Андреа Кейн - Бриллиант в наследство

Губы у Кортни задрожали.

— Спасибо, Аврора. Я буду помнить об этом.

Старинные часы пробили полночь.

Слейд налил себе бренди, продолжая без устали расхаживать по кабинету.

Он заперся здесь, стараясь продумать план завтрашней нелегкой встречи с Морлендом.

Но Слейд не мог думать ни о чем другом, кроме Кортни. В ней было что-то такое, что затронуло в его душе неизвестные ему самому струны и заставило их зазвучать. Красота вызывает восхищение, а потом обожание. Здесь скрывалось что-то другое, и он никак не мог этого понять.

Пока он понимал только одно — стремление Кортни как можно скорее встать на ноги, чтобы наказать негодяя, убившего ее отца. Чем больше Слейд размышлял над фактами, тем сильнее убеждался, что этот пират действовал не в одиночку. Где-то был тот, кто заплатил за обладание черным бриллиантом.

Обладание, или возвращение, если судить по извращенному мнению Морленда. Этот опустившийся пьяница никогда не переставал утверждать, что бриллиант по праву должен принадлежать Бенкрофтам. Значит, если он стоял во главе, то ему нужно было не только вернуть богатство, которое сулил черный бриллиант, но и исправить то, что его больной рассудок расценивал как страшную несправедливость, длившуюся шестьдесят лет.

Если, конечно, во главе стоял он. Но кто еще мог оказаться настолько изощренным, чтобы инсценировать похищение Авроры?

Покончив с бренди, Слейд представил себе предстоящую перебранку. Столкновение с Морлендом будет крайне неприятным. Этот слабовольный человек был лжецом и пьяницей, к тому же злым и мстительным, и ненавидел семейство Хантли всеми фибрами души. Ясно, что он будет все отрицать, виновен или нет, и постарается выкинуть Слейда из своего поместья.

Если, конечно, Слейд прибудет без надлежащей экипировки.

Экипировки в форме конкретных доказательств или по крайней мере достаточно веских обвинений, чтобы заставить графа потерять хладнокровие и проговориться.

Запустив руку в волосы, Слейд размышлял над такой перспективой. Ему придется собрать некоторые сведения, прежде чем врываться в дом Морленда и обвинять его в краже, шантаже и косвенно в убийстве. Надо будет навестить нескольких знакомых графа, разузнать, что этот негодяй делал за последнюю пару недель, с кем встречался и где бывал.

Затем Слейд попытается хитростью и уловками заставить Морленда проговориться о пирате, который убил отца Кортни. Так он выяснит его имя и местонахождение, чтобы осуществить месть, к которой стремилась девушка.

Он прекрасно понимал ее чувства.

Страшные события десятилетней давности снова возникли перед глазами Слейда со всеми жуткими подробностями. Тогда все вопросы так и остались без ответа.

Его родители, лежащие в луже крови на мраморном полу. Перепуганные слуги, которые отрицательно качали головами и клялись, что ничего не видели и не слышали. Власти, которые после недели тщетных поисков убийцы пожали плечами и прекратили расследование. И страшное, хотя и недоказанное подозрение, что Хилтон Бенкрофт, сын Джеффри и отец Лоуренса, приказал совершить эту чудовищную казнь, жестоко отомстив Пембурнам.

Господи, как Слейду хотелось добраться до этого негодяя, чтобы узнать правду, выбить ее из него, если понадобится. Но старик умер месяц спустя после продолжительной сердечной болезни.

И правда была похоронена вместе с ним.

Возможно, благодаря Кортни Слейду давался еще один шанс убедиться, что справедливость должна восторжествовать. Завтрашняя поездка это покажет.

Тихо вздохнув, Слейд погасил лампу и отправился спать.

На втором этаже было тихо.

Слейд обогнул лестничную площадку, довольный тем, что Аврора наконец успокоилась и уснула, так же как и все слуги. Он нуждался в уединении, и, к счастью, все в Пембурне были погружены в глубокий сон.

Приглушенный звук, донесшийся до слуха Слейда, опроверг это впечатление, заставив его застыть на месте. Он напряженно прислушивался, подумав, что это могло быть простой игрой его воображения.

Но нет, звук повторился вновь. Кто-то плакал. И судя по тому, откуда доносился звук, это была Кортни.

Все мысли об уединении улетучились. Слейд ускорил шаг и открыл дверь, даже не успев постучать.

В комнате царил полумрак, и только тусклый свет одинокой лампы освещал небольшое пространство. Но и этого было достаточно. Слейд легко различил маленькую фигурку Кортни, сжавшуюся в середине кровати. Девушка захлебывалась от рыданий.

— Кортни? — Он закрыл дверь и быстро подошел к ней.

Она повернула голову и посмотрела на него полными слез глазами.

— Прости меня, — прошептала она. — Я не хотела никого будить.

— Ты и не разбудила. Я еще не спал. — На ее лице отражалось мучительное страдание, и Слейд не раздумывая приподнял ее и прижал к себе.

Кортни потянулась к нему, громко всхлипывая, и прижалась лицом к его рубашке, всем телом содрогаясь от рыданий.

— Тише, тише, это ведь не из-за ран, да?

— Нет.

— Я так и думал. — Он нежно гладил ее по волосам, прикасаясь губами к мягким прядям.

— Это… сон.

Слейд легко мог представить, о ком этот сон.

— Все хорошо, ты уже проснулась.

— Как бы мне хотелось не просыпаться, — сквозь слезы произнесла она. — О Господи, я так стараюсь быть сильной, но не уверена, что смогу это вынести. Я даже не знаю, хочу ли этого. Прости… не хочу показаться наивной. Но я никак не могу взять себя в руки.

— Ты вовсе не наивная. — Он гладил девушку по спине, чувствуя дрожь, сотрясавшую ее тело. — Ты перенесла тяжелый шок, у тебя много ран, и ты едва не лишилась самой жизни. Ты должна дать себе время, чтобы поправиться.

— А вдруг я не поправлюсь?

— Обязательно поправишься.

— Я так не думаю. Мой сон… — Судорожно вздохнув, Кортни подвинулась, посмотрев на Слейда испуганными глазами. — Что ты подумаешь, если я скажу тебе, что, по-моему, мой папа жив, что он не утонул, когда его выбросили за борт? Ты подумаешь, я сошла с ума?

— Я подумаю, что ты очень скорбишь. Неверие — часть этого процесса.

— Нет. Сон был слишком реальным. — Она вытерла слезы. — Он звал меня, и это было так отчетливо. Он уверял меня, что жив.

— Ты совершенно измучена и истощена физически. Уж не говоря о том, что у тебя сотрясение мозга, после которого мысли часто путаются. Поверь мне, ты не сумасшедшая, ты вполне нормальная.

— Правда? — Ее дыхание сделалось прерывистым, а когда Слейд опустил ее на подушки, она судорожно уцепилась за его рубашку: ужас охватил все ее существо. — Поговори со мной, — умоляюще произнесла она, — побудь со мной хоть немного. Не оставляй меня наедине с этой ужасной пустотой.