Тина Габриэлл - Любовь леди Эвелин
Джек не отмахнулся от женщины, наоборот, лениво подмигнул ей и с улыбкой отослал прочь.
Эвелин охватило легкое негодование от мысли, как легко он был способен очаровать любую женщину. Против него не могли устоять ни буфетчицы, не библиотекарши, ни работницы суда, ни даже высокородные дамы.
Буфетчица вернулась с двумя кружками. Склонившись перед Джеком ниже, чем необходимо, она продемонстрировала ему свою грудь и удалилась.
В этот момент отворилась дверь, в таверну ворвался порыв воздуха, и вместе с ним вошли двое мужчин.
Рука Эвелин с кружкой замерла на пол пути.
— Это Рэндольф и Саймон, — сказала она Джеку.
Он коснулся ее руки, не давая встать.
— Не привлекайте внимания. Пусть они сами к нам подойдут.
Глава 10
Джек взглянул на только что вошедших мужчин. Один среднего роста, темноволосый, другой — чуть выше, со светлыми волосами и в круглых очках. Джек решил, что высокий — Саймон Гатри, а светловолосый — Рэндольф Шелдон, судя по описанию Эвелин. Саймон первым заметил ее в углу. Кивнув своему другу, он двинулся вперед и занял места за столиком.
— Рэндольф! — вскрикнула Эвелин. — Я так беспокоилась.
Молодой человек сжал ее руку.
— Эвелин, милая, ради Бога, прости меня. — Его голубые глаза увлажнились. Светлые волосы стояли торчком, словно он в волнении постоянно проводил по ним рукой. На нем было мятое пальто и неопрятная рубашка, а цвет лица напоминал овсянку.
Рэндольф поднес пальцы Эвелин к губам и поцеловал.
Джек сжал зубы, и в его голове мелькнула недобрая мысль: он не достоин ее.
— Рэндольф, — вздохнула Эвелин, — с тобой все в порядке?
— Все не так уж и плохо. Я не хотел, чтобы ты через это прошла, Эвелин.
— Глупости, Рэндольф, — отмахнулась она, и ее голубые глаза излучали нежность и понимание. — В случившемся нет твоей вины. Это все убийца.
На лице Рэндольфа появилось болезненное выражение. Он беспокойно взглянул на Джека.
Эвелин перевела взгляд с одного на другого.
— Это мистер Хардинг. Он согласился защищать тебя.
— Саймон говорил про мистера Хардинга. Но я не знаю, необходимо ли…
— Мистер Хардинг — настоящий профессионал, Рэндольф, — перебила Эвелин. — Нам с ним очень повезло.
Рэндольф по-прежнему выглядел неуверенным, и Джек решил, что пора заговорить.
— Мистер Шелдон, если сыщики вас ищут, то ваш арест — лишь вопрос времени. Не обманывайтесь на их счет: вас найдут. Бесс Уитфилд была известной актрисой, и на судью постоянно оказывают давление, убеждая его дать санкцию на ваше задержание. Люди ожидают приговора. И насколько я понимаю, обвинения, выдвинутые против вас, имеют под собой достаточно оснований, виновны вы или нет.
Глаза Рэндольфа расширились. В своих очках он скорее был похож на молодого ученого. Джек так и думал, что именно такого человека выберет Эвелин.
Он всего лишь мальчишка, а ей нужен мужчина. От этих горьких мыслей сердце Джека сжималось. Он знал, что Рэндольфу Шелдону двадцать два года, столько же, сколько и Эвелин.
— Значит, они считают, что это я убил Бесс, — сдавленно произнес Рэндольф.
При упоминании имени актрисы Эвелин прижала руку к груди.
— Раньше ты никогда не рассказывал о своих отношениях с Бесс Уитфилд.
— Она была дочерью моего дяди от первого брака. В детстве мы были близки, но потом умерла ее мать, дядя женился во второй раз, и они переехали. В течение всех этих лет она писала мне, но мы вновь стали видеться, только когда она опять вернулась в Лондон, чтобы стать актрисой. Мой дядя умер, и я остался ее единственным родственником. Она доверяла мне.
— Почему ты мне ничего не сказал? — спросила Эвелин.
Рэндольф коснулся ее плеча.
Джек боролся с желанием скинуть его руку.
— Я собирался, Эвелин. Но Бесс попросила меня этого не делать. Она боялась, что это помешает моей карьере в университете. Она знала, что я зависел от практики у твоего отца и гоже мечтал стать профессором. Бесс боялась, что ее репутация помешает моему продвижению.
Эвелин нахмурилась:
— Репутация?
Лицо Рэндольфа покрылось красными пятнами.
Саймон пришел к нему на помощь:
— Бесс была известна своей закулисной деятельностью, а не только игрой на сцене театра «Друри-Лейн».
На лице Эвелин появилось смятение.
— О чем вы?
Трое мужчин посмотрели на нее.
Саймон беспокойно заерзал на стуле. Его умные карие глаза взглянули на Эвелин, но он тут же отвел взгляд.
— У Бесс Уитфилд было много любовников. Одни обладали богатством и влиянием, другие были простыми музыкантами и рабочими сцены. Ходили слухи, что Бесс стала известной актрисой благодаря своим бесчисленным возлюбленным. Простой сельской девушке не так-то легко стать знаменитой за одну ночь в самом известном театре Лондона.
Эвелин попыталась вспомнить Бесс Уитфилд. Она видела ее на сцене «Друри-Лейн» два года назад в новой постановке шекспировского «Гамлета». Бесс играла Гертруду, вдову короля и мать принца Гамлета, которая вышла замуж за Клавдия, брата и убийцу ее мужа, унаследовавшего престол. Бесс отличалась красотой, но публику завораживало ее обаяние. Эвелин никогда не забудет тот миг, когда Гертруда отпила из чаши с ядом, предназначенным Клавдием для Гамлета. Она упала на пол, крича от боли и протягивая руки к сыну. В конце Бесс аплодировали больше, чем исполнителю главной роли Роберту Эллистону.
Эвелин слышала об отчаянной борьбе исполнительниц за эту роль, но и подумать не могла, что любовные связи Бесс Уитфилд помогли ей добиться своего.
Она посмотрела на Рэндольфа:
— И ты знал об этой стороне жизни мисс Уитфилд?
— Да, но не только. Мы были родственниками, Эвелин, и нас связывали лишь родственные узы.
Эвелин положила руку ему на плечо:
— Я тебе верю, Рэндольф.
Она нянчится с ним как с беспомощным ребенком, подумал Джек. Рэндольф вполне мог быть виновен, он мог оказаться превосходным актером. Джек не раз встречал таких людей: они умели так убедительно лгать, что могли бы одурачить собственных матерей, совершая под крышей их дома чудовищные преступления.
— Расскажите мне, что произошло в ночь убийства, — попросил Джек.
Рэндольф убрал руку с плеча Эвелин и перевел взгляд на Джека.
— Я был в библиотеке университета, когда получил эту записку. Бесс писала, что хочет со мной увидеться. Просила прийти в ее лондонский дом. Она писала, что это срочно и ей надо мне что-то передать. Нечто очень важное.
Рэндольф сжал лежащие на столе руки.
— Я тут же отправился к ней. Бесс снимала второй этаж четырехэтажного дома. Я постучал в дверь, но мне никто не открыл. Я заметил, что дверь приоткрыта, и вошел. В прихожей я позвал ее, но ответа не получил. Экономку нигде не было видно, и позже я узнал, что она ушла к себе на всю ночь. Вдруг я услышал наверху громкий стук. Испугавшись, что это упала Бесс, я бросился туда. Нашел Бесс в ее спальне. Она… лежала на полу. Ее несколько раз ударили ножом, и повсюду была кровь. На ковре, на стенах, на мебели. Я опустился на колени, приподнял Бесс, надеясь, что она еще жива, но ее кровь промочила мне всю рубашку. Она умерла.
