Мэри Брэддон - Любимый враг

– Мистер Хардинг был прав, мэм, – сказал он, выслушав ее, и затем задал несколько вопросов, интересуясь подробностями:

– Мы должны выяснить, кто ваш двойник.

– Боюсь, что это будет очень трудно.

– Да, это займет время и потребует терпения. И, конечно, это будет дорого стоить.

– Но вы не должны опасаться тратить деньги. У меня нет ни отца, ни брата, которые могли бы выступить в мою защиту, ни друга-мужчины, которому я была бы небезразлична. – Она остановилась, потому что в ее голосе послышались слезы. – У меня есть только деньги.

– Совсем неплохо, чтобы начать военные действия, леди Перивейл, – ответил Фонс, проницательно улыбнувшись. – Но деньги здесь не самое главное, как думает большинство. Если нельзя раскрыть тайну, располагая сравнительно небольшими деньгами, значит ее нельзя раскрыть вообще. Когда сыщик говорит вам, что ему нужно много денег на подкуп для получения нужной информации, то, уверяю вас, он или дурак, или нечестный человек. Здравый смысл – вот главное орудие, а также – способность, умножив два на два, получить результат, равнозначный сотне.

– А когда вы найдете эту бесчестную женщину, что нам делать тогда? Мистер Хардинг сказал, что я не могу начать процесс по обвинению в распускании порочащих меня слухов, потому что я не горничная, и утрата репутации не означает для меня потерю возможности зарабатывать себе хлеб насущный.

– Есть другие возможности начать активные действия.

– Какие же? Какой процесс я могу начать? Мне хотелось бы приходить в суд с каждой приятельницей и знакомой, чтобы доказать им, как они ошибаются, но тогда я всю жизнь проведу на судебных заседаниях, добиваясь справедливого решения, как та замечательная героиня романа, не помню ее имени.[8]

– Вы сможете начать процесс по обвинению в клевете.

– Но меня не оклеветали. Клевета это письменное и опубликованное заявление или обвинение, не так ли?

– Да, таков перевод латинского слова, мэм, оно и означает «маленькая книга».[9]

– Ах, если бы мой враг захотел написать такую книжку обо мне!

– А вы уверены, что в какой-нибудь газете не появлялось сообщения, намекающего на сплетню, или о порочащем вас слухе?

– Но как я могу это знать? Я не читаю газет.

– Я бы вам посоветовал послать гинею господам из компании «Россет и Сын», они пресс-агенты и с готовностью просмотрят для вас все газеты, чтобы установить, не упоминается ли где-нибудь ваше имя и тем избавят вас от этого затруднения.

Леди Перивейл поспешно набросала записку господам из «Россет и Сын».

– А процесс по обвинению в клевете, если кто-нибудь меня оклевещет в газете, – в чем он будет состоять?

– Это будет самое тщательное рассмотрение вашего иска перед судом присяжных и с двумя самыми умными адвокатами, которых мы сможем найти. Это значит, что мы вызовем в суд вашего двойника в качестве свидетельницы, если будет возможность, и предложим ей публично признать, что это она сопровождала полковника Рэннока во всех тех местах, где – по слухам – видели с ним вас.

– Да, да, это бы решило дело. И все эти недобрые люди, кого я когда-то называла своими друзьями, пожалеют, пожалеют и устыдятся своего поведения. Но если не будет этой клеветнической публикации, если люди, как и прежде, будут только говорить, и никто не опубликует клеветы?

– Об этом не беспокойтесь, леди Перивейл. Когда у нас все будет готово к процессу, такое клеветническое измышление появится.

– Не понимаю!

– Мэм, вы можете спокойно предоставить эту заботу мне и мистеру Хардингу. Если удастся найти ту, похожую на вас женщину, все остальное не составит труда.

– А вы считаете, что сможете ее найти?

– Я постараюсь. И завтра же утром отправлюсь в Алжир.

– Могу я дать вам чек на расходы, связанные с поездкой? – живо откликнулась леди Перивейл.

– Это как вам угодно, мэм. Если хотите, финансовую сторону дела уладит мистер Хардинг.

– Нет, нет, – ответила она, подходя к шкафчику-сейфу. – Несмотря на ваше мнение о деньгах, я хочу, чтобы у вас их было достаточно. Хочу быть уверенной, что вы не станете экономить.

– Вот этого я никогда не делаю, когда ставкой является честь.

Она вручила ему поспешно выписанный чек на пятьсот фунтов.

– Большие деньги, мэм, для начала, – заметил Фонс, опуская чек в бумажник.

– О, это сущие пустяки. Пожалуйста, обращайтесь ко мне, сколько бы вам ни понадобилось. Я предпочитаю стать нищей, чем жить в этой отвратительной напраслине.

– Есть еще одна просьба к вам, мэм.

– Что такое?

– Мне нужна ваша фотография, если соблаговолите мне ее доверить.

– Моя фотография? – переспросила она несколько высокомерно.

– Она поможет мне найти вашего двойника.

– О да! Конечно! Понимаю.

Она выдвинула бюро и достала фотографию кабинетного размера, на которой была изображена в самом строгом платье и в самой непритязательной позе.

Фонс обещал написать из Алжира. Если он ничего не узнает там, он поедет на Корсику и Сардинию. Он уже хотел откланяться, с приличествующего расстояния, но Грейс протянула ему руку.

– Вы мне верите, мистер Фонс, правда? – спросила она, обменявшись с ним рукопожатием.

– Всем сердцем, мэм.

– А вы, полагаю, не всегда доверяете своим клиентам?

Фонс загадочно улыбнулся.

– Время от времени мне попадаются довольно странные клиенты. – Он взял шляпу, леди Перивейл подняла руку к звонку, когда Сьюзен внезапно воскликнула:

– Не звони, Грейс. Пожалуйста, не уходите, мистер Фонс, если вы не очень спешите.

– Я не спешу, мэм.

– Тогда, пожалуйста, сядьте снова и давайте немного поболтаем, коль скоро вы уже закончили деловой разговор с леди Перивейл. Знаете, с тех самых пор, как я прочла «Лунный камень», а я едва вышла из детского возраста, когда мне попала в руки эта потрясающая книга, я жажду познакомиться с сыщиком, с настоящим, живым сыщиком.

– Я польщен, мэм, вы оказываете честь моей профессии. Люди склонны не очень хорошо думать о нашем ремесле, хотя и не могут без него обойтись.

Он все еще стоял со шляпой в руке, ожидая знака от леди Перивейл.

– Но в мире так часто судят несправедливо, – сказала она. – Садитесь, пожалуйста, мистер Фонс, и удовлетворите любопытство моей подруги относительно тайн вашего искусства.

– Мне лестно, мэм, узнать, что такая сухая материя может быть интересна леди.

– Сухая! – опять воскликнула Сью, – но это же квинтэссенция романа и драмы одновременно! А теперь, мистер Фонс, скажите, прежде всего, как вам удается выследить преступника? С чего это начинается?

– Ну, видите ли, мы же не следуем за подозреваемыми по пятам, так что начало не играет большой роли; главное – найти след.