Лиз Карлайл - Невеста в алом

— Я не спал всю ночь, читая записи, которые Рэнс дал мне, — сказал он. — Они действительно довольно… необычные.

— Необычные? — повторил Джефф. — В каком смысле?

Сазерленд кивнул в его сторону.

— Об этом чуть позже, — сказал он. — Сначала позвольте мне добавить, что в бумагах я также нашел адресованное мне письмо, которое Джованни Витторио написал перед смертью. Я думаю, Рэнс не передал его мне потому, что оно могло бы преждевременно раскрыть его сюрприз. А может быть, Рэнс пропустил его или решил, что это всего лишь предсмертное письмо старому другу.

Александр потемнел, как грозовая туча.

— При всем уважении, сэр, мне кажется, вы собираетесь найти какой-то повод для оправдания поведения Лейзонби прошлой ночью.

— Или рассказать нам то, что нам не обязательно знать, — проворчал Рутвейн.

Джефф тоже почувствовал ветер перемен — он уловил его еще прошлой ночью в апартаментах Белкади. Мисс де Роуэн была слишком невозмутимой. Не побежденной, скорее… смирившейся. Да, она потеряла самообладание один или два раза, но ему показалось, что в целом она готова к сражению, и это был ее первый залп.

— И что же говорится в письме Витторио? — Голос Джеффа прозвучал гораздо спокойнее, чем он себя чувствовал.

— Что девушка — правнучка его старшей кузины, провидицы по имени София Кастелли, — ответил Священник. — Семья имела глубокие корни в Братстве задолго до того, как появились письменные записи.

— Она обладала Даром? — спросил Рутвейн.

Сазерленд кивнул.

— В некоторой степени, — ответил он. — Но у нее был довольно необычный посредник — карты Таро.

— Вот как? — хмыкнул лорд Мэндерс. — Что за цыганская чушь!

Но Рутвейн покачал головой.

— Дар может проявляться в необычных областях, — напомнил он раздраженно. — Часто в тех, которые связаны с культурой его обладателя. В Индии моя сестра была сведуща в мудрости астрологии и хиромантии. Но если вы спросите ее, является ли она мистиком, как наша мать, она рассмеется над вами.

— Леди Аниша считает, что это скорее навык, а не Дар, — вставил Бессетт. — И в какой-то степени, может быть, так оно и есть.

— Все возможно, — согласился Рутвейн.

— И так же, как и ее брат, — добавил Джефф, — она отказывается позволить нашему Ученому, доктору фон Альтгаузену исследовать ее способности в лаборатории.

— Выкинь это из головы, Бессетт, — предупредил Рутвейн.

Джефф улыбнулся:

— Хорошо, итак, кузина Витторио умела читать карты. — Он повернулся к Священнику. — Но, как я упоминал ранее, мисс де Роуэн призналась мне, кто ее отец. Как же семья оказалась здесь?

— Кастелли занимались торговлей вином по всей Европе — сказал Сазерленд, задумчиво поглаживая свою бороду с проседью. — Дочь Софии вышла замуж за француза с обширными виноградниками в Эльзасе и Каталонии, но он умер после Революции. Чтобы спастись от Наполеона, старая госпожа Кастелли переместила семейный бизнес по оптовой торговле в Лондон. Она была жесткая как гвоздь и держала семью в железном кулаке.

— Кастелли, — задумчиво произнес Александр, припоминая. — Да, я видел их фургоны, стоящие перед «Берри бразерс», старейшей виноторговой компанией. И у них есть еще склады в Ист-Энде.

Сазерленд кивнул.

— Внук госпожи Кастелли ненавидел семейный бизнес и ушел работать в полицию, что было, по мнению старухи, ниже его достоинства. И я разделяю ее точку зрения. Это послужило причиной многих споров в семье. Но затем он женился на вдове из Глостершира, сестре графа Трейхерн.

На мгновение Джеффу показалось, что он ослышался. Он почувствовал, как с его лица схлынула кровь. Трейхерн — или любой член его семьи — был последним человеком, кого бы он хотел рассердить.

— Вы, разумеется, шутите? — выдавил он.

Сазерленд удивленно взглянул на него.

— Нет, — ответил он. — У них пятеро детей, самые старшие — близнецы — Арман де Роуэн и его сестра Анаис. Кроме них, есть также и приемный сын, он еще постарше.

Глаза лорда Мэндерса расширились.

— Я знаю Армана де Роуэн, — произнес он. — Очень спортивный парень с кучей денег. Боже мой! Мой дядя и его отец закадычные друзья.

— Это, должно быть, де Венденхайм, — мрачно уточнил Сазерленд. — Мы должны действовать осторожно, господа.

— Я бы сказал, что мы вообще не должны действовать, — раздраженно возразил Рутвейн. — Мы ведь приняли решение, не правда ли? Хотя надо еще устроить взбучку Рэнсу. Конечно, есть опасность, что девушка может проболтаться, но…

— Девушка не проболтается. — Сазерленд сорвал очки и снова бросил их на стол. — Господа, думаю, вы не понимаете. Витторио очень серьезно занимался воспитанием этой женщины. Он обучал ее древним текстам Братства, а также естественным наукам, религии, даже военной тактике. Она свободно говорит на шести языках — включая латынь и греческий — и, по-видимому, может ездить верхом так же хорошо, как мужчина. Кроме того, Витторио говорит, что она — одна из лучших учениц по владению холодным оружием, которую он когда-либо обучал.

— Боже мой, — прошептал Александр. — Даже в Военной академии нельзя получить лучшего образования. Но владение холодным оружием? Это немного умирающее искусство.

— Умирающее — возможно, но не мертвое, — возразил Сазерленд. — Никто не знает, когда такой навык может пригодиться. В любом случае Витторио утверждает, что девушка была поддержана ее семьей.

— Ее отцом? — рявкнул Джефф. — Вздор!

— Софией Кастелли, — ответил Сазерленд. — Витторио не знал, в полной ли мере понимал отец, кем является его дочь. Но он очень ясно говорит, что София Кастелли приняла решение это сделать и что предназначение этой девушки — надеть мантию Хранителя. И если Витторио можно верить, сама синьора Кастелли была не слишком этому рада. Но она была уверена в этой девушке.

— О чем вы говорите, Сазерленд? — возмутился Александр. — Что мы… мы должны принять ее? В Братство не принимают женщин — ни как Священников, ни как Адвокатов или даже Ученых. И они, конечно, не могут быть Хранителями.

— Я не могу возразить всем вашим аргументам, — сказал Сазерленд, — но в древнем мире, разумеется, были кельтские жрицы — и очень сильные. Кроме того, боюсь, мы не можем точно знать, что было, а чего не было.

— Хорошо, — с неохотой согласился Александр. — Вы правы насчет жриц.

— Более того, я провел всю ночь, просматривая древние тексты, и нигде — нигде! — не сказано, что женщина не может принадлежать Братству, — продолжил Сазерленд. — В текстах вообще не поднимается вопрос о половой принадлежности участников. Странно, что я никогда не замечал этого раньше.