Барбара Картленд - Спящая красавица

Оделла и представить себе не могла, что может существовать такая изумительная библиотека, как та, что была в замке Комб.

А то, что библиотекарь был в отпуске, только прибавляло ей притягательности, потому что никто не мешал Оделле бродить среди книжных полок.

В пансионе имелась библиотека, и в лондонском доме ее отца — тоже, но та, что была в замке, разительно отличалась от них.

Прежде всего, она была построена одновременно с замком первым графом Транкомбом.

Его портрет висел над каминной полкой.

Каждый следующий граф умножал количество томов вплоть до последнего владельца, который получил титул маркиза.

Здесь были не только исторические книги, но и те, что принадлежали перу современных авторов, а также политиков, государственных деятелей, инженеров и, наконец, романистов.

К услугам Оделлы было полное собрание романов сэра Вальтера Скотта и даже первое издание «Кентерберийских рассказов».

Как только они заканчивали пить чай в детской и нянюшка с Бетти отправлялись в ванную комнату, Оделла спускалась в библиотеку.

Каждый раз, входя туда, она чувствовала, что должна благодарить того графа, который ее основал.

Она стояла перед каминной полкой и, глядя на его портрет, восхищалась умом этого человека.

Надо сказать, у первого Транкомба было очень красивое и притягательное лицо.

Портрет принадлежал кисти сэра Антониса Ван Дейка.

Отец рассказывал Оделле об этом живописце, и она вычислила, что портрет, должно быть, написан во время его первого приезда в Англию в 1621 году, когда страной правил Яков I.

Приехав в Англию во второй раз, Ван Дейк написал великолепный портрет Карла I, а кроме него, и портреты наиболее известных людей того времени.

Но в какой бы из своих приездов он ни написал первого графа Транкомба, портрет получился весьма выразительным.

Судя по всему, этот человек обладал выдающимися способностями и к тому же был самым красивым мужчиной из всех, кого Оделла встречала за свою жизнь.

Портрет был небольшим, поясным, но длинные пальцы графа и его артистичные руки были видны.

Изящные руки всегда были отличительной чертой портретов Ван Дейка.

Оделла ни у кого еще не видела таких рук, как на портрете у графа.

— Как вам пришла в голову мысль создать такую замечательную библиотеку? — вслух спросила Оделла.

Ей показалось, что у него в глазах на мгновение вспыхнул огонек, словно ему был приятен ее порыв.

А сейчас, возвращаясь на Стрекозе по ровному полю к конюшням, Оделла говорила себе, что ей невероятно, просто невероятно повезло.

Теперь мачехе, если она действительно ищет свою падчерицу, будет практически невозможно ее найти.

— Я наговорила уйму лжи от твоего имени, — сказала нянюшка едко, — и, без сомнения, на том свете буду гореть в аду! — А что именно вы сказали? — нервно спросила Оделла.

— Я сказала всем слугам, что ты — моя племянница, — ответила нянюшка, — и что мой брат держит платную конюшню недалеко от Оксфорда. Должна же я была как-то объяснить, откуда у тебя эта лошадь!

Оделла всплеснула руками.

— Нянюшка, какая ты умная! — воскликнула она. — Я забыла, что Стрекоза выглядит слишком породистой и дорогой для молодой женщины.

— Одна ложь тянет за собой другую, — заметила нянюшка. — И я надеюсь лишь, что, если все вскроется, меня не выпихнут без рекомендации!

Оделла засмеялась и обняла ее.

— Если тебя «выпихнут», как ты это называешь, — сказала она, — ты приедешь ко мне. А уж я позабочусь, чтобы ты была богата и зажила как королева!

— Об этом я думаю в последнюю очередь! — сказала нянюшка резко, но Оделла знала, что она была рада услышать эти слова.

В глазах ее было знакомое Оделле с детства доброе выражение.

«Если бы только я могла остаться здесь навсегда!» — подумала Оделла, приближаясь к замку, и эта мысль взволновала ее.

Она въехала во двор и, спешившись, отвела Стрекозу в стойло.

Оделла уже расседлала ее, когда подошел конюх.

— Я повешу его, мисс Вест, — сказал он, забирая у нее седло. — У нас тут большой переполох: приезжает его светлость.

Оделла замерла.

— Его светлость? — переспросила она.

— Да, как всегда, без всякого предупреждения он решил привезти гостей.

Он отвернулся, чтобы повесить седло, а Оделла через кухню бросилась в дом и взбежала по лестнице.

Она ураганом ворвалась в детскую и в ответ на недоуменный взгляд нянюшки выпалила:

— Я слышала, что маркиз приезжает!

— Вполне может быть! — спокойно сказала нянюшка. — Садись-ка и выпей чаю — а суетиться не стоит. Ему нет до тебя никакого дела.

— Я знаю, — сказала Оделла, — но я не хочу, чтобы он меня видел.

— А он и не увидит, — ответила нянюшка, — если ты будешь сидеть здесь и не высовываться.

У Оделлы упало сердце.

Пришел конец прогулкам на Стрекозе.

А еще за последние дни она так полюбила бродить по замку, исследуя изумительные салоны — каждый назывался по своему цвету.

Например, был Серебряный салон, или Розовый, или Синий.

Оделла очень любила очаровательную гостиную, которая называлась просто — Комната карикатур.

Здесь были собраны карикатуры едва ли не за все время существования замка, и некоторые были настолько забавны, что Оделла смеялась вслух.

Она наслаждалась Хогартом и весьма язвительными карикатурами на принца-регента, сделанных Роунальдсоном и Круикшенком.

В Комбе было так много всего, что Оделле даже за несколько месяцев не удастся увидеть половины.

Но теперь, с приездом маркиза, ей придется безвылазно сидеть в детской.

— А что, это будет большой прием? — спросила она вслух.

— Понятия не имею, — ответила нянюшка. — И чем меньше ты будешь думать об этом, тем лучше!

По ее тону Оделла видела, что нянюшка сама немного встревожена, хотя и ни за что не признается в этом.

Она понимала, что будет большой ошибкой дать маркизу знать о своем существовании и потом отвечать на нескромные вопросы.

Оделла выпила чаю, а потом поиграла с Бетти, пока нянюшка готовила девочке ванну.

Бетти оказалась милым ребенком, только очень тихим.

Она была готова играть одна или с любым, у кого было свободное время.

Оделла построила ей из кубиков замок, который Бетти с удовольствием развалила, а после этого они вдвоем убрали на место кукол и Крошечную мебель из кукольного домика.

Потом Бетти уложили спать.

Оделла сидела перед камином напротив нянюшки, когда в комнату вошла пожилая горничная.

— У вас не найдется ниток? — спросила она. — У моей хозяйки оторвалась пуговица, а я забыла взять нитки из экипажа, когда мы приехали.

— Да, конечно. — Нянюшка встала и направилась к корзинке для шитья.