Розанна Битнер - Нежное предательство
Ли смял окурок в жестяной кружке, снова наклонился над Одри, нежно заглянул в глаза, пытаясь успокоить, как-то утешить.
– Обещаю, что все изменится, Одри, изменится в лучшую сторону. Вы сможете жить в мире и вас оставят в покое. Я добьюсь этого, как добился, чтобы Ричард Поттер перестал унижать и мучить тебя.
Их взгляды встретились. Ли понимал, что они оба сейчас вспомнили ту сладкую и нежную ночь, которую провели вместе в Бреннен-Мэнор.
– Кажется, я все время приезжаю с запозданием, позже, чем следовало бы. Тебя всегда приходится защищать. Так или иначе, ты страдаешь, потому что в этот момент нет рядом меня. Не знаю, смогу ли когда-нибудь простить себя за это, Одри. Но, в конце концов, хочу быть твердо уверенным, что с тобой больше не случится ничего плохого. Не уеду отсюда, пока ситуация с преступниками не разрешится. Я собираюсь всерьез поговорить с комендантом форта Рили, чтобы он уделял больше внимания Брененну. Пробуду здесь столько, сколько нужно, чтобы убедиться в твоей безопасности.
Одри улыбнулась. О, как прекрасно снова оказаться в его надежных объятиях, ни о чем не заботиться, быть под защитой сильного мужчины. Не нужно было бы все делать самой, обо всем беспокоиться. Но Одри не могла позволить этому человеку снова обнять ее, она не должна будить те чувства, которые спят в глубине ее сердца. Она была почти рада, что ранена, поэтому Ли не может сейчас прикоснуться к ней.
– Ли, я не обвиняю тебя за эти годы, когда тебя не было рядом. Я говорю тебе… Мы оба виноваты. Я оказалась слишком упрямой, настойчивой… слишком гордой. Я тоже виновата. Пожалуйста, не говори, что не можешь простить себя. Я прощаю тебя и… Хочу, чтобы ты простил меня… так как тоже виновата. Тебе пришлось так много страдать. Ты столько раз предлагал мне любовь и защиту… Но я отказывалась.
«Ты еще не знаешь, что ты должна мне простить», – подумал он. Если бы все было так просто. Он наклонился и поцеловал ее в лоб, хотя ему очень хотелось поцеловать ее в губы. Боже, как это было бы прекрасно! Но они стали теперь совсем другими людьми, все так изменилось. И он убил ее брата.
– Тебе нужно как следует отдохнуть. Элиа сказал, что я могу расположиться в пристройке позади дома. Так что я буду поблизости, если эти – подонки вздумают вернуться раньше, чем мы предполагаем. Завтра я соберу всех мужчин, мы обсудим положение, съездим в Абилин, купим оружие, скот и вернемся как можно быстрее. Затем я хочу превратить этих людей в настоящих солдат, может быть, даже лучше, чем солдат регулярных войск.
Одри благодарно улыбнулась и подумала о странных превратностях судьбы. Ему снова придется сражаться с мятежниками, только сейчас его помощниками будут негры и она, Одри Бреннен Поттер.
– Спасибо тебе, Ли. Пожалуйста, будь осторожен… Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Тебе и так довольно всего пришлось испытать после того, как вышел из войны невредимым. Но ужасно, что тебя чуть не убили гражданские люди в мирное время. Счастье, что во время сражений ты не пострадал. В этой войне все странно, не правда ли? Такие повороты судьбы… Друзья становятся врагами… А враги – друзьями. В конце войны многим, вообще, было непонятно, за что они сражаются. Это… самое печальное, – она потерла горло. – Я хочу попить, Ли.
Он быстро налил из кувшина в стакан воды, помог приподняться, поднес стакан к ее губам. Одри отпила немного, он отставил стакан в сторону, заметил, что она снова трет шею, как она делала это уже несколько раз.
– Тебе все еще больно говорить?
– Да. Я долгое время вообще не могла говорить, но потом вспомнила кое-какие упражнения, меня научила им твоя мама… для укрепления голоса… упражнения помогли.
Голос Одри становился заметно слабее, в нем слышалась сильная осиплость. Женщина произносила слова явно через силу.
– Одри, когда мы окончательно разберемся с преступниками, я поеду в Денвер или куда-нибудь еще, найду специалиста, который поможет тебе. Телеграфирую в Нью-Йорк, если понадобится, заплачу сколько будет необходимо, вызову специалиста сюда… если мне не удастся найти такого человека поблизости.
– Ты не должен…
– Не возражай, должен. Я не сумел помочь тебе, не смог уберечь от страданий, но, конечно, смогу сделать что-нибудь. Голос вернется к тебе, в конце концов, ты, вероятно, сможешь говорить без боли. Не знаю, может быть, ты никогда не сможешь петь, но… – о Боже, он не хотел делать ей больно. Одри вздрогнула, в глазах застыла боль. – Извини…
– Все правильно. Я знаю, что никогда не смогу петь.
– Я сказал: «Может быть, никогда…», а не просто «никогда», – напомнил он. Потом вспомнил, достал из заднего кармана брюк сложенные листы. Бумага была старая, края обтрепались. Он вложил листы ей в руку. – Это текст песни и ноты. Я хранил их все эти годы.
– Ли, ты сумел сохранить ее?
– Она помогла мне выжить. У меня есть племянница, которая играет на фортепьяно и замечательно поет. Когда я лежал больной, она выучила и исполнила ее для меня. У тебя не было времени спеть ее тогда, а я так хотел услышать. Прекрасная песня, Одри. Теперь, когда я нашел тебя, война закончилась, я могу вернуть ее тебе. Обещай всегда хранить эти листочки, ты должна сделать все, чтобы снова научиться петь. Считаю, что Бог помог мне сохранить ее именно для этого. Он хочет, чтобы именно ты исполнила эту нежную песню, пусть ее слова не имеют для тебя прежнего значения.
«Ли, моя любовь…» – вспомнила Одри несколько слов. Она не могла с уверенностью сказать, что эти слова уже не имеют для нее прежнего значения. Она просто не разобралась в своих чувствах, не знала, что думать. Он сохранил листки с ее искренними словами! Ли искал ее и хотел помочь. Ли теперь с ней рядом, снова спасает ее, в его голубых глазах она видела любовь, которая готова была воспламениться в любой момент. Все теперь зависит только от нее.
Одинокая слеза выкатилась по щеке.
– Я… не знаю… что сейчас чувствую.
– Все будет хорошо. Мне нужно еще кое-что рассказать тебе, но не сейчас. Сначала тебе нужно поправиться. А я пока займусь своими делами. Не будем загадывать на будущее, необходимо подготовиться к встрече с бандитами, – Ли ободряюще улыбнулся, сжал ее руку еще раз. – Отдыхай. Я позабочусь обо всем.
Ли вышел из комнаты, а Одри наслаждалась миром и спокойствием, охватившими ее измученную душу. Наконец-то, явился сильный мужчина, снял тяжелое бремя ответственности с ее хрупких плеч.
«Я обовсем позабочусь».
Какие благословенные слова. Она так устала нести этот груз на своих плечах.
Через минуту в комнату зашла Тусси. Одри лежала, прижимая к груди бумаги. Ли уже показывал Тусси песню, поэтому она хорошо знала, что Одри держит в руках. Одри тихо плакала.
