Джоанна Мэйкпис - Графиня-бесприданница
По темным кругам вокруг глаз матери Филиппа поняла, что Крессида очень встревожена ухудшением здоровья своего отца.
– Да, конечно, – поспешила согласиться Филиппа. – У вас и так много хлопот с дедушкой, так что обо мне не беспокойтесь. Но вчера он очень хорошо выглядел… – сказала Филиппа и осеклась на полуслове.
– Знаю. Я и сейчас не теряю надежды, что он поправится. Мы решили послать за доктором из Ладлоу, – сказала Крессида и, ободряюще улыбнувшись дочери, ушла к отцу. Филиппа осталась одна, еще более расстроенная и встревоженная, чем до разговора с матерью.
Вдруг она увидела, как в холл вошла Гвенни, и по выражению ее лица Филиппа поняла, что девочка ищет свою хозяйку.
– Миледи, какие будут распоряжения?
– Никаких распоряжений не будет. Постарайся не беспокоить леди Греттон и леди Роксетер. Они остались у постели сэра Дэниела, которому сегодня стало намного хуже. Лучше разбери мои дорожные сумки и посмотри, не надо ли чего погладить. А теперь объясни, как пройти к конюшне? Я хочу покататься верхом.
Гвенни вызвалась проводить ее, но Филиппа отказалась. Тогда служанка показала, как пройти во двор.
Там она увидела Питера, выходившего из конюшни со старшим конюхом.
– Добрый день, миледи, – приветствовали они ее.
Она довольно холодно кивнула в ответ.
– Я хочу покататься верхом, тем более что стоит такая прекрасная погода. Питер, вы не могли бы сопровождать меня? Или мне лучше взять одного из конюхов?
– Разумеется, я могу вас сопровождать, но вы спросили разрешения у леди Крессиды? – осторожно спросил Питер.
– Нет, но она не будет беспокоиться, когда узнает, что я с вами.
Конюх ушел обратно в конюшню и вывел уже оседланных лошадей.
– Вы хорошо знаете эти места, Питер. Покажите мне земли моего отца, – попросила Филиппа.
Питер удивленно посмотрел на нее, но ничего не сказал. Они поскакали по дороге, которая вела в деревню.
Вокруг не было ни души.
– Леди Филиппа, – тихо проговорил Питер, озираясь, – знаете ли вы, что нехорошо вторгаться в чужие владения?
– Знаю, – спокойно ответила она. – Просто я хочу посмотреть на бывшие владения моего отца… Я также слышала, что отец сэра Риса построил новый усадебный дом… Мне бы хотелось взглянуть на него… хотя бы издалека.
Питер какое-то мгновение колебался, но потом кивнул, и они поехали по дороге, ведущей в Ладлоу, по обе стороны которой тянулись ухоженные поля и паслись тучные стада.
– Похоже, земли вашего отца достались хорошему хозяину, – заметил Питер.
– Мой отец предпочел бы сам управлять своими землями, – отпарировала Филиппа.
– Благодарите Бога, что, потеряв свои владения, ваш отец остался цел и невредим, – сказал примирительно Питер.
Филиппа тряхнула головой и пустила свою лошадку рысью, оставив Питера далеко позади. Вдруг сквайр увидел, что наперерез Филиппе мчится оседланная лошадь, очевидно сбросившая своего всадника. Питер крикнул, чтобы Филиппа немедленно остановилась. Храбрая девушка не растерялась и быстро свернула, затем, натянув поводья, остановила свою лошадку. Проводив взглядом неожиданно появившуюся лошадь, Филиппа поняла, что та ранена и представляет опасность для окружающих. Питер подъехал к Филиппе и огляделся: на дороге неподвижно лежал какой-то человек, очевидно хозяин раненой лошади.
Когда Питер подъехал к нему, тот был жив, но без сознания.
– Вероятно, он ударился об этот камень, – сказал Питер Филиппе, показав рукой на большой валун, лежавший у дороги. – Мне кажется, что у парня вдобавок сломана нога. Не будем его трогать, пока не осмотрим полностью.
– Наверное, его лошадь чего-то испугалась или попала ногой в яму. Скажите, Питер, состояние всадника очень тяжелое?
– Рана на голове, по-моему, не очень серьезная. Меня больше беспокоит его сломанная нога, – ответил Питер. – Пока он без сознания, на его сломанную ногу надо наложить шину. Тогда мы сможем отвезти его в деревню, а еще лучше – в город, так как ему нужна помощь хирурга.
Филиппа спешилась и принесла Питеру толстую ветвь, которую он обстругал ножом и осторожно привязал к ноге пострадавшего полосками ткани, оторванными от низа своей рубашки. Раненый застонал.
– Он приходит в себя. Значит, рана на голове не очень серьезная, – тихо проговорил Питер, стараясь успокоить свою взволнованную спутницу.
Филиппа опустилась на колени, чтобы помочь Питеру перевязать рану на голове незнакомца. Теперь она могла хорошенько рассмотреть его. Судя по одежде, он занимался торговлей. На вид ему было лет двадцать пять. У него были правильные черты лица и белокурые вьющиеся волосы. Вдруг он открыл глаза – как оказалось, серые – и удивленно уставился на Филиппу.
– Тише, – сказала ему она, – вы в полной безопасности. Вас сбросила лошадь. Падая, вы ударились о камень и поранили голову. Похоже, у вас сломана правая нога. Вам нельзя двигаться, так что лежите и не разговаривайте.
Парень хотел было поднять голову, но застонал и больше не двигался.
– Не волнуйтесь, – ласково сказала девушка. – Рана не серьезная.
Между тем Питер пригляделся к густым зарослям молодых деревьев и заметил между ними просвет.
– Похоже, эта тропа ведет к усадебному дому, где нам могут оказать помощь. Вы не боитесь остаться с ним одна? Я хотел бы поехать и поискать какую-нибудь подводу у местных жителей, чтобы перевезти раненого.
– Конечно, поезжайте, а я останусь с ним, – не колеблясь ответила Филиппа.
Только Питер отъехал на несколько шагов, как раздался резкий окрик – кто-то приказывал ему немедленно остановиться. Филиппа обернулась и увидела сэра Риса, быстро приближавшегося к ним в сопровождении двух всадников. Он окинул холодным взглядом ее одежду, измятую и перепачканную кровью, затем перевел взгляд на Питера и раненого.
– Леди Филиппа, что-то вы рано выехали на прогулку. Вы же совсем недавно приехали в Греттон! – удивленно проговорил сэр Рис. – Что так?
Спешившись, сэр Рис с нескрываемым раздражением уставился на раненого.
– Кто этот человек и что ему нужно в моих владениях? – грозно спросил он.
Филиппа была так напугана недовольным тоном сэра Риса, что мгновенно повернулась к нему и ответила срывающимся от волнения голосом:
– Сэр Рис, этот молодой человек лежал на проезжей дороге. Его сбросила лошадь. Он ударился головой о камень и потерял сознание.
– На самом деле, леди Филиппа, это не проезжая дорога, а просека, прорубленная через мою рощу. Ума не приложу, что он здесь делал, но, учитывая, что он ранен, его нужно немедленно отсюда увезти. – Темные глаза сэра Риса смотрели на незнакомца с нескрываемым равнодушием. – Я не люблю, когда чужаки – и браконьеры, в частности, – бродят по моим владениям.
