Виктория Холт - Чертополох и роза
В замке неизменно велись беседы и звучала музыка, а потом наконец настал тот августовский день, когда Маргарите предстояло торжественно въехать в Эдинбург.
Придворные дамы одевали принцессу в платье из золотой парчи, отделанное черным бархатом; украшали ее шею жемчугами и драгоценными камнями, когда графиня Суррей явилась доложить, что прибыл подарок от короля. Это были две лошадки взамен потерянных при далкитском пожаре.
Маргарита запрыгала от радости.
– Знаете, я уверена, что у меня самый лучший муж на свете! – объявила она.
Дамы переглянулись. Да, Яков и вправду был красив, обаятелен, учтив и добр, но о нем ходили кое-какие скандальные слухи, и леди склонялись к мнению, что оные возникли не на пустом месте. Вот ламы и гадали, как поступит их восторженная и своенравная маленькая принцесса, обнаружив, что для пересудов есть основания.
Хорошо хоть пока она могла наслаждаться неведением.
Яков встретил Маргариту, следовавшую в карете, па пути к столице. И вновь при виде короля девушка пришла в восторг – он выглядел поистине великолепно: камзол из золотой парчи слегка приоткрыт, так что виднелась пурпурная бархатная подбивка; края оторочены мехом черной выдры; атласный жилет сплошь расшит жемчугом и драгоценными камнями, вдобавок алые чулки прекрасно дополняли цветовую гамму. И король так прекрасно смотрелся верхом на коне, чьи седло и упряжь отливали золотом, а поводья и налобник сверкали серебром.
Яков спрыгнул с коня и, подойдя к карете, поцеловал Маргариту, потом снова вскочил в седло, развернулся и поскакал у дверцы, а свитский дворянин, вынув королевский меч из пурпурных бархатных ножен, торжественно вез его перед королем.
Яков улыбнулся Маргарите.
– Готовы ли вы въехать в свою столицу? – спросил он.
– Я мечтаю об этом!
– Я собираюсь посадить вас к себе па коня, – продолжал король. – Будет ли вам приятно и удобно, если я так поступлю?
– Вы хотите сказать, что я буду сидеть у вас за спиной?
– Почему бы и нет? Я хочу этого, и народ – тоже. Вам не будет страшно на таком норовистом коне, как мой?
– Я ничего не испугаюсь рядом с вами.
– Ах, Маргарита, – пробормотал король, – вы слишком доверчивы. – Он нахмурил брови. – Я никогда не простил бы себе, вздумай копь вас сбросить, – продолжал монарх, потом велел одному из своих людей сесть сзади, чтобы проверить, как скакун воспримет лишний вес.
Когда стало ясно, что коню это не понравилось, король покачал головой:
– Нет, я не стану рисковать. Приведите одну из лошадей королевы.
Лошадку привели, и, когда король сел на нее, а Маргарита устроилась сзади, оба наконец могли вступить в Эдинбург.
Но, прежде чем процессия достигла города, им предстояло многое увидеть, ибо король решил, что народ должен оказать его невесте королевский прием. На лужайке, примерно в миле от города, следовало остановиться и оцепить турнир между двумя рыцарями, устроенный в их честь, а когда турнир завершился, выпустили ручного оленя, за которым бросилась гончая.
Похоже, весь Эдинбург вышел посмотреть на свадебные увеселения, так как вдоль дороги стояли толпы людей, приветствовавших короля и королеву.
Потом навстречу вышли Серые братья с крестом и какими-то святыми реликвиями жутковатого вида, каковые королю и королеве надлежало облобызать. Потом, когда они приблизились к воротам города, трубачи, сопровождавшие Маргариту, задули в фанфары, а шотландские менестрели и волынщики присоединились к ним, заиграв нечто бравурное.
«Ангел» преподнес новоявленной королеве ключи от города, Маргарита с улыбкой приняла их и, повернувшись, увидела, что ей протягивают драгоценную реликвию – руку святого Джайлса. Святыню эту опять-таки полагалось поцеловать.
Когда и это было сделано, король с королевой въехали в город, где их ожидала еще большая пышность. У Маргариты голова шла кругом, и покой церкви Холируд, куда привел ее Яков, показался райским. Здесь они с Яковом опустились на колени у алтаря, а потом королева была представлена самым знатным вельможам Шотландии, в том числе столь прославленным, как Хантли, Аргайл и Леннокс.
Церемония почти завершилась, и король привез невесту во дворец Холируд.
Они ужинали не вместе, но потом король пришел в покои Маргариты, чтобы взглянуть, удобно ли она устроилась. Снова звучала музыка, и придворные танцевали.
Принцесса слышала, как звонят городские колокола; знала, что улицы украшены знаменами и вся знать Шотландии собралась в Эдинбурге, ибо завтра ей, Маргарите Тюдор, предстоит выйти замуж за короля в церкви Холируд.
Это был день ее свадьбы.
Маргарита стояла у купели в церкви Холируд – завораживающе изящная фигурка в платье из золотого и белого атласа, отделанного алым бархатом; на голове у нее – сверкающая корона, а непокорные золотые волосы, такие длинные, что девушка легко могла бы на них сесть, свободно струятся вдоль спины. Шею обвивает жемчужное колье. Придворные дамы одеты почти так же роскошно. Справа от невесты стоит архиепископ Йоркский, а слева – граф Суррей.
Король приближался к ней медленно и церемонно, а за ним следовали вельможи в пышных нарядах. Яков выглядел таким красавцем, что Маргарита, не в силах устоять перед искушением, не сводила с него глаз. Белый атлас и золото удивительно шли к его смуглому лицу; а черная бархатная отделка камзола и алые атласные вставки на рукавах, в цвет чулкам, придавали костюму оригинальность. При виде Маргариты король снял черный бархатный берет с огромным сияющим рубином, дабы голова осталась непокрытой в ее присутствии и все могли увидеть, какое почтение он выказывает невесте.
В смотревших на принцессу карих глазах светилось, помимо всего прочего, ободрение. И Маргарита подумала: «Это самый счастливый момент в моей жизни. Наконец-то я выхожу за него замуж по-настоящему, и уверена, это лишь начало грядущих радостей».
Они стояли вместе перед архиепископами Йорка и Глазго, и брачная церемония близилась к концу. А после того как была прочитана вслух папская булла, дозволяющая этот союз, грянули фанфары.
Маргарита и Яков стали супругами.
Они сидели на пиру бок о бок, и король распорядился, чтобы сначала блюда подавали королеве.
При всем своем упоении счастьем, Маргарита сильно проголодалась и уплетала кабанью голову, ветчину, окорок и прочие лакомства с усердием, явно забавлявшим ее супруга.
После трапезы все покинули пиршественный зал и отправились в другой, увешанный гобеленами и золотой парчой, где король с королевой первыми закружились в танце.
Так прошел вечер. Наконец королю и королеве настало время удалиться.
