Барбара Картленд - Мой ангел-хранитель

— И мне пришло в голову: если вам нечего делать, быть может, вы могли бы прийти в замок и помочь мне и слуге маркиза, который стоит рядом со мной, попытаться вернуть замку какое-то подобие порядка и приличия.

Она вздохнула.

— Работа предстоит тяжелая; буду откровенна: я не смогу вам заплатить и сомневаюсь также, что это сможет сделать месье маркиз.

Мариетта ожидала, что кто-нибудь заговорит, но никто не нарушил молчания.

— Если вы хотя бы вычистите комнаты и выкрасите некоторые из них и, если возможно, замените разбитые оконные стекла или, если вас это больше интересует, поможете в саду, мы будем вам очень благодарны. Единственное вознаграждение, которое я могу вам предложить — это искреннее спасибо человека, который в настоящий момент не может говорить за себя.

Девушка улыбнулась и добавила:

— Тем не менее я уверена, что владелец этого estaminet не станет взимать с меня слишком высокой платы, если я предложу вам по стакану вина в конце долгого дня.

Говоря это, Мариетта увидела, что человек, который, судя по всему, был хозяином заведения, вышел на порог и слушает ее.

Теперь же, когда девушка завершила свою речь и мужчины уставились на нее в полнейшем недоумении, владелец заговорил:

— То, что вы говорите, правда, мадемуазель. Я хочу видеть замок таким, каким он был во времена моего детства, и всякий, кто будет там работать, может прийти сюда вечером и выпить стаканчик. Могу уверить, что не получу с этого прибыли.

— Спасибо, — с благодарностью сказала Мариетта. — А теперь, господа, быть может, вы скажете, каков ваш ответ на мою просьбу — да или нет?

Молчание длилось еще какое-то время, и на миг девушке показалось, что ей откажут.

Потом один из мужчин, который был немного старше остальных, заговорил:

— До того как пойти в армию, я был плотником, и если вы дадите инструменты, которые нужны мне для работы, я для вас постараюсь.

— Быть может, мне следовало сказать, — ответила Мариетта, — что, хотя я не могу заплатить вам за то, что вы сделаете, я, конечно же, обеспечу вас такими материалами, как краска и гвозди, а также инструментами, необходимыми для работы.

Еще двое мужчин поднялись на ноги.

— Попробуем, — сказал один из них. — Не годится, чтобы замок разваливался на куски, а мы ничего с этим не делали.

Один или два человека тоже выразили свое мнение, и Мариетта восторженно воскликнула:

— Спасибо! Спасибо вам! Я была уверена, что вы не подведете месье маркиза, когда он так болен, и не сомневаюсь, что, когда силы вернутся к нему, он захочет вам помочь.

— Можете быть совершенно уверенными в этом, — вмешался Густав, поднимаясь на пару ступенек и становясь рядом с Мариеттой. — Будучи таким больным, он постоянно задается вопросом: «Что сделать, чтобы вернуть порядок?» Как раз этим он и займется, когда поправится.

Если у кого-то еще оставались сомнения, теперь они окончательно развеялись.

Мужчины поднялись на ноги, живо обсуждали, что можно сделать и какой работой они занимались до того, как стали солдатами.

В этот момент хозяин заведения, которого, как потом узнала Мариетта, звали месье Коти, сказал:

— Я думаю, что всем хочется взглянуть на замок. Я схожу за повозкой, и мы туда поедем. И, если сами увидим не все, за что нужно браться, мадемуазель объяснит, что необходимо сделать.

Раздался смех.

Мариетта заметила, что несколько мужчин ходят слегка прихрамывая, как будто были ранены в ногу, а потому рады, что не придется идти к замку пешком.

— Я поеду вперед, — сказала девушка, — и буду встречать вас у порога.

Она протянула руку месье Коти.

— Тысячу раз спасибо вам, месье. Я так благодарна, что вы мне помогли!

— Мне было приятно сделать это, мадемуазель, — галантно ответил он, — и совершенно справедливо, что замку, который мы все знаем с детства, будет возвращен тот вид, какой у него был до революции.

Мариетта едва заметно вздохнула, подумав, что это, быть может, невыполнимо.

С другой стороны, хотя бы вычистить его — это уже кое-что. Если кто-нибудь умеет рисовать, можно будет украсить комнаты.

Месье Коти поспешил за повозкой.

Мужчины, которые до этого равнодушно сидели на земле, поднялись на ноги и оживленно разговаривали друг с другом.

— Мы поедем вперед, — сказала Мариетта Густаву.

Девушка была уверена, что того подмывает рассказать о военных подвигах маркиза.

«Всему, — подумала она, — свое время!»

Сейчас нужно было определить, что необходимо сделать и чем в первую очередь следует заняться.

Они с Густавом поспешили к коляске и увидели, что Руперт держит поводья. Он хорошо управлялся с лошадьми.

— У меня для тебя чудесная новость, — сказала Мариетта, забираясь в коляску. — Ты нам очень помог, думаю, что не откажешься править лошадьми на обратном пути.

Руперт затаил дыхание и покраснел от удовольствия.

— А можно?

— Если только ты нас не растрясешь, — засмеялась Мариетта, — и не повредишь коляску, так как это наш единственный экипаж.

Девушка понимала, что Густав находится рядом с Рупертом и может в случае чего взять управление на себя.

Но Руперт уже правил лошадьми в Англии, а лошади маркиза были хорошо обучены. Они осторожно и не слишком быстро поехали по узким улочкам в сторону замка.

Теперь, глядя вперед, Мариетта увидела, как он великолепен в ярком свете солнца.

В этот миг невозможно было представить, что его комнаты разбиты и разграблены, а потолки в них осыпаются.

«Он похож на сказочный дворец, — сказала себе девушка, — и однажды, я уверена, он снова будет выглядеть именно так».

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Маркиз проснулся и тут же поморщился от острой боли в плече.

Не успев открыть глаза, он услышал, как тоненький голосок произнес:

— Пожалуйста… пожалуйста… не… умирайте.

На миг Жан-Пьеру показалось, что он видит сон. На него сверху вниз смотрело маленькое существо с голубыми глазами и золотистыми локонами. Это была девочка.

Увидев, что Жан-Пьер открыл глаза, она встала на колени рядом с его кроватью, приблизив свое лицо к его.

— Пожалуйста… не… не умирайте, — снова прошептала она.

— Почему? — спросил маркиз. — И кто ты?

Она улыбнулась ему.

— Я Мейвис, а это Жако.

С этими словами она протянула маркизу свою куклу, и тот посмотрел на нее.

В следующий миг Жан-Пьер вспомнил, что полковник оставил ему троих детей и что они уже находятся в замке. Он медленно восстановил это в сознании, ибо из-за болей, которые мучили его в последние дни, трудно было что-либо вспомнить.