Мари-Бернадетт Дюпюи - Ангелочек
Они легли на матрас, застеленный простынями, от которых исходил тонкий аромат лаванды, укрылись двумя шерстяными одеялами и периной, набитой гусиными перьями. После того как Анжелина погасила керосиновую лампу, кухню освещал только огонь камина. Спаситель лег у их ног, повернув белоснежную голову в сторону горящих углей. Перед тем как встретить Анжелину и ее малыша в пещере Кер, он охранял стадо, и теперь инстинкт подсказывал ему, что он должен охранять этих двух хрупких женщин. И он принялся за дело изо всех своих собачьих сил. Горе тому, кто посмеет проникнуть в дом…
Глава 20
Спаситель
Сен-Лизье, в доме Жерсанды де Беснак, на следующий день, 9 декабря 1880 года
Октавия удивленно вскрикнула, увидев на пороге Анжелину. Мгновением позже она с любопытством посмотрела на пришедшую вместе с Анжелиной молоденькую девушку, каштановые косы которой были покрыты розовым платком.
— Но, малышка, что ты здесь делаешь? — воскликнула служанка. — Боже мой! Надеюсь, ничего серьезного не случилось?
— Нет, я просто вернулась раньше, чем предполагала. Здравствуй, Октавия. Познакомься с Розеттой. Она будет жить у меня и помогать мне по хозяйству.
Анжелине претило произносить слово «служанка» или «горничная», хотя ее протеже настаивала на этом.
— Что ж, входите. Я предупрежу мадемуазель. Сегодня утром она плохо себя почувствовала, а ваше неожиданное возвращение может ухудшить ее состояние.
Прибежал Анри с тряпичной куклой в руках. Он рассмеялся и залепетал:
— Клестная! Здлавствуй, клестная!
— О, ты до сих пор не выговариваешь «р», мой мальчик, — заметила Анжелина.
Она взяла Анри на руки и крепко обняла его. Малыш сразу же прижался к ней и поцеловал в нос. Розетта растрогалась, вспомнив своих маленьких братьев. Из ее глаз потекли слезы, которые она украдкой вытерла.
— Ваш сын такой красивый, Анжелина, — сочла необходимым сказать Розетта. — Можно, я тоже его поцелую?
— Разумеется!
Октавия пришла в ужас и гневно посмотрела на Анжелину.
— Почему эта особа знает, что Анри твой сын? — тихо спросила она. — Это же наша тайна!
— Розетта будет делить со мной все радости и горести. Я сочла необходимым сказать ей правду.
Твердый тон Анжелины только усилил беспокойство служанки. Подняв глаза к небу, она пошла в гостиную.
— К нам пришли с визитом, мадемуазель. Вы будете крайне удивлены.
Сидя в кресле-качалке, укрыв ноги красным пледом, Жерсанда де Беснак читала газету. Бросив взгляд на дверь, она увидела, как в комнату входит Анжелина с Анри на руках в сопровождении молоденькой девушки в сером платье и черном жакете. Эти вещи были хорошо знакомы Жерсанде.
— Здравствуйте, барышни, — мягко сказала Жерсанда. — Почему ты так рано вернулась, Анжелина? Октавия, перестань размахивать руками и стонать. Прошу тебя, лучше приготовь чай с молоком. Подойдите ко мне, дети мои…
Розетту поразили утонченность манер и красота старой дамы. Она никогда не видела ни столь блестящих седых волос, ни таких тонких лиц с огромными голубыми глазами. На Жерсанде была парчовая блузка, изумрудное ожерелье и кашемировая шаль. Понимая, что Розетта внимательно ее изучает, старая дама лукаво улыбнулась.
— Итак, я пришлась вам по вкусу, барышня? — пошутила она.
— Э-э-э… да, мадам, — пробормотала Розетта. — Простите… мадемуазель.
— Ну, вот и хорошо! Вы мне тоже нравитесь. Полагаю, теперь мы часто будем встречаться.
— Это Розетта, Жерсанда, — сказала Анжелина. — Помните? Я вам рассказывала о ней и ее сестре. Тогда я впервые принимала роды без помощи мамы… и без диплома. Я встретила Розетту в Люшоне.
— Да, я просила милостыню у церкви, — объяснила Розетта. — Но мадемуазель Анжелина увезла меня с собой. А сегодня утром она дала мне эти прекрасные наряды…
Жерсанда изменилась в лице. Взволнованным голосом она сказала:
— Я не смогла бы забыть ту печальную историю, Анжелина! Добро пожаловать в наш город, Розетта! Садитесь же! Анри, поиграй на ковре с кубиками. Нам с твоей крестной нужно поговорить.
— Нет! — запротестовал малыш. — Не хочу!
— Он вовсе мне не мешает, — возразила молодая мать, садясь на диван. — Я могу часами держать его на руках.
— Анри уже слишком многое понимает. Он развит не по годам. Я думаю, что к следующему дню рождения, когда ему исполнится три года, он будет прекрасно говорить. Розетта, Анри два года. Согласись, он очаровательный ребенок.
— Конечно! — воскликнула молоденькая девушка.
— Ну, Анжелина, расскажи мне, что произошло в Люшоне.
— Сама толком не знаю… Одним словом, я поняла, что выбрала неверную дорогу, прямо противоположную той, по которой хотела идти. Филипп сколько угодно мог повторять, что позволит мне заниматься моим ремеслом, но думаю, что едва я вышла бы за него замуж, как оказалась бы пленницей его семьи, их богатства, их вилл. Его мать, Камилла Кост, просто издевалась надо мной, словно хотела испытать на прочность. Нет, конечно, она временами была любезной, но я чувствовала, что она не совсем приняла меня в семью. Безусловно, я смогла бы при желании приспособиться к их образу жизни.
— Не сомневаюсь, малышка, — забеспокоилась Жерсанда. — Только не говори, что ты разорвала помолвку! Боже мой, какой ужас!
— Да, я разорвала помолвку и несказанно рада этому, — возразила Анжелина. — У себя дома Филипп стал совсем другим человеком. Мне хватило нескольких часов, чтобы увидеть самые отвратительные стороны его характера. Я могла бы смириться с его ревностью. Но он вел себя слишком властно, был одержим соблюдением внешних условностей. И я отступила. Кроме того, я ему сказала правду.
— Какую правду? — ужаснулась Жерсанда, хватая Анжелину за руку.
— Правду о себе!
— А… Поистине бедный мужчина…
Розетта завороженно следила за диалогом, не решаясь вмешаться, хотя ей этого очень хотелось.
— Конечно, мне его жалко, — согласилась Анжелина. — Но так будет лучше. Я устала лгать, изворачиваться. Розетте я тоже обо всем поведала. И собираюсь признаться папе, что у меня есть ребенок.
В эту минуту в гостиную вошла Октавия с подносом в руках. Ее появление позволило Жерсанде немного прийти в себя. Испустив вздох отчаяния, она спросила:
— А как же наша договоренность, маленькая безумица? Мы же решили, что Огюстен не должен знать правду.
— Моя дорогая мадемуазель, не сердитесь на меня! Я много размышляла об этом. Папа боится, в основном, позора, бесчестия. Но сейчас такой опасности не существует. Я не собираюсь предавать это широкой огласке. Я просто хочу, чтобы мой отец знал, что у него есть внук.
