Барбара Картленд - Свет луны

— Маркиз сам пригласил его в гости? — спросила Неома.

Мистер Грейстон ответил не сразу.

— Его светлость не приглашал его высочество. Регент сам настоял на том, чтобы приехать в Сит. Это был его третий визит.

— Наверное, он чуть не умер от зависти, увидев, какие сокровища находятся в этом особняке.

— Да, наверное. Мне кажется, в ряде случаев он всячески пытался превзойти его светлость, украсив свои дома такими же ценными вещами.

— Вряд ли ему это удалось, — улыбнулась Неома, разглядывая огромную кровать с резным сводом. Однако истинным произведением искусства являлся потолок, на котором был изображен Рассвет, прогоняющий Ночь. Своды потолка были украшены различными пейзажами.

Неома не могла сдержаться, чтобы не выразить восхищение.

— Испытываешь истинную радость, глядя на роспись этого потолка.

— Думаю, такую оценку заслуживает многое из того, что можно увидеть в Сите, — согласился мистер Грейстон.

— Не знаю, какие можно подобрать определения, способные передать всю эту красоту, — заметила Неома.

Вдруг послышался чей-то голос. Но это не был голос мистера Грейстона.

— Может быть, я могу чем-нибудь помочь? Неома повернулась. Она увидела лорда Дадчетта, и ей стало не по себе.

— Сожалею, что вынужден прервать вашу экскурсию, — сказал лорд, обращаясь к мистеру Грейстону, — но его светлость просит, чтобы вы немедленно пришли в библиотеку.

На лице мистера Грейстона появилось крайнее удивление, но лорд Дадчетт настойчиво повторил:

— Я сказал… немедленно! Поклонившись, мистер Грейстон сказал:

— Простите, мисс Кинг, но, я надеюсь, это ненадолго.

— Конечно же, возвращайтесь быстрее. Может быть, мне пойти с вами?

И она уже направилась к двери, как лорд Дадчетт, встав на ее пути, произнес:

— Однако нет необходимости прерывать вашу занимательную экскурсию. Я горю желанием быть вашим гидом. Заверяю вас, что знаю Сит достаточно хорошо и смогу рассказать обо всем, что вас интересует.

— С вашей стороны это очень любезно, ваша светлость. Однако мне хотелось бы, чтобы мистер Грейстон оставался моим гидом.

— Грейстон сейчас занят, — холодно заметил лорд Дадчетт, что указывало на то, что мистера Грейстона уже не было в комнате.

Лорд Дадчетт пристально посмотрел на Неому, при этом его полные губы расплылись в улыбке:

— Мне кажется, вы все время пытаетесь избегать меня. На этот раз я намерен не допустить этого.

— Уже поздно. Мне надо идти. Мистер Стандиш, наверное, ищет меня, — быстро сказала Неома.

— Ваш друг вовсе не скучает без вас, напротив, он весьма даже счастлив, — ответил лорд Дадчетт. — Когда я уходил, он выпивал вместе с остальными, сетуя на свой проигрыш на скачках.

Неома не верила в то, что говорил лорд Дадчетт, хотя, с другой стороны, она могла облегченно вздохнуть: видимо, никто не догадывается, что Перегрин и Чарльз не проиграли на Дерби.

— В этой связи у нас с вами появилась возможность немножко поболтать, как вы и обещали мне, — произнес с ухмылкой лорд.

— Ничего подобного… я вам не обещала, — возразила Неома.

— Ах да, я это сам себе обещал, что то же самое. Если я хочу с вами говорить, то так и будет. Могу также добавить, что, помимо милой беседы, я хочу еще многого.

Неома поняла, что происходящее становится опасным.

— У меня нет желания с вами разговаривать. Я хочу осмотреть дом, особенно картины, которые висят в парадном вестибюле.

Она подумала, что в вестибюле наверняка находятся сейчас слуги, а на глазах у них лорд Дадчетт вряд ли осмелится вести себя столь развязно. Лорд, очевидно, догадался, о чем подумала Неома, и, засмеявшись, произнес:

— Вы уже видели парадный вестибюль. Лучше я покажу вам комнату, где мы находимся, особенно эту, очень удобную кровать.

Он протянул руку к Неоме, но она смогла увернуться. Лорд все же схватил ее за запястье.

— Вы уже долго изволите играть со мной. Довольно шуток! Я хочу вам сказать что-то очень важное.

— Позвольте мне уйти! — заплакала Неома. — Я не желаю здесь оставаться.

— А я хочу, чтобы вы остались, — ответил лорд Дадчетт. — Я хочу, чтобы вы меня выслушали, думаю, вам следует быть более благоразумной.

— Благоразумной? — переспросила Неома.

— Стандиш слишком молод и, очевидно, совсем не богат, чтобы дать вам то, что вы заслуживаете, — говорил лорд Дадчетт. — Думаю, что мое предложение покажется вам весьма заманчивым.

Мгновение Неома недоверчиво смотрела на него, совершенно не понимая, что он ей предлагает. Тогда он придвинул ее к себе и обнял обеими руками.

— Вы настолько привлекательны, — произнес он, — что я должен признаться, что вы восхищаете меня так, как давно уже никто не восхищал.

— Позвольте мне уйти! — воскликнула Неома. Она подумала, что сейчас лорд поцелует ее. Она резко отвернулась.

Он продолжал ее удерживать, не давая возможности двигаться. Вдруг страшная мысль пришла ей в голову: он может изнасиловать ее, и даже если она попытается противостоять ему, то это не поможет. Лорд был намного сильнее ее физически. И все же Неома продолжала сопротивляться, что лишь забавляло лорда Дадчетта.

— Вы решили бороться со мной? Прекрасно, мне это очень нравится. В этом есть что-то новенькое. Но ваша неизбежная капитуляция очень позабавит меня.

— Отпустите меня!.. — опять закричала Неома. Она старалась изо всех сил вырваться, но лорд крепко держал ее.

— Мы поговорим об этом, но только после того, как вы подарите мне поцелуй, — сказал лорд Дадчетт.

Губы лорда были уже совсем близко. Откинув назад голову, Неома тщетно пыталась увернуться от него. Но он сдавил ее своими объятиями так сильно, что избежать поцелуя было уже невозможно. Мысль о том, что он сейчас поцелует ее, была ужасна и отвратительна. Оставалась одна возможность — закричать что было сил. Когда надежды на спасение практически не оставалось, вдруг послышался чей-то резкий голос:

— Разве это хорошо, Джордж, посягать на чужое? Сердце Неомы сильно забилось, когда она поняла, что спасена. Маркиз пришел на помощь в тот момент, когда она уже ни на что не надеялась. Лорд Дадчетт отпустил Неому. Она подбежала к маркизу и уткнулась ему в плечо. Нежно обхватив ее рукой, маркиз успокаивал Неому, чувствуя, как от слез содрогается тело девушки. Лорд Дадчетт негодовал.

— Какого черта тебе надо? — спросил он.

— Я не могу допустить, чтобы мои гости кричали, взывая о помощи. Я не буду оставаться к этому равнодушным, — ответил маркиз.

— Я же не вмешиваюсь в твои дела, — сказал лорд Дадчетт. — Никогда не думал, что ты станешь вмешиваться в мои.

— В твои или Стандиша? — спросил маркиз. Неома поняла, наконец, что, освободившись от лорда Дадчетта, находится сейчас в объятиях маркиза. Отпрянув, она сказала:

— Спасибо вам…а теперь позвольте мне…уйти. Не дождавшись ответа, она вышла из спальни и побежала по коридору в свою комнату.

Маркиз постоял немного молча, а затем произнес:

— Хранитель музея сказал мне, что, дескать, я посылал за ним, но ведь это не правда.

— О боже милостивый, Роузит! — ответил лорд Дадчетт. — Какого черта ты беспокоишься об этой проститутке, которая сюда неизвестно с кем приехала? Что касается меня, я ею явно увлекся.

— Девушка еще слишком молода и, очевидно, не желает менять Стандиша на тебя.

— Очень скоро она поймет свою выгоду, — пояснил лорд Дадчетт. — У Стандиша нет денег, а я способен из нее сделать то, что надо. Она увлекает меня.

— Разве она тоже хочет этого? Думаю, что крики, которые я слышал, заставляют думать об обратном. Она не собирается менять партнера.

— Я смогу убедить ее в этом! А ты не вмешивайся, у тебя есть Вики. Что еще тебе надо?

Воцарилось молчание, затем маркиз произнес:

— Пока ты у меня в гостях, оставь мисс Кинг в покое. Это не просьба, а приказ!

Лорд Дадчетт изумленно посмотрел на маркиза.

— Какой черт в тебя вселился? Насколько я знаю, на подобных вечеринках ты никогда прежде не вмешивался в подобные ситуации!

— Я уже сказал… оставь ее в покое!

— А если я не подчинюсь тебе? — спросил лорд Дадчетт, вызывающе посмотрев на маркиза.

— Тогда, я думаю, в моем лице ты наживешь себе неприятного врага, — ответил маркиз, повернулся и вышел из спальни.

Лорд Дадчетт удивленно посмотрел ему вслед. Поведение маркиза оставалось для него загадкой. Маркиз всегда был непредсказуемым человеком, но сейчас было трудно найти какое-либо объяснение его поведению. Почему ему вздумалось защищать неизвестную, неоперившуюся особу, которая к то муже была совершенно не в его вкусе?

Однако по непреклонному тону маркиза можно было понять, что этот человек сделает то, о чем предупредил лорда. «Не стоит раздражать маркиза, — подумал лорд, — но и отказываться от соблазна овладеть этой юной неприступной особой я не собираюсь». Поэтому лорд Дадчетт решил, что, как только он уедет из Сита, непременно поговорит со Стандишем. «У меня предчувствие, что этот молодой человек проявит благоразумие и не откажется от выгодной сделки», — эта мысль была сейчас бальзамом для его уязвленной гордости. Он признавался сам себе, что сражен этой молодой проституткой, которая привлекала его все сильнее.