Александра Риплей - Возвращение в Чарлстон
Вдруг совершенно неожиданно после многих месяцев неустанных трудов все оказалось готово: вымыто, вычищено и расставлено по местам. Мистер Бенджамен навел последний лоск на сверкающие дерево и медь Эльфова комода. Гарден вымела из магазина последние клочки оберточной бумаги. Элен уложила кукольные платья в корзинку для переезда в новый дом. Элизабет поставила последнюю бутылку вина, сохранившуюся со времен, когда еще не действовал сухой закон, в электрический холодильник.
– Какой замечательный сюрприз! – воскликнула Гарден, увидев его. – Спасибо, тетя Элизабет. Я приглашаю вас на ужин, там мы ее и откроем. – Она посмотрела на купленные ею продукты. – Америка чудесная страна. Здесь даже я могу готовить.
У нее был консервированный суп, бисквит, арахисовое масло, яблочный соус и даже последнее слово современной бакалеи – нарезанный хлеб.
– Королева всего, что здесь есть, – пробормотала она, оглядывая большую комнату, занявшую весь первый этаж бывшего каретного сарая. Вместо больших дверей теперь были окна, земляной пол был выложен кирпичом, натертым воском до зеркального блеска.
Удачные приобретения на аукционах обеспечили ее красивой и прочной, хотя и разностильной мебелью. Кресла и диван покрывали чехлы из бело-голубого полосатого тика и подушки в красно-белую клетку. По полу были разбросаны тканые коврики.
– Здесь светло и уютно, – одобрительно произнесла Элизабет.
– А к тому же все это дешевое и легко моется, – добавила Гарден.
Она была очень довольна результатами своих усилий. В комнате была единственная дорогая вещь – стоявший перед камином медный котел. Над простой сосновой каминной полкой висела картина Трэдда, изображающая церковь Святого Михаила, ее одолжила Элизабет. Еще в комнате были полки с книгами, радиоприемник и голубая глиняная ваза с яблоками. «Что еще человеку надо?» – спросила себя Гарден и не решилась ответить. Она разожгла огонь в камине, скомкав газету, в которой подробно описывалась свадьба Ская с юной графиней де Вариньи.
В ту ночь Гарден спала в собственной кровати, в собственной комнате, в собственном доме. Она уснула, мысленно повторяя слова Элизабет: «Я прожила одна больше тридцати лет. И у меня нет никаких сомнений, что это лучше всего».
93
На следующий день Гарден открыла «Лоукантри трежерс» для покупателей.
Магазином она была довольна еще больше, чем своим домом. Комод стоял на почетном месте – небольшом возвышении возле стены, огороженный бархатным шнуром. Вокруг стояли пять разных столов, на которых разместились серебро и фарфор; четыре кресла, пара диванчиков, высокий книжный шкаф с фарфором и стеклом. У задней стены, около окна, выходящего во дворик, разместились письменный стол эпохи королевы Анны и стул. В ящиках стола лежали бухгалтерская книга, чековая книжка и коробка с деньгами. Недалеко от стола была маленькая пузатая печка, а рядом медное ведерко с углем, чтобы вскипятить чай в стоящем тут же чайнике. Гарден решила, что неплохо предложить посетителям чашечку чаю, пока она упаковывает их покупки. На подносе были приготовлены чашки с блюдцами, ложечки, конфеты, коробка печенья, заварочный чайник, ситечко, полоскательница, кувшин с водой, вазочка с сахаром и щипцы. Гарден уже несколько раз переставила все на подносе, огорчаясь, что забыла принести из дома салфетки.
В четыре часа она угощала чаем Джорджа Бенджамена.
– За весь день ни разу даже дверь не открылась, – сказала она и расплакалась.
Мистер Бенджамен похлопал ее по плечу:
– Мое дорогое дитя, ко мне тоже, бывает, по многу дней никто не заглядывает, а мой магазин на Кинг-стрит. Приносите с собой книгу и читайте. Я прочитал по крайней мере тысячу. По правде говоря, меня иногда даже сердит, когда кто-то приходит и мешает читать… Нет, я вижу, эта мысль вас не радует. Подождите… Я придумал. Гарден, пожалуйста, не плачьте. Я знаю, что нужно делать.
Гарден смотрела на него, все еще шмыгая носом, но уже без слез.
– Мы обратимся в газету, – сказал мистер Бенджамен.
– В газету? Да я их просто ненавижу, эти чертовы газеты!
Мистер Бенджамен был шокирован. Он был джентльменом и прожил на свете шестьдесят четыре года, но никогда не слышал, чтобы леди ругалась.
Гарден возмущенно глядела на него:
– Как такое могло прийти вам в голову? Эти газетчики устроили охоту на меня, отравили мне жизнь. Не хочу иметь с ними никаких дел.
– Да, конечно. Я понимаю. А вот вы, Гарден, не понимаете. Они придут сюда не беседовать с вами. Они придут посмотреть на работу Томаса Эльфа.
Гарден подумала.
– Боюсь, вы слишком наивны, Джордж. Они не смогут удержаться от искушения перемыть косточки заклейменной обществом женщине. Грех привлекает читателей гораздо сильнее, чем наука.
– Только не в том случае, если я поговорю с издателем. Он мой хороший друг. Я поведу себя осторожно и не скажу ему, что здесь есть, пока он не согласится на мои условия. Что скажете, Гарден? Чалмерс-стрит очень далеко от центра.
– Дайте мне подумать.
Через неделю Гарден прислала ему записку: «Подумала. Согласна».
За всю неделю у нее был только один посетитель, человек, с которым она когда-то была знакома. Он женился на девушке, которая тоже училась в Эшли-холл и была двумя годами старше Гарден. Она улыбнулась ему особенно любезно, потому что не могла вспомнить ни его имени, ни имени его жены. Он тоже улыбнулся и в грубых выражениях предложил свои услуги, чтобы скрасить ее одиночество.
– Если вы сейчас же не уйдете, я ударю вас кочергой! – закричала Гарден.
– Не надо игр, детка. Я же знаю, что ты до смерти хочешь этого. – Его рука потянулась к змейке на брюках.
Гарден сунула кочергу в печку.
– Только достань, тотчас прижгу, – пообещала она. Дверь за ним закрылась, и Гарден охватила дрожь.
Теперь она боялась оставаться одна. Магазин стоял в отдалении от соседних домов, и на улице почти не было народа. Лучше уж газетная шумиха, чем страх. Она преувеличенно весело заявила Элизабет, что посетители пойдут к ней хотя бы для того, чтобы взглянуть на ту самую Гарден Харрис. Прекрасно, она сообщит, где ее можно найти. Пусть глядят, сколько хотят, лишь бы избавиться от чувства одиночества и беззащитности.
Публикации в прессе были такими, как обещал Джордж Бенджамен. Фотографировали магазин, комод, открытый ящик с ярлыком Эльфа. О самой же Гарден упомянули лишь как о Г. Харрис, владелице «Лоукантри трежерс».
После того как появились эти статьи, колокольчик над входной дверью много дней звонил не переставая. Большинству посетителей хотелось посмотреть на Гарден. Упомянутое в газете имя «Г. Харрис» никого не обмануло. Они смотрели и перешептывались. Но и покупали. Кое-кто даже действительно заинтересовался комодом Эльфа. Было немало таких, кто решил, что кое-что из увиденного в магазине «прекрасно встанет в тот угол возле двери», или «как раз под цвет моих занавесок». Гарден исписала целую страницу своей конторской книги и внимательно изучила объявления об аукционах. К сожалению, все они проводились по субботам, а она не могла оставить магазин.
