Кэрол Хови - Вкус победы
– Они больше не побеспокоят вас, – наконец сказал он ей более мягким голосом, чем только что говорил с ее мучителями.
– Спасибо, – выдохнула Эллин, при этом почему-то отводя взгляд в сторону.
Его магическое появление в самый необходимый момент разрушило ее намерение не доверять ему. Конюшня вдруг сжалась до небольших размеров, хотя воздух стал намного чище после бесцеремонного массового изгнания этих троих.
– Они причинили вам боль? – мягкий баритон, который она с удивительной ясностью помнила, звучал отрывисто. Его деловитость придала Эллин уверенности в себе. Она дважды тряхнула головой, но все еще не могла встретиться с его испытующим взглядом, который она тоже ясно помнила.
– Нет, – ответила Эллин, чувствуя, что у нее снова задрожали руки под пыльными складками костюма.
«Почему, – подумала она, неожиданно застеснявшись, – я всегда такая растрепанная в его присутствии?»
Наступило гнетущее молчание. Оно длилось недолго. Эллин почувствовала, как быстро заколотилось ее сердце, как у птички, которую посадили в клетку, как из-за близости этого обходительного, самоуверенного и приводившего ее в смущение представителя мужского пола, стоящего в трех шагах от нее, так и от ужасных событий, которые предшествовали его своевременному вмешательству.
Может быть, очень своевременному. Эллин мельком взглянула на него, надеясь, что выражение его лица может выдать соучастие в этом деле. Она различила еле заметную улыбку на его больших, так раздражавших ее, губах. Гнев вытеснил страх, который она ощущала до этого.
– Мистер…
– Мэннерс, – напомнил он, расплываясь в улыбке, не представив ей возможности показать, что она не помнит его имени. – Я не смел надеяться, что вы помните меня.
Эллин ответила ему своей улыбкой особо ядовитого сорта.
– Конечно, лакей губернатора Меллетта.
Он вздрогнул от этого, или это ей только показалось?
Должно быть, она вообразила это, потому что он тихо хихикнул и скрестил внушительных размеров руки на своей широкой груди. Щетка исчезла в мягких складках ее костюма.
– Как сегодня дела у Шейка? – продолжал он. Его речь и соответствующие жесты подавили в ней всякую надежду на то, что он собирается уходить.
– У Шейка все прекрасно, – ответила она, не доверяя его самонадеянности. – Мистер Мэннерс, я не знаю, чего вы хотите и зачем вы здесь, но вас здесь не ждали. Не могли бы вы уйти…
Он оборвал ее искренним смехом, отчего у нее быстро покраснели щеки. Он театральным жестом поднял свои, крепкие, с длинными пальцами руки.
– Успокойтесь! Уверяю вас, что у меня нет никаких злых намерений ни по отношению к вам, ни по отношению к вашей лошади. Я просто подумал, что вы можете оценить знакомое лицо во вражеском окружении.
Она презрительно фыркнула, заставив себя не вспоминать о сцене, разыгравшейся здесь до его появления.
– Мы с вами едва знакомы, и я не собираюсь менять этот факт. Я поблагодарила вас за вмешательство, и теперь я…
– Я слышал, у вас проблемы с поисками жокея, – Мэннерс продолжал говорить, как будто не слышал ее замечания. Он погладил Шейка, который при этом негромко заржал и в знак благодарности повернул к нему свою массивную голову. Боже, да его самонадеянность приводила в бешенство! Она сурово смотрела на него, надеясь своим гневом заставить его уйти, но Мэннерс продолжал осматривать Шейка, не подавая вида, что он это заметил.
– Какое вам до этого дело? – сказала Эллин. Ее голос с сомнением затих, как и ее негодование и бравада. В конце концов, это так и было, и она была вынуждена это признать.
– Никакого.
Эти соболиные брови, карие глаза, которые Эллин так хорошо запомнила, вдруг поднялись на нее, и их откровенный взгляд заставил ее в смущении отвести глаза.
– Абсолютно никакого, – сказал он легко и задушевно. – Будет только нестерпимо жаль, если это прекрасное животное не ошеломит всех участников дерби своей победой, как это должно быть, если будет выбран верный жокей.
При этих снисходительных словах Эллин нашла в себе мужество вызывающе посмотреть ему в глаза.
– Что, если я скажу вам, что собираюсь сама управлять им, мистер Мэннерс? – ответила она, надеясь тем самым противостоять его наглости. – Я буду «верным жокеем»?
– Это будет глупостью, – Мэннерс от удивления заморгал глазами, хотя его большой рот не позволил себе улыбки. – Это ведь не Рэпид-Сити, а наездники на этих гонках – профессионалы, а не те, кто один раз в году или раз в жизни садится на лошадь. Эти жокеи зарабатывают себе на жизнь своими победами и не обязательно на самой быстрой лошади. Даже если официальные лица разрешили вам участвовать, то вы отстали бы из-за простого незнания. И, кроме того, вас могли бы убить в придачу. Но, как вы заметили, это не мое дело.
Шейк всхрапывал и бил копытами, явно злясь от того, что он не является предметом спора. Это отвлекло внимание Мэннерса, и он с любовью потрепал его по холке.
– Прекрасная лошадь, – пробормотал он, и выражение его лица смягчилось, когда Шейк посмотрел на него своими бархатными глазами. – Я не виню вас в том, что вы так привязаны к нему.
Эллин ничего не ответила. Его небрежно брошенные слова напугали ее. Она с подозрением смотрела на всех, кто приближался к Шейку, и особенно на этого человека, этого лакея. Как далеко он мог зайти, с ужасом думала она, чтобы добыть Шейка для губернатора Меллетта? Или для себя? Инстинктивно Эллин отвела от него Шейка, дернув его под уздцы.
– До свидания, мистер Мэннерс.
Мэннерс в ответ любезно улыбнулся и приподнял свою фетровую шляпу.
– До свидания, мисс Кэмерон.
Она проследила за ним глазами, как он, неторопливо ступая своими длинными ногами, вышел из конюшни и пошел по загону. Эллин задрожала, как будто в захолустной деревне в Черных Горах неожиданно наступила зима. Она не верила Джошуа Мэннерсу. Эти мужчины, столкнувшиеся с ней, явно знали его. Может быть, даже он руководил всем произошедшим. Ее могли убить при заключении сделки? Она не сомневалась в этом. Она подозревала, что он был опасным человеком, который шел к своей цели, как хищный тигр, выбравший в стаде жертву и безжалостно преследовавший ее. А он преследовал Шейка. Эллин нежно потрепала жеребенка по шелковистой длинной холке, он кивнул и ударил копытом в покрытый соломой пол.
– Мы победим их, сокровище мое, – тихо и проникновенно прошептала она ему на ухо, все еще глядя вслед Мэннерсу, который только что исчез. – Мы всем еще покажем!
Мэннерс, не замедляя шага, направился к бару, нехотя обмениваясь приветствиями с жокеями и рабочими конюшен, которых он знал. Он положил руку на потертую стойку бара, удобно уперся каблуками модельных ботинок в зеленоватую медную подставку под ногами и заказал двойное виски. Он опрокинул его одним залпом и жестом дал понять, чтобы налили еще. Мэннерс смаковал, но глядя на свое отражение в зеркале, он чувствовал себя неуютно.
