Эмили Лоринг - Опасная помолвка

Тетя Джейн как-то сопровождала своего мужа в тех краях в охотничий сезон. Мейны ухаживали за ней, когда она неожиданно заболела. После этого она согласилась стать крестной матерью Беверли Мейн. Ванс даже полагал, что она в свое время платила за обучение девушки, но едва ли стала бы покупать ей норковый жакет. Ему удалось бросить взгляд на фабричный ярлык.

Не успел он отнять руки от ее плеч, как Беверли быстро развернулась на месте, так что практически оказалась у него в объятиях.

– Я еще не поздравила вас с помолвкой. – Она поцеловала его в губы долгим, рассчитанным поцелуем.

На лестнице показался Перкинс.

– Приехало такси для мисс Мейн, а мистера Купера просят к телефону. Вы возьмете трубку здесь, сэр?

Ванс колебался всего секунду.

– Конечно, – ответил он, взглянув на тетю, словно спрашивая ее разрешения.

Он снял трубку. Беверли замешкалась на верхней ступени лестницы, медленно натягивая перчатки.

– Говорит Купер… Совершенно верно… Значит, до скорой встречи.

Он положил трубку и улыбнулся, увидев расстроенное выражение лица Беверли. Она помахала рукой и стала спускаться по лестнице. Несколько секунд он стоял, глядя ей вслед, затем достал платок и принялся вытирать губы, словно пытаясь избавиться от всяких следов поцелуя.

Пейдж, вспомнив, что Ванс прилетел в Нью-Йорк ради важной встречи сегодня вечером, зевнула, извинилась и зевнула еще раз, засмеявшись над собой. Миссис Уинтли улыбнулась:

– Моя дорогая, да вы засыпаете прямо на ногах. Позвольте, я покажу вам вашу комнату. Вы можете спать утром, сколько вам хочется. А когда вам понадобится завтрак, позвоните.

Пейдж заставила себя зевнуть еще раз, и Ванс бросил на нее одобрительный взгляд.

– Тетя Джейн, как всегда, права. Тебе нужно хорошенько, отдохнуть, – он закинул ее голову и легко коснулся ее губ своими губами. – Прости, но мне придется оставить тебя одну в первый же вечер.

– Если бы она не была такой уставшей, я бы сказала, что ты плохо с ней обращаешься. Бросаешь ее в незнакомом доме, словно заблудившегося котенка, и предоставляешь ей развлекаться в одиночестве, – тетя говорила притворно изумленным голосом, и Ванс с благодарностью обнял ее.

– Я оставляю Пейдж на вас, тетя Джейн, – улыбнулся он. – Она попала в надежные руки, – он сбежал вниз по винтовой лестнице, и вскоре хлопнула входная дверь.

Миссис Уинтли с улыбкой проводила Пейдж в маленькую спальню внутри дома.

– Это довольно маленький дом, – сказала она, – надеюсь, Ванс предупредил вас об этом. Знаете, мне надоели хоромы в Вестчестере, хотя мне и пришлось расстаться с моим садом, когда я переезжала сюда. Здесь всего три спальни: моя, Ванса и… ваша. Кроме маленькой гостиной, комнат в этом этаже больше нет, а внизу расположена еще одна гостиная, побольше, столовая, кухня с кладовыми и две маленькие комнаты для Перкинса и его жены. Видите, живем мы скромно, но, я надеюсь, вам будет у нас удобно.

– Замечательно, – в восхищении воскликнула Пейдж, оглядывая комнату, обставленную старинной мебелью: кровать с пологом, пестрые коврики, полированный туалетный столик и еще один стол, на котором стояла ваза с осенними цветами, крошечная ванная комната.

– Миссис Уинтли, я знаю, Ванс говорил мне, что все в порядке, но мне кажется, что он сильно преувеличивает, когда полагает, что вам будет приятно, если я, совершенно незнакомый вам человек, стану жить у вас в доме. И мне очень жаль, что я нарушила планы мисс Мейн. У меня такое чувство, словно я выгнала ее отсюда.

– К несчастью, она не получила моей телеграммы, – сказала миссис Уинтли, – но ей будет удобно в «Бикман Тауэрз». И, кроме того… – она секунду поколебалась. – Я думала, что достаточно хорошо разбираюсь в людях, но, кажется, я ошиблась в Беверли. Нет никакого оправдания для этих… очевидных обвинений, которые она пыталась возвести на Ванса. Никакого, – она улыбнулась девушке, которая стояла рядом с ней. – Как я и предполагала, Ванс сделал хороший выбор. У вас честные глаза, моя дорогая, и хороший характер. Кроме того, – улыбка тети Джейн потеплела еще больше, – вы хорошенькая, что всегда может вам помочь.

– Миссис Уинтли.

– Мне кажется, – сказала высокая статная женщина, – вам тоже стоит называть меня тетя Джейн. Ванс не так легко доверяет людям. Если уж он вручил вам свое сердце, то придется примириться и с его тетей.

– Примириться! – воскликнула Пейдж.

– Добро пожаловать в нашу семью, дорогая моя, говорю вам искренне: добро пожаловать.

Пейдж ощутила острое чувство вины. Это теплое приветствие относилось не к ней, а к девушке, которая считалась невестой Ванса. Она почувствовала, что краснеет.

Теперь она поняла, почему Ванс так переживал, что ему придется обмануть тетю. Но тут она вспомнила Беверли, которая старалась подслушать телефонный разговор Ванса, Беверли, которая спала бы сегодня в этой комнате, если бы она не была предназначена для Пейдж.

«Вот почему я здесь», – подумала она, и ощущение вины растаяло.

Пейдж подошла к высокому зеркалу, установленному на туалетном столике, и сняла с шеи нефритовый кулон. Долго она держала его в руках, разглядывая со всех сторон, как это делала Беверли Мейн, и, вспоминая ее намеки на то, что кулон был потерян или украден.

Одно было ясно: как только Лесли вернется в Сан-Франциско, Пейдж обязательно спросит ее о кулоне. Какой бы замечательной ни была эта вещица, Пейдж вдруг захотелось, чтобы она никогда не видела ее.

ГЛАВА 6

Вестибюль огромного учреждения, расположенного в сердце делового Нью-Йорка, был ярко освещен, но непривычно тих. Бурная дневная деятельность закончилась, и теперь в здании оставались лишь немногочисленные работники ночной смены и уборщицы, которые переходили из кабинета в кабинет. Главный киоск внизу был закрыт. Из полдюжины лифтов работал лишь один.

Ванс Купер записал в регистрационный журнал свое имя и время прибытия: десять-десять. Сумрачный лифт поднял его на двадцать восьмой этаж. Дверь лифта бесшумно открылась и закрылась. Ванс пошел по тихому коридору к двери, из-под которой виднелась полоска света.

Он пересек маленькую приемную и попал в большой зал офиса, куда выходили многочисленные двери кабинетов. Он направился к той, из-за которой слышались голоса. За небольшим столом сидели и лениво перебрасывались словами трое мужчин, наблюдая за тем, как четвертый изучает распределительную электрическую коробку. Наконец он спрыгнул со стола и удовлетворенно кивнул остальным.

– Все чисто. Эта комната не прослушивается.

– Не представляю, с чего вы взяли, что это возможно, ведь здесь всегда присутствует охрана, – усмехнулся один из мужчин.