Саманта Джеймс - Спасенный любовью
Кейн видел сон. Ему пригрезилось, что теплые и нежные женские руки успокаивающе ласкают его плечи и грудь, от длинных черных как смоль мягких волос веет ароматом роз. Тихий мелодичный голос льется над ним, подобно меду, полные и дрожащие от нетерпения груди с затвердевшими сосками прижались к нему. Чувствуя себя весьма уютно в объятиях пригрезившейся ему любовницы, Кейн глубоко вздохнул, горя желанием еще раз оказаться в такой приятной преисподней.
Но что-то твердое и колючее он ощутил на своей щеке. Острый запах соломы и чего-то еще, чего-то гораздо менее приятного, ударил ему в ноздри. Мало того, чья-то рука, словно клешня, грубо схватила его за плечо. Кейн раздраженно отмахнулся от нее, как от надоедливой мухи. Он подсознательно был возмущен таким грубым обращением, Внезапное движение рукой было ошибкой. Кейн мгновенно обнаружил, что все его тело болит так, будто его бросали из одного конца загона для скота в другой. В голове у него стучало, как молотом по наковальне, и это ощущение никак не проходило. Кейн попытался сглотнуть, но его язык словно распух, и он не мог им ворочать, будто в рот ему засунули ватный тампон. Он запоздало вспомнил источник своих мучений и со стоном перевернулся. Пожалуй, он не был так пьян с той самой ночи, когда, придя домой, нашел Лорелею…
Лорелея. Его женщина. Его жена. Единственное, что во всей его несчастной жизни имело для него какое-то значение. Единственный человек на земле, которого он когда-то по-настоящему любил… и кто любил его. Когда Кейн встретил ее, он подумал, что наконец-то сможет изменить свое существование.
Впервые за все время он был действительно доволен жизнью, даже счастлив. Но потом она умерла…
Она не просто умерла, беспощадно прозвучал внутренний голос. Ее убили. И именно тогда все это началось…
Боль, которую он испытывал сейчас, была мучительной и жгучей, как кислота: она сжигала его душу.
— Кейн, — как выстрел прозвучал голос, не имевший ничего общего с нежным голосом, пригрезившимся ему во сне. — Если ты не желаешь себе вреда, то немедленно поднимешься!
Кейн вздрогнул.
— Будь хорошей девочкой, дорогая, — пробормотал Кейн. — И не мешай мне, ладно?
— Я не твоя дорогая и никогда ею не буду! И прекрати меня так называть!
Кейн с усилием приподнял веки, сначала одно, потом другое. Над ним склонилась женщина, похожая на разъяренную мегеру. В ее тонкой руке покачивался фонарь. «О Боже! — недоуменно подумал Кейн. — Что, черт побери, дернуло меня привести эту женщину в вонючую конюшню, когда в гостинице есть превосходная кровать?»
На него падал свет от фонаря. Кейн рывком поднял руку и прикрыл глаза от ослепительно яркого света. Позади женщины в окне виднелось чернильно-темное небо.
— Мне надо вставать? — хрипло пробурчал Кейн. В горле у него мучительно саднило. — Вот те на! Для чего, черт побери? Ведь еще даже не рассвело!
— Рассветет к тому времени, когда мы отправимся в путь.
Эбби находилась далеко не в лучшем расположении духа. Она только что пережила, пожалуй, самую длинную и тяжкую ночь в своей жизни. Почти целый час она пыталась разбудить Кейна, но он продолжал спать мертвецким сном. Вдобавок ко всему Эбби пришлось дать Тоду еще одну золотую монету в пять долларов, прежде чем он согласился позволить им провести здесь ночь. Эбби была расстроена и рассержена.
Но больше всего ее мучило отвращение ко всему этому. Кейн выглядел изрядно помятым. Взор его был тусклым. От него разило как из пивной бочки, и ему не мешало бы побриться. Одному Богу известно, что Эбби и не ожидала встретить в лице Кейна ни героя, ни джентльмена. Но она также мало ожидала встретить горького пьяницу.
— Будет гораздо лучше, если мы сразу отправимся в путь, — резко сказала Эбби. — Из-за тебя Сэм-Удавка опередил нас уже на добрых двенадцать часов, и Диллон тоже!
Ответом на слова Эбби была мертвая тишина.
Кейн приподнялся на локте и внимательно посмотрел на девушку. Другой рукой он рассеянно дотронулся до заросшего щетиной подбородка. Сквозь черные спутанные волосы, упавшие ему на лоб, видны были нахмуренные брови: Кейн сосредоточенно думал о чем-то… или он пребывал в замешательстве?
Эбби с силой хлопнула себя по бедру перчаткой для верховой езды. Она не знала, смеяться ей или плакать.
— Боже мой! — ошеломленно сказала Эбби. — Не может быть, чтобы ты ничего не помнил!
Это был отнюдь не вопрос, а обвинение. В голове Кейна появились какие-то отрывочные воспоминания.
Он вспомнил, как Эбби наставила на него его револьвер. «Это, — мрачно подумал Кейн, — нельзя забыть». Однако самое главное, что кружилось в его сознании, была она — он до сих пор ощущал всем своим телом ее пышные формы. Он также помнил вкус ее губ. Они были подобны раздавленным фруктам — , влажные и как бы покрытые росой.
Но Сэм-Удавка… Неожиданно это имя вызвало в нем неприятное ощущение. Кейн резко втянул в себя воздух. Он мгновенно вспомнил — Эбби хочет, чтобы он отвез ее в убежище Сэма.
Кейн неуклюже поднялся на ноги. Держался он на них не очень твердо.
— Леди, — неторопливо произнес он, — кто сказал, что я куда-то с тобой поеду?
Эбби заскрежетала зубами.
— Меня зовут Эбигейл — Эбигейл Маккензи.
И мы заключили с тобой сделку, Кейн. Поэтому не вздумай отказываться.
— Сделку? — Его резкий смех ударил по ее нервам. — Это не так, насколько я помню.
— Постарайся думать, что это именно так. — Эбби охватило такое отчаяние, что она уже не отдавала себе отчета в собственных словах. — Ты спасешь жизнь человека — возможно, это немного успокоит твою совесть.
Его совесть! От яростного гнева у Кейна перед глазами поплыла пелена. «Кто, черт побери, она такая, чтобы судить меня? — в бешенстве думал Кейн. — Да ведь она всего лишь дерзкая маленькая девчонка, которая, по-видимому, никогда в жизни ни в чем не нуждалась! Ей ни черта обо мне неизвестно — ни кто я на самом деле… ни каковы причины, определившие те или иные мои поступки… О, я хорошо знаю таких людей, как она. Эти люди ходят задрав нос, убедив себя, что они намного лучше своих собратьев. Они думают, что могут оттеснить в сторону всех остальных и нет никого умнее их. Черт побери людей, подобных этой девчонке! — в ярости подумал Кейн. — Черт ее побери!»
Он холодно посмотрел на Эбби.
— Ты просто дура, если думаешь, что я повезу тебя к Сэму, — решительно заявил Кейн. — Боже правый! Женщина, мне кажется, ты не представляешь себе, что за человек Сэм-Удавка!
— О нет, я отлично представляю! Я рассказывала тебе о нем вчера вечером, Кейн. Он приезжал на наше ранчо Даймондбэк, разыскивая Диллона, но вместо него убил моего отца. — На мгновение Эбби почувствовала острую боль в груди, словно кто-то разбередил в ней зияющую рану. Слезы жгли ей глаза, но она незаметно их смахнула. Ей не хотелось, чтобы Кейн видел, как она плачет.
