Мистер Солнечный Свет. Первая часть (СИ) - Ынсук Ким

– Спасибо за помощь.

– Не за что. Вашему сословию сейчас трудно приходится. Вам больно смотреть на то, во что превращается Чосон. А я извлекаю из нынешней ситуации выгоду.

Хина поправляла волосы, глядя в зеркало. Эщин смотрела в пол. Она догадывалась, что надпись на табличке, которую горничная показала американцам, означала что-то хорошее. И хотя Эщин было неприятно принимать помощь от женщины, тепло приветствовавшей чужие войска, сейчас выбора у нее не было.

– Хоть кому-то от всего этого хорошо. Как так получилось, что вы стали владелицей гостевого дома?

– Он достался мне в наследство от моего мужа-японца после его смерти.

Эщин замерла на мгновение, потом повернулась и сказала:

– Мне очень жаль.

– Ничего страшного. Это был брак по расчету. Женская красота – дар, который имеет свою цену.

После этих слов Эщин и вправду заметила, насколько яркой была внешность этой женщины. Она была похожа на оживший портрет знатной красавицы, настолько черты ее лица были тонкими и мягкими. И все же Эщин уловила горькую иронию в словах Хины про собственную красоту. Казалось, этой женщине есть что скрывать, и это настораживало Эщин.

– Вы, похоже, еще и по-английски хорошо говорите.

– Научилась от англичанина, с которым встречалась, когда жила в Токио. Такие молодые вдовы, как я, имеют определенную популярность среди них. Они представляют нас главными героинями трагедий. Сэд эндинг оставляет свой след.

Если Хина и вправду была главной героиней трагедии, то Эщин хотела услышать ее историю. Она никогда не встречала женщину, настолько самодостаточную и уверенную в себе, как эта молодая вдова.

– А что такое «сэд эндинг» и почему оно оставляет свой след?

– В переводе с английского это «печальный конец».

Уголки губ Хины застыли в улыбке, когда она выходила из купе.

Через минуту в дверь купе постучали.

Зашел Юджин. Эщин всей своей позой выразила раздражение. Платье в западном стиле вместе с традиционной лентой в волосах шли ей больше, чем ей бы хотелось.

Даже не посмотрев на Юджина, Эщин отослала служанку. Не нужно, чтобы кто-то слышал их разговор. По крайней мере, так думала Эщин.

– Как видите, никакого оружия у меня нет.

Да, теперь ей и правда негде было что-либо прятать. Юджин приблизился к Эщин, она отпрянула.

– Вам нужно научиться сдерживать себя. Ради будущего Чосона, – сказал он.

Этот совет попал ей в самое сердце. Она все еще злилась на Юджина.

– Моя винтовка бессильна. За вашей – целая армия.

– Вы отличный стрелок.

– Я ошиблась, приняв вас за союзника.

Было бы полбеды, если бы Юджин оставался равнодушным к бедственному положению Чосона. Но он оказался американским солдатом, пришедшим захватить ее страну. Он оказался врагом.

– Вы могли с самого начала развеять мои заблуждения, – тихо сказала Эщин.

– «Армия справедливости» – ваш единственный союзник?

Эщин молчала.

– Пусть и недолго, но у нас была общая цель, – сказал Юджин.

Оба как будто перестали дышать, и время в купе словно замерло.

И когда же у них была общая цель? Эщин стала вспоминать, и в голову ей пришло довольно много таких моментов. Начиная с той самой встречи на крыше.

Юджин тихо добавил:

– Я тогда только приехал. Поэтому такая спешка. Судя по всему, дальше обыска не пойдет. Я попытаюсь замять дело. Расследование не нужно ни мне, ни Чосону. Берегите себя.

Он развернулся и вышел. Эщин не понимала, как ей относиться к Юджину. Друг он ей или враг? Когда она начала думать, что он союзник, он оказался врагом. Но теперь, когда она считала его предателем, она не могла представить, чтобы он направил на нее пистолет. Эщин смотрела вслед иностранцу, который выглядел как кореец.

Наружное освещение гостевого дома «Глори» озаряло все вокруг. На входе в это здание в западном стиле висела вывеска на английском «Добро пожаловать в Корейскую империю[6]». В просторном главном зале вовсю гремел вечер в честь недавно прибывших американских военных. Светловолосые молодые люди, все еще редкость в Чосоне, наслаждались банкетом. Юджин выделялся среди них своими темными волосами и глазами.

Весь вечер Юджин спокойно болтал с Кайлом. После инцидента с Тейлором в Чосон прибыли шестьдесят четыре американских военных. Один из них, Кайл, когда-то был командиром Юджина. Он прошел войну с Испанией, где в одном из сражений чуть не потерял руку. Спас его тогда Юджин, поэтому Кайл был у него в долгу.

Стоя за стойкой, Хина не отрывала глаз от обоих. Точнее сказать, от Юджина. Увидев его в первый раз, она почувствовала, что пропала. Он так спокойно перевязал ей руку, после того как в гостинице произошла драка. Его внешняя безучастность и невозмутимость, но при этом готовность помочь привлекли Хину. А когда она узнала, что он кореец, ее сердце забилось еще сильнее. Она видела в нем родственную душу: он, как и она, родился в Чосоне, но вырос в чужой стране.

– На что вы так засмотрелись? Неужели на американцев? – спросила проходившая мимо горничная.

– Я случайно заметила… – На лице Хины проступила печаль, она вспомнила момент встречи с Юджином на вокзале. Ее беспокоило то, как Юджин и Эщин смотрели друг на друга. В тот момент они явно не выглядели просто как капитан морской пехоты США и оскорбленная дворянка. – Заметила, как он смотрит на другую женщину. Я не хотела помогать, лишь хотела вмешаться. Но в итоге все равно помогла им стать ближе.

Юджин молча прошел мимо нее, когда она стояла у входа в купе в ханбоке Эщин.

– О чем вы? – Горничная ни слова не поняла из сказанного Хиной.

– Что ж, видно, мне придется вонзить когти в другую женщину…

Уголки губ Хины приподнялись, но, несмотря на шум из зала и натянутую улыбку, такие слова трудно скрыть.

Госпожа Чо поручила Эщин найти Эсон в «Глори», хотя Эщин не хотелось там появляться.

При входе в гостевой дом ее поразило разнообразие иностранной одежды на гостях. Казалось, тут был представлен весь мир. Эщин, единственная одетая по-корейски, сильно выделялась среди остальных.

– Какие гости!

К ней направлялась Хина, одетая в кимоно, украшенное ярким цветочным узором. При виде хозяйки заведения Эщин поджала губы.

– Добрый день! Очень рады, что вы почтили нас своим визитом. Именно что «почтили», я, как хозяйка «Глори», ничуть не иронизирую.

А Эщин явно была не рада увидеть Хину, поэтому холодным тоном быстро изложила, зачем пришла. Но даже после этого Хина попыталась усадить ее за стол попить кофе. Все столы, которые предлагала хозяйка, были заняты мужчинами, а сидеть с мужчинами, тем более незнакомыми, знатной девушке не пристало. Хина улыбнулась, заметив, как недовольная Эщин нахмурила брови.

– В Чосоне правят мужчины. И все они отдыхают в гостевом доме «Глори».

Горделивый тон Хины порядком раздражал Эщин, ей все труднее было сдерживаться, чтобы не нагрубить.

– Молодежь, денди, бродяги – все тянутся сюда.

– Кажется, вы правы, – сказала Эщин, глядя на вошедшего в гостевой дом Юджина.

Его заметила и Хина.

– Ко Эсон была не единственной нашей гостьей. Но ее компания уже разошлась. А она сама ушла еще раньше.

– А что здесь делают женщины?

– То же, что и мужчины. Едят, выпивают, играют в карты, знакомятся. Здесь у нас доступны все радости жизни.

Эщин не хотелось больше здесь оставаться, да и Хина не стремилась ее удержать, поэтому она быстрым шагом направилась к выходу, где ее окликнул Юджин. Непонятно почему, но он чувствовал необходимость объяснить Эщин, что он тут делает. Он чувствовал, что, если не сделает этого сейчас, между ними возникнет какое-то трагическое недопонимание, а ему хотелось этого избежать.

– Я здесь снимаю номер. Как и другие американские военные. Здесь хорошо готовят, и вообще здесь удобно… – неловко пробормотал он.