Джинджер Хэнсон - Любовь по переписке
Получая удовольствие от растерянного выражения на лице янки, он нагнул голову, приподнял пальцами ее подбородок и поцеловал ее. Это была его невеста, а не этого проклятого наглого офицера. Давно знакомое чувство превосходства, которое он ощущал, побеждая северян, овладело им, но, когда уста их встретились, у него возникло совсем другое ощущение.
Рэнсом предполагал, что это будет короткий поцелуй, просто подтверждение того, что женщина принадлежит ему, но бархатная нежность ее губ поразила его. Соблазнительный аромат, исходивший от нее, напомнил о проведенной ими страстной ночи. Поцелуй его стал более нежным, требовательным, ищущим ответа.
Раздавшиеся аплодисменты заставили его вспомнить, где он находился. Рэнсом поднял голову и попытался сообразить, был ли у него такой же ошеломленный вид, как и у Анджелы.
Зрачки ее расширились настолько, что почти не видно было серого цвета ее глаз. Щеки порозовели, а пухлые губы приглашали его повторить поцелуй.
– О Боже, – произнесла Анджела и быстро-быстро заморгала, как будто пытаясь поставить на место окружающий ее мир. Потом ее взгляд оторвался от Рэнсома, и на лице вместо смущения появилось беспокойство.
– То, что он говорит, действительно правда? – Ирландский ритм речи казался неподходящим для его сжатых отвердевших губ.
– Майор Шампьон говорит правду. – Анджела подошла к капитану, опять пытаясь оказаться между двумя мужчинами. – Мы только что обвенчались.
Злость на лице капитана могла придать новое значение выражению «черный ирландец». Казалось, если он еще сильнее сожмет свои перчатки, они разлетятся в клочья. Рэнсом оглядел присутствующих и заметил, что Флетчер исчез.
– Я просто не могу поверить вам. – Глаза янки стали совершенно ледяными. – У нас же с вами было взаимопонимание...
– Ради Бога, простите меня, капитан О'Брайон, если я дала вам повод считать, что мы с вами больше, чем друзья.
Застенчивая улыбка Анджелы и хриплый гортанный звук ее голоса, когда она извинялась, поразили Рэнсома. Если эта маленькая хитрая шалунья использовала такую улыбку и этот призывно-гортанный голос, общаясь с капитаном, он имел все основания предполагать, что она обещает ему большее.
– Я была знакома с майором Шампьоном большую часть своей жизни, – продолжала Анджела, – и привязанность между нами возникла очень давно.
– Майор? – повторил ирландец с издевкой. – В армии, разгромленной юнионистами? Он должен называться предателем. Только подумать, что вы вышли замуж за этого нищего мошенника, а не за меня!
– Капитан О'Брайон, – прервала его Анджела, – сегодня день моей свадьбы.
– Если бы вы вышли замуж за меня, – продолжал О'Брайон, как будто не расслышав ее слов, – я бы устроил для вас свадьбу, прекрасную, как солнечное утро. На вас были бы жемчуга, новое платье и новые туфли. И я сам, – он выпрямился, стараясь быть повыше ростом, – надел бы новую форму.
Рэнсому было ужасно неприятно видеть, как смутилась от этих слов Анджела. Ему было обидно, что ей пришлось надеть старые туфли Сабрины. И еще он злился, что этот самоуверенный янки заставил его по-другому посмотреть на себя. Прошло очень много времени с тех пор, как он надевал новую форму. То, что было надето на нем, от его ботинок со стоптанными каблуками до нестриженых волос, лучше всего можно было описать словами «потрепанное» или «обносившееся». А бывшие на нем синие брюки он взял из вагона противника три года назад. От него исходил дух поражения, и этот дух проник на их венчание.
Он не смог даже купить Анджеле новое платье на свадьбу.
Гладко прилизанный, немного запыленный, но хорошо откормленный и выхоленный янки не окончил свою речь.
– Ваше венчание здесь незаконно.
После этого заявления все голоса в комнате замолкли. Рэнсом видел, что пришедшему капитану не чужда была страсть к театральности. Похлопывая перчатками по ладони, он замолчал, пока не убедился, что полностью овладел вниманием публики.
– Пока он не дал клятву верности союзу, он не имеет права ни на ком жениться. И никакой священник не может обвенчать супружескую пару, не дав клятву верности.
– Это просто абсурд, сэр. Мы произносим клятву верности с утра до поздней ночи. Я посвящен в духовный сан. Как вы смеете заявлять, что я провожу незаконные церемонии? – Преподобный отец Уоллнер замолк, когда Рэнсом коснулся его руки.
Капитан не обратил никакого внимания на священника и продолжал со злостью смотреть на Анджелу. Отчаяние охватило Рэнсома. Если он стукнет наглого янки, что ему очень хотелось сделать, он окажется в тюрьме и ничем не сможет помочь Анджеле, которая тоже, безусловно, попадет в тюрьму.
– А разве не ваша сестра была помолвлена с майором Шампьоном? – Хитрые синие глаза смотрели на Рэнсома. – А он сам погиб на войне.
– Как видите, я живой, а Анджела Степлтон теперь миссис Шампьон. – Рэнсом отодвинул Анджелу и сделал шаг вперед. Горечь поражения заставляла его говорить спокойным тоном. – Венчание совершено по всем правилам. Мы все произносили клятву неоднократно. Теперь вы можете покинуть нас либо я лично вынужден буду вас сопровождать.
Выпрямив спину, Рэнсом смотрел на низшего по чину офицера. Поражение не могло уничтожить его способность командовать людьми. Слишком много людей он посылал на смерть и сам в это время стоял рядом с ними, чтобы этот нахал мог его запугать. Его сюртук мог быть изношенным и обтрепанным, и армия его потерпела поражение, но он честно служил в войсках в течение четырех тяжелых лет.
Какой-то момент капитан О'Брайон колебался, годы воинской службы заставляли его подчиняться голосу Рэнсома. Затем губы его под пушистыми усами сжались.
– Послушайте, я не уйду отсюда, пока не выполню свое задание. – Он перевел взгляд на Анджелу. – Я должен попросить у вас прощения за то, что я делаю, но я больше не сожалею о том, что вынужден это сделать. Вас следует посадить в тюрьму, бесчестная женщина.
– В тюрьму? – Миссис Крамер вскочила на ноги, прижав руки к горлу. – Вы с ума сошли!
О'Брайон достал из нагрудного кармана своего сюртука какой-то пакет. У Рэнсома кровь застыла в жилах. Он не должен был поддаваться на уговоры миссис Крамер относительно церемонии бракосочетания. Он должен был немедленно увезти Анджелу из Галлатина. Но Джеймс предложил поехать и выяснить, насколько реален ее арест, и он до сих пор еще не вернулся.
– Тюрьму? – испуганно переспросила Анджела, и голос ее резанул Рэнсома по сердцу.
Он обнял ее за плечи.
– Не беспокойся, я постараюсь защитить тебя.
Капитан О'Брайон открыл пакет.
– У вас нет оснований арестовывать миссис Шампьон, – раздался уверенный голос преподобного отца Уоллнера, заставивший замолчать всех присутствовавших, – она не совершила ничего преступного.
