Тень Исиды - Виктория Анатольевна Воронина
После благодарственной молитвы и небольшого ужина, Ранеб искупался в водах мерно текущего Нила и потом задержался на берегу реки, желая полюбоваться красивым закатом солнца. Золотая барка Амона-Ра медленно спускалась к линии горизонта, где на слабом ветру колыхались стебли папируса, и она оставляла за собою радужную дымку, которая плавно стелилась над Нилом. Богиня Нут рассыпала на темнеющем небосклонне первые звезды и Ранеб мечтательно смотрел на них, вспоминая яркие глаза царевны Шамиран.
Ни время, ни расстояние не могли ослабить любви Ранеба к дочери царя Ур-Намму, и он жадно ловил каждую весточку о ней, доносящуюся из Вавилона. Царь внес богатые пожертвования храму Иштар и ярко вспыхнувший огонь на алтаре показал, что богиня смилостивилась и простила свою жрицу, которая тяжело провинилась перед ней своим обманом, совершенным во имя любви к красивому, но недостойному Иштар египтянину. Наказание для Шамиран отменили, и когда Джафит скоропостижно скончалась от тяжелой болезни, царевна сама стала верховной жрицей вместо того, чтобы по суровому приговору высших служительниц храма совокупляться с потными крестьянами и грязными ремесленниками за жалкие гроши. Ранеб искренне порадовался за свою бывшую возлюбленную, избежавшей прискорбной участи дешевой храмовой блудницы, но вместе с тем он с горечью осознал, что она навсегда потеряна для него. Верховная жрица Иштар должна служить только богине и навсегда забыть о мужчинах. Ранеб выразил в переписке надежду, что Шамиран не забыла о своем обещании прислать ему их общего сына и царевна ответила ему в письме, что не пройдет года как он сможет обнять и прижать к своей груди маленького Радамеса. Придворный астролог ее отца поведал ей, что в Египте ее сына ждет славное будущее приближенного фараона и долгая жизнь. Это предсказание окончательно склонило Шамиран отослать сына к Ранебу, поскольку в Вавилоне ее мальчик имел надежную опору лишь в ее отце, который уже был стар годами. После письма любимой молодой вельможа начал жить этой надеждой, желая увидеть сына, который был воплощением его любви к прекрасной и навеки утраченной им Шамиран.
Тягостную пустоту в его жизни заполнила своей пылкой любовью и нежностью Арбела. Шамиран в своей женской мудрости, непостижимой для мужского ума оказалась права. Бывшая рабыня царевны стала прекрасной, заботливой женой, которая старалась во всем угодить супругу и она смогла смягчить горечь его потери своей неизменной преданностью ему. А когда Арбела родила Ранебу сына Тутмоса, счастью молодого приближенного фараона Иниотеффа не было границ. И пусть молодой вельможа не был так сильно влюблен в Арбелу как в Шамиран, но он гордился ее яркой внешностью, которая могла поспорить с красотой великолепной царицы Яхх, и радовался тому, что его прелестная супруга из Междуречья неизменно вызывает восхищенные взгляды всех мужчин. В верности Арбелы он был так уверен, что в его сердце никогда не просыпался злой демон ревности.
Эти мысли были чрезвычайно приятны Ранебу, и он в вечер, наполненный мягким теплом и освежающей прохладой, решил, что не хочет провести ночь в одиночестве. Все вокруг было наполнено негой и призывало к любви, и Ранеб, не выдержав, велел прислуживающей ему женщине, которая ставила на столик большое блюдо из синего сланца с крупным виноградом позвать к нему его жену.
- Реджедет, передай госпоже Арбеле, чтобы она этой ночью пришла в мои покои, - сказал он.
- Слушаюсь, господин, - тут же ответила старшая служанка, непосредственно прислуживавшая своим господам.
Возликовав, она поспешила на женскую половину, зная, что за столь радостное известие хозяйка одарит ее каким-нибудь подарком.
Ожидание не обмануло Реджедет. Услышав о том, что муж призывает ее, Арбела просияла и, не раздумывая, дала служанке, сообщившей столь радостную для нее новость позолоченный шнур для праздничного платья. К выбору наряда для ночи любви она подошла особенно тщательно, желая покорить сердце Ранеба так же сильно, как тщеславный охотник желает поймать особенно быструю и неуловимую антилопу. Ранеб не часто призывал ее к себе, еще реже он посещал женскую половину дома, несмотря на горячую отцовскую любовь к маленькому Тутмосу, и Арбела решила сделать все от нее зависящее, чтобы не упустить случай вытеснить образ Шамиран из его сердца и самой занять ее место.
Ранеб ждал жену на широком спальном ложе, подперев голову ладонью правой руки. При приближении хозяйки рабы-телохранители раздвинули перед нею узорчатые занавеси широкого входа, и молодой человек приподнялся от восхищения, когда Арбела предстала перед ним во всем блеске своей молодости и красоты. Она была подобна царице нильской ночи, богине любви Хатхор и нежному цветку лотоса одновременно. В руках Арбела держала небольшой светильник, освещающий ее прелестное лицо. Оно было настолько сосредоточенным и значительным, словно в нее вселился дух Исиды, держащей в руках весь мир и поддерживающей всеобщее равновесие и порядок. Ранеб почувствовал себя покоренным этой царственной женственностью и счастливым этим сладким рабством. Единственная неволя, которая желанна всем существам – это неволя Любви, приносящая самое большое счастье и неизъяснимую отраду.
Одним движением руки Арбела потянула завязку ленты на своем плече, и легкое полупрозрачное платье из тончайшего льна упало к ее ногам, обнажая великолепное в своем совершенстве женское тело, состоящее из двух треугольников бедер и груди, сходящихся в тонкой талии. Молодой вельможа судорожно вздохнул, жадно разглядывая при мягком свете стоящей в углу бронзовой лампы очертания фигуры жены. Даже материнство не испортило идеальной безупречности ее тела, и она могла похвалиться им даже перед более юными девушками, которых никогда не касался мужчина.
Супруги встретились взглядами и поняли, что им не нужны слова для объяснения. Арбела подалась к мужу, и Ранеб, подхватив ее, бережно уложил на ложе. Он страстно посмотрел на жену, и по всему телу Арбелы пробежала приятная дрожь предвкушения совокупления с ним. Ей захотелось поскорее ощутить прикосновение его мускулистых рук,
