Синтия Харрод-Иглз - Династия
Она чувствовала себя глубоко несчастной в доме Морландов. Сидя одна в рабочей комнате, она часто проливала слезы. Однажды, как раз перед ужином, Ребекка выскользнула из дома и побрела в сад, где уселась в тени дерева и начала безудержно рыдать. Вдруг она почувствовала, как чья-то рука нерешительно погладила ее по голове, словно утешая. «Нэд!» — подумала она. Он любит ее, он пришел, чтобы осушить ее слезы и заключить в свои объятия. Она подняла заплаканное лицо и повернулась, схватив ласкающую руку в знак благодарности. Но вдруг увидела, что это не рука ее мужа: это был не Нэд, а его кузен Эдмунд.
— Я подумала… — начала говорить она, но внезапно горе захлестнуло ее с новой силой, и ее слова потонули в новом потоке рыданий.
Эдмунд уселся рядом с ней на траву и молча внимательно смотрел на нее. Он решил дать ей выплакаться, поэтому только гладил девушку по голове и по плечам, как если бы утешал раненого зверька. Эдмунд несомненно был одним из Морландов, но каким-то непостижимым образом его лицо оказалось лишенным свойственной им всем красоты. У него были не совсем правильные черты лица, немного асимметричные, не такие большие глаза, как у Тома, и не такие выразительные. Волосам Эдмунда тоже не хватало яркости, они были тускло-каштановые. Он не обладал особой привлекательностью, был тихим и очень необщительным, поэтому казалось, что у него и характер не очень сильный. Эдмунд делал работу тихо, а развлекался чтением.
— Почему ты такая несчастная? — спросил он ее. Его голос был ровным, как будто он боялся интонацией выдать свои чувства. — К тебе относятся недобро?
— Моя свекровь, — ответила Ребекка быстро. — Она ненавидит меня. Все меня презирают, потому что у меня нет образования, потому что я не из богатой семьи. Даже Нэд относится ко мне с пренебрежением и жалеет, что женился. Да и я жалею об этом, — закончила она страстно.
— Почему же ты вышла за него? — сказал Эдмунд тихо, не из любопытства, а желая помочь ей.
— Потому что я полюбила его.
Эдмунд подождал, что она скажет еще, и Ребекка честно добавила:
— А еще я хотела убежать из дома.
— Там ты не чувствовала себя счастливой?
— Да.
— Ты не любила своих родителей?
— Моя мама умерла. У меня есть только мачеха, которая просто не выносит меня. Отец же даже не хотел моего рождения. А ты? Что произошло с твоими родителями?
— У меня не было отца, — ответил Эдмунд, — зато у меня было две матери. — Ребекка подумала, что он шутит, поэтому вопросительно улыбнулась. Эдмунд не улыбнулся в ответ и продолжил: — Моя первая мама утонула в трясине, вон там.
— О! — Ребекка не была уверена, как должна реагировать, поэтому посмотрела на него и сказала: — Как же это произошло?
— Она влюбилась в лебедя, который жил на болотах. Она всегда подкармливала его крошками со своей тарелки, а ночами часто спускалась к нему, подходила к краю трясины, и он превращался в человека, прекрасного принца. Они встречались и разговаривали, когда прогуливались там до захода луны. Потом он снова превращался в лебедя, а моя мама оставалась на берегу. Сердце ее каждый раз словно разбивалось заново.
Ребекка не могла отвести взгляда от Эдмунда, слушая его с открытым ртом. Она никогда не слышала подобных историй.
— Однажды она пошла к ведьме, чтобы попросить ее освободить принца от заклятия, так чтобы они могли пожениться. Но ведьма оказалась той самой злой колдуньей, которая и заколдовала принца. Она рассердилась и хотела наказать мою маму за то, что та влюбилась в принца. Она сказала моей маме, что чары снять невозможно, но она знает способ, как превратить человека в лебедя. Тогда моя мама сказала: «Назови его мне, ведь тогда я смогу быть со своим возлюбленным навсегда! Лебеди находят себе пару лишь однажды, поэтому мы никогда не расстанемся». Ведьма дала ей пузырек с жидкостью со словами: «Когда исчезнет луна, а принц превратится в лебедя, выпей это до дна и последуй за ним. Как только твои ноги коснутся водной глади, ты тоже превратишься в лебедя».
Он остановился, искоса посмотрев на Ребекку. Ее слезы давно высохли, и она полностью погрузилась в историю, которую он ей рассказывал. О своей печали она позабыла.
— Что дальше? — спросила Ребекка, затаив дыхание.
— Ведьма обманула ее. В пузырьке была обычная вода. Когда мама выпила ее и стала на поверхность воды, трясина поглотила ее. Она утонула.
— О! — с болью выдохнула Ребекка. — А что же принц?
— Он остался лебедем, но никогда больше не покидал этих мест и не нашел себе вторую половину. Он все еще здесь. Ты можешь увидеть его отсюда. Он плавает и грустит. Так будет, пока он не покинет этот мир и не встретит своей любви в мире ином.
— Как печально, — прошептала Ребекка. Затем она поняла, что он рассказал ей сказку. — Это просто легенда, да? Почему ты мне ее рассказал?
— Чтобы ты перестала печалиться. У меня ведь получилось, правда?
— Да… да. Я почти забыла о собственных…
— Заботах?
— О да. Я тоже раньше, когда спала в своем чулане, иногда рассказывала себе всякие истории, чтобы отвлечься. Но я не такая умная. Историй я знаю совсем мало, — печально закончила она. — Так что это не всегда мне помогало.
— Я делаю так, — сказал Эдмунд, — чтобы, как и ты, забывать о тяготах жизни, но мне кажется, что истории других людей интереснее, чем мои.
— Откуда ты знаешь? Как ты можешь заставить людей рассказывать свои истории? — спросила она.
В присутствии Эдмунда Ребекка перестала чувствовать себя робкой и скованной. Он разговаривал с ней ровно, без этого высокомерного выражения на лице — так, как будто она была членом его семьи.
— Я читаю их в книгах, — объяснил он. — Их написали давно, так давно, что многие авторы уже умерли.
— О! — с разочарованием протянула она. Она-то надеялась, что он расскажет ей какой-нибудь секрет, который поможет и ей.
— Почему ты удивилась? — спросил он.
— Я не умею ни читать, ни писать, — грустно призналась она. — Меня никто не обучал.
Внезапно Эдмунд улыбнулся. Немногие видели его улыбающимся. Ребекка же, посмотрев на его лицо, озаренное светом улыбки, с недоумением спросила себя, как она могла подумать, что он не красавец.
— Я могу научить тебя, — предложил он.
— Правда? Ты бы мог? Но я не такая умная. Это тяжело?
— Только поначалу, но когда это становится привычкой, это легче, чем разговаривать.
Он взял книгу, которую держал открытой (Эдмунд читал ее в саду, пока не услышал плач Ребекки), и протянул ее девушке. Она не отрываясь смотрела на страницу, испещренную крошечными черными значками.
