Сьюзен Кэррол - Темная королева
«Сосредоточься, Жюстис. Не борись с лесом. Заключи его в свои объятия».
Ренар откинул голову назад, широко распахнул руки и медленно, глубоко, равномерно дыша, попытался, как бы уйти корнями в землю. Но ничего не получилось: ни усиления чувств, ни обострения инстинктов. Он открыл глаза и опустил руки, по-прежнему не зная, куда идти.
Ему оставалось продолжать двигаться наугад. Спустя десять минут он остановился и стал напряженно прислушиваться. Слабый отзвук движения… водный поток и, кажется, недалеко, метров двести.
Ободренный, Ренар двинулся в том направлении. Земля под ногами полого понижалась, между деревьями мелькнули серебристые отблески. До него донеслось легкое конское фырканье. Неужели это его дьявол-конь болтается у воды?
Он, крадучись, двинулся дальше. Если удастся изловить его, не надо будет всю дорогу плестись пешком. Пригнувшись за кустами, он раздвинул ветви и всмотрелся в сторону ручья.
К своему разочарованию, он увидел крепкого пони, привязанного к торчавшему из илистого берега большому искривленному корню. Ренар вытянул шею, пытаясь отыскать владельца пони.
Он увидел ее чуть дальше. Рослая, гибкая, как ивовый прут, юбки подоткнуты до коленей, обнажая белые стройные ноги. Темно-синее платье и передник, похоже, из простой ткани домашней выделки; по спине спускалась тугая коса густых каштановых волос. Девушка брела вдоль берега.
И все же она не была крестьянкой. Слишком белая кожа и полное достоинства серьезное лицо странным образом напомнили Ренару, образ друидской княжны.
Памятью неожиданно овладело одно воспоминание, предсказание, очень давно слышанное от старой женщины:
«В один прекрасный день, Жюстис, ты заблудишься. Заблудишься, как никогда раньше. И выйдешь на женщину со спокойными глазам».
Спокойные глаза? Он вспомнил, как настойчиво допытывался у старой женщины: «Какого они цвета, бабушка? Что-нибудь между темно-карими и светло-карими?»
Старая Люси стукнула его посохом: «Запомни, Жюстис! Женщина со спокойными глазами будет той, кто…»
Ренар всячески старался подавить все мысли о предвидениях Люси. Ее предсказания не принесли ему ничего, кроме бед.
Стряхнув наваждение, Ренар раздвинул кусты и пошел вперед. Продолжавший безмятежно жевать папоротник пони не обратил на него внимания. Да и женщина была слишком занята своими делами: она что-то соскребала с камней и аккуратно складывала в глиняный кувшин.
Под ногой Ренара громко хрустнула ветка. Женщина замерла. Ренар прекрасно осознавал, что его крупная фигура и грубые черты лица представляют собой пугающее зрелище.
Он успокаивающе поднял руку:
– Не пугайтесь, сударыня. Я не намереваюсь причинить вам вреда…
Но она уже выходила из воды, опуская на ходу подол юбки.
– Я не хотел вас напугать, – продолжал Ренар. – Я не разбойник и не бродяга, так что, пожалуйста, не кричите.
– А я и не собиралась. – Она закончила расправлять юбку и подняла голову. Хотя она и не была красавицей в классическом смысле, лицо ее отличалось изысканным сочетанием спокойного достоинства и женственности; упрямый подбородок и строгие очертания рта компенсировались нежными изгибами щек. Взгляд ясных серых глаз был прямым. – Я видела, как вы ездили по своим угодьям, поэтому знаю, кто вы, месье граф. – Все еще прижимая к груди кувшин, девушка присела в вежливом реверансе.
– В таком случае у вас передо мной преимущество, прекрасная нарушительница владений, ибо я не имею никакого представления о том, кто вы.
– Я Арианн Шене. Мои земли, вернее, земли моего отца граничат с вашими.
У Ренара перехватило дыхание. Он снова испытал странное ощущение. Каким-то образом он знал, кто она, еще до того, как она представилась.
«Запомни, Жюстис! Женщина со спокойными глазами будет той, кто…»
Ренар испытывал сильное желание поскорее скрыться под надежным пологом леса. Но, невольно заинтригованный, наклонил голову в почтительном поклоне.
– Рад с вами познакомиться, мадемуазель. Я… я много слышал о вашем отце.
Луи Шене хорошо знали во всей Франции как рыцаря, прославившегося своей храбростью в войне с Испанией, а также ценили за его ум и шарм. Но, хотя Ренар не сказал этого, он больше слыхал о матери Арианн, Евангелине.
Много длинных зимних вечеров он провел в затерявшейся в горах хижине, глядя на горящий в камине торф под рассказы старой Люси о Хозяйке острова Фэр.
«Она, Евангелина Шене, истинная Дочь Земли. Колдунья, равной которой нет. – Глаза Люси блестели. – А какими познаниями, говорят, обладает эта благородная женщина! Не как я, получившая знания из уст в уста, многие из них наполовину перепутаны или забыты, она черпала их из книг!
Говорят, что мадам Евангелина обладает бесценной коллекцией убранных от чужих глаз старых пергаментов, хранящих древние секреты и знания, которые превосходят самые невообразимые ожидания. И запомни навсегда, Жюстис: настоящее могущество проистекает только из такого познания».
Деревенским пареньком Ренар очень интересовался и древними знаниями, и истоками могущества. Но мир научил его совсем другому. Так что теперь он разглядывал дочь Евангелины Шене с таким глубоким интересом, что она явно испытывала неловкость.
Ренар опустил глаза.
– Я искренне рад, что познакомился с вами, мадемуазель Шене. И буду рад еще больше, если вы сжалитесь надо мной и решите спасти меня.
– Вы не кажетесь мне человеком, который нуждается в спасении, месье.
– А-а, внешность обманчива. Я оторвался от охотничьей компании и боюсь, что чуть… э-э… как лучше сказать… немного…
– Заблудились? Вы меня удивляете, месье. Мало кто из мужчин готов признаться в этом.
Ренар театрально приложил руку к сердцу:
– Вы не можете представить, как это уязвляет мою мужскую гордость. Но в противном случае мне придется бродить в этих лесах, пока не умру от голода, и кости мои не обгложут стервятники.
– Сомневаюсь, что до этого дойдет. – На ее губах мелькнула легкая улыбка. – Однако я буду рада наставить вас на правильный путь, если вы дадите мне минутку, чтобы обуться.
– Конечно. – Ренар заметил висевшие на кусте хлопчатобумажные чулки. Он протянул их ей, чуть шаловливо заметив: – Могу ли я чем-нибудь помочь?
Арианн страшно растерялась, покраснела.
– А-а… ах нет, благодарю, я сама.
Она выхватила у него чулки, забрав туфли и испуганно оглядываясь, отошла в сторону.
Ренар был достаточно воспитан, чтобы отвернуться. Итак, эта дама не склонна шутить или кокетничать. Интересно, всегда ли госпожа Шене воспринимает все всерьез?
