Барбара Картленд - Контрабанда, шпионаж и… любовь
– Вы женщина, – возразил герцог. – А женщины, поверьте мне, совсем не приспособлены к такой жизни.
– Хотелось бы верить, – вздохнула Георгия. – Я давно забыла, что я женщина, и другие тоже. Мои приказы выполняются только потому, что я дочь своего отца. «Это старый сквайр нам приказывает, а не маленькая курносая девчушка», – говорят мои люди.
– Странная вы девушка…
С минуту она пристально смотрела на него и молчала.
– Вы, правда, будете завтра ночью с нами?
– С вами, – решительно сказал он. – И да поможет мне Бог! Хотя, похоже, я совершаю непростительную глупость.
Георгия весело рассмеялась. Герцог удивленно взглянул на нее.
– Вы сказали это с такой обреченностью, а мне вдруг стало легко и радостно. Предчувствие опасности исчезло. Мне кажется, что, если вы будете рядом, мы сделаем все, что нужно, и благополучно вернемся.
– И заодно привезем в Англию шпиона, – спокойно добавил герцог.
– Привезем груз, – уточнила она. – В конце концов я ни за что не отвечаю, просто выполняю приказы.
– Нет, мы должны нести ответственность. И потому я хочу, чтобы вы кое-что узнали.
– Что же?
– Имя человека в сером.
– Я никогда не интересуюсь гостями мачехи, – поморщилась Георгия. – Я их презираю, понимаете? Презираю это высшее общество и все, что с ним связано. Раньше я встречалась с этими людьми, но теперь, когда они приезжают в наш дом, прячусь.
– Понимаю.
Как будто не слыша его, Георгия продолжала:
– И не выхожу, пока они не уедут. Этот лорд Ревенскрофт, его толстые губы, липкие руки… Да и другие. Когда они в первый раз приехали… – Она вздрогнула и едва слышно добавила: – Я их ненавижу! Лучше мне умереть, чем опять встретиться с ними!
– Забудьте все, – произнес герцог твердо. – Пусть то, что произошло, не отравляет больше вашу жизнь.
Она доверчиво взглянула на него:
– Вы думаете?…
– Я думаю, это отравляет вашу душу и сердце. Что бы вы ни пережили – а я догадываюсь, что здесь произошло, – забудьте все, как кошмарный сон. Теперь они не посмеют даже пальцем до вас дотронуться. Вы замужем, и ваш муж не даст вас в обиду.
– Да, конечно, – торопливо проговорила Георгия. – Но идет война, а он служит на флоте. Его нет сейчас здесь, и я сама должна о себе позаботиться.
– У вас есть где спрятаться, – улыбнулся герцог.
– Да.
– Я не принуждаю вас, но поймите, очень важно узнать, как зовут того джентльмена. Может быть, няня поинтересуется у слуг?
– Я попрошу ее, – неуверенно сказала Георгия, – но нам следует быть очень осторожными. Лорд Ревенскрофт не знает, что я дома, а если узнает – потребует меня к себе.
В ее голосе звучал неподдельный ужас, и герцог понял: Георгия пережила что-то страшное. Он ласково взял ее за руку, стараясь успокоить.
– Пойдемте в дом, – предложил он. – Нужно обсудить планы на завтра, да и Нед, наверное, уже заждался.
– Так вы действительно будете с нами?
Голос ее дрожал. Видимо, она до сих пор не могла в это поверить.
– Да, с вами! – решительно произнес герцог и подумал, что никогда в жизни не участвовал в таком безумном предприятии.
Глава 5
Когда Георгия незаметно проскользнула к няне в комнату, старушка уже засыпала.
– Это ты, моя милая? – спросила она, поднимая от подушки голову.
– Да, няня, – тихо отозвалась Георгия.
– Тот джентльмен уехал?
Георгия подошла к няне и посмотрела в ее доброе морщинистое лицо.
– Нет. Он остался.
– Остался? Значит, он поплывет с вами?
– Я его уговорила, – кивнула Георгия. – Ох, няня, пожалуй, я совершила большую глупость, доверившись незнакомому мужчине. Правда, у меня не было иного выхода.
– Мистер Рейвен вас не выдаст, – поспешила успокоить ее няня. – Я уверена в этом так же, как и в том, что лежу сейчас в собственной постели.
– Но все же странно! Он хорошо одет, у него прекрасные манеры и в то же время скрывается от властей. Спрашивается, почему?…
Няня задумалась.
– Обычно господа бегают от долгов, но на мистера Рейвена это не похоже. Если тебе интересно мое мнение, он наверняка знатного рода. Кому, как не мне, об этом судить, когда я всю жизнь прослужила благородным людям.
– Нет ничего благородного в той жизни, какую мы ведем последние несколько лет, – заметила Георгия. – Вероятно, ты запамятовала, как выглядит настоящий джентльмен. Гости мачехи отнюдь не освежают твою память.
– И то правда, моя милая, – согласилась няня. – Лучше не вспоминай о них, ведь это так огорчает тебя.
– Это выше моих сил. – Голос Георгии дрогнул. Она присела на краешек няниной кровати. – Стоит мне увидеть их в нашем доме, как я вспоминаю тот ужасный день, когда мачеха в первый раз привезла из Лондона гостей.
– Не надо, доченька, – взмолилась няня.
Но Георгия словно не слышала ее.
– Как сейчас вижу ее сиятельство перед собой. В муслиновом платье, в накидке, отороченной лебяжьим пухом. «Георгия, – сказала она резко, – что за вид у тебя! Ты выглядишь как скотница! Оставь свои деревенские манеры хотя бы на сегодняшний вечер и спускайся ужинать к гостям. Один достойный господин мечтает с тобой познакомиться».
– Забудь, забудь… – умоляла ее няня.
Она уже не раз слышала печальную историю.
Георгия смотрела на распятие, висевшее над кроватью, но не видела его. Перед ней снова возникали картины ужасной ночи.
Тогда она с радостью согласилась поужинать с гостями, поскольку после смерти отца чувствовала себя очень одиноко, и неожиданное развлечение пришлось как нельзя кстати. Она надела дорогое платье, которое дала ей мачеха, и причесалась по последней моде.
Взглянув на себя в зеркало, осталась довольна: ей можно не стыдиться своей внешности. «Какая ты сегодня красивая, Георгия, – восторгалась няня. – Жаль, что сэр Гектор тебя сейчас не видит». – «Наверное, отцу было бы приятно видеть меня с гостями», – ответила она няне. Весь год она не снимала траур и чувствовала, как угнетающе действовал на нее пустой, одинокий дом. И вот из Лондона приехала мачеха. Она привезла с собой множество слуг, кучу свечей, на кухне появились повара, готовившие изысканные кушанья. Из сада и теплиц принесли цветы и украсили ими гостиную. Цветы стояли даже в передней. С мебели сняли чехлы, во всех комнатах затопили камины.
Столь роскошного платья, какое дала ей мачеха, у нее еще никогда не было. Когда вошла в гостиную, взоры всех присутствующих устремились на нее, но она нисколько не смутилась и не испугалась. Страх ощутила позднее, когда услышала голос лорда Ревенскрофта, замирающий от страсти, и увидела его похотливые, налитые кровью глаза.
Она старалась держаться от него подальше, но все ее старания были тщетны. Кто-то играл в карты, кто-то любезничал в укромных уголках, он же не оставлял ее ни на минуту. Георгия хотела под каким-нибудь предлогом уйти, однако побоялась рассердить мачеху – та ясно дала ей понять, что его сиятельство – важная персона.
