Барбара Мецгер - Идеальный размер
Ничего. Форд забыл про дочь, невесту Джеральда. Он ведь не может заигрывать с будущей тещей его племянника, не так ли? Нет – особенно когда девушка живет в этом же доме. Сквайр совершенно прав. После свадьбы миссис Коул благосклоннее отнесется к предложению. Предложению carte blanche[3] с его стороны.
Когда мужчины вернулись в гостиную, миссис Коул перестала играть на фортепиано и встала со скамьи.
– Нет, нет, пожалуйста, продолжайте, – настойчиво попросил викарий. – Ваша игра намного лучше успокаивает пищеварение, чем сигары или алкоголь.
Она снова начала играть – с отменным мастерством, как осознал Форд. Должно быть, она училась у мастера, так что да, мнение Доддсворта о ее аристократическом происхождении имеет под собой основания. И все же она выращивает репу и держит коз.
После длинной, трудной пьесы, исполненной безупречно, миссис Коул перешла к народным песням. Роланд и Луиза спели дуэтом под ее аккомпанемент, и, судя по всему, они делали это уже не раз. Затем Сюзанна звонким голосом прелестно исполнила балладу «Зеленые рукава». Форд аплодировал вместе со всеми, искренне восхищаясь зрелищем прелестной юной леди – и ее матери, склонившейся над клавишами так, что вырез ее платья опустился чуть ниже, с трогательным выражением гордости на лице.
Он ощутил, что ему не хватает сына. И женщины.
Та же самая служанка, миссис Таррант, вкатила чайную тележку. Миссис Коул встала, чтобы разливать чай, в то время как Сюзанна разносила чашки и передавала тарелки с печеньем.
Когда она подошла к его креслу, Форд небрежно спросил:
– Мне стало интересно, на каком корабле служил ваш батюшка, когда погиб?
Заварочный чайник издал глухой стук, когда миссис Коул опустила его на стол.
– Я предпочитаю не говорить о моем покойном супруге, а Сюзанна была слишком маленькой, чтобы узнать его.
– Прошу прощения, мэм. Я просто подумал, что могу знать некоторых людей, которые служили вместе с ним. Сюзанна могла бы захотеть встретиться с ними, чтобы услышать их воспоминания.
– Сомневаюсь в этом. То есть, она никогда не спрашивала. – Перед тем, как девушка сумела что-то спросить, Кейти сказала: – Вот, Сюзанна, предложи всем еще раз малиновые пирожные с этого блюда. Ты же знаешь, что их предпочитает леди Мартиндейл.
Форд перенес свою чашку поближе туда, где сидела вдова, чтобы другие не смогли подслушать их.
– Я сожалею, что я расстроил вас.
– Мне трудно говорить о мистере Коуле.
– Его звали Джон?
– Джордж, – поправила она.
– Ах. Вы встретились с ним в Лондоне? Или в вашем доме в…?
Миссис Коул оттолкнула заварочный чайник.
– Прошу вас, это слишком мучительно.
– Странно. Я без всяких трудностей говорю о своей покойной жене, а она умерла почти так же давно. Должно быть, вы очень сильно любили Джеймса.
– Джорджа. Так и было. И я по сей день сохраняю воспоминания о нем. – Кейти стиснула руки, чтобы они перестали дрожать.
– И все же, вы не поделились своими воспоминаниями с дочерью – с его дочерью. Что насчет ее бабушки и дедушки? Если они присылают средства, как говорил мне Джеральд, то, без сомнения, она встречалась с ними?
– Этим делом занимается банк. Они умерли.
– Тогда что насчет вашей семьи? Причина, по которой я задаю такие личные вопросы, заключается в том, что мне интересно, почему Сюзанна не бывала в Лондоне. Бруквил может предложить юной леди лишь уединенную жизнь, особенно для такой красивой и талантливой леди, как ваша дочь. Она могла бы найти кого-то намного лучше Джеральда, если бы ее представили высшему обществу.
– Она никогда не интересовалась ни жизнью в городе, ни высшим обществом. И нет, у меня тоже нет семьи. Хотите еще чашку чая? Печенье?
Миссис Коул могла бы ничего и не говорить.
– Ах, вы родились под капустным листом? Вас бросили на воспитание эльфам? Ни в одном сиротском приюте невозможно научиться играть на фортепиано так, как вы это умеете.
Форд не собирался останавливаться.
– Хорошо, раз вы настаиваете на разговоре, который расстраивает меня, то все мои родственники умерли. Семья Браун. – Эта фамилия чаще других встречается по всей Британии. – И мы много переезжали, когда я была ребенком, так что нет, вы не можете знать наш дом. Моя мать была превосходной исполнительницей, и она научила меня тому немногому, что я умею. – Она поднялась на ноги. – А теперь я должна отнести леди Мартиндейл свежую чашку чая.
– Позвольте мне.
– Вы очень любезны, – проговорила миссис Коул, поджав лживые губы. – Могу я предложить и вам еще одну?
Форд отказался. Он не удивился бы, если бы в чашке оказался крысиный яд. Как не удивился бы и тому, что в ее истории зияло больше дыр, чем в рыболовной сети. Черт возьми, он просто обязан разузнать всю правду об этой женщине. Ради Джеральда, разумеется.
Глава шестая
Все собирались уходить, за исключением одного гостя, от которого Кейти больше всего хотела избавиться. Кухарка убирала чайную посуду в гостиной, но он ждал у парадной двери. Дядя Джеральда выглядел сильным, уверенным в себе и решительно настроенным остаться на ночь – если не получит ответов на свои вопросы. Дьявол его забери. Вот какой этот виконт – внешне джентльмен до кончиков ногтей, но ведет себя как скотина. Никто другой не выказывал такого пренебрежения к горю вдовы и непочтения к ее частной жизни. Она предположила, что Форд действует в интересах своего племянника, что характеризовало его как замечательного опекуна, но сильно нервировало в качестве гостя на званом обеде. По правде говоря, этот мужчина нервировал ее в любой ситуации. А если говорить только правду, то Кейти не была с ним честной, и боялась его с такой же силой, с какой ее влекло к нему.
Форд был слишком красив, слишком хорошо сложен и слишком… мужественный. Взгляд его карих глаз казался чересчур проницательным, а его улыбка – по-мальчишески виноватой и притягательной, когда Кейти поймала его взгляд, устремленный на ее грудь. Почему виконт должен так демонстративно излучать мужскую привлекательность и почему именно он, из всех мужчин, снова заставил ее ощутить себя привлекательной женщиной?
Кейти знала, что не должна была сегодня вечером демонстрировать свое тело слишком открыто, но ее лучшее платье было сшито давно, и с тех пор она немного прибавила в весе, и не имела подходящей шали – а еще ей хотелось показать его надменному сиятельству, что она – не просто безвкусно одетая деревенская вдова. Черт побери! Она только разожгла его любопытство. Если бы миссис Коул надела одно из полинявших, бесформенных платьев, то виконт не выказал бы такого интереса к ее телосложению или к ее прошлому – прошлому, которое она не собиралась раскрывать ему.
