Джейн Кренц - Безрассудство
Габриэль с детства привык к одиночеству. Его отец был образованным человеком и после смерти жены полностью посвятил себя изучению сокровищ огромного книжного собрания. Он был по-своему добр, но книги значили для него гораздо больше, чем осиротевший ребенок.
Габриэль был предоставлен заботам слуг и самому себе. С пятилетнего возраста он создавал свой собственный мир, населяя его героями легенд об Артуре. Проглотив все предания, повествующие о подвигах рыцарей, какие только сумел найти, он начал писать сам.
Его детские сочинения не сохранились — они были безнадежно утрачены вместе со всем имуществом, когда Габриэль покидал Англию. Однако два года назад, всерьез решив написать роман, он вспомнил свои юношеские опыты.
Рыцари «Круглого стола» составляли отличную компанию молодому человеку, но они не научили его трезво смотреть на жизнь. Этому пришлось учиться на собственном опыте.
Габриэль приобрел «Дьявольский туман» вскоре после возвращения в Англию. Величественные башни, крепостные стены с зубцами и бойницами околдовали его. Выглядывая из узкого окна, он представлял рыцарей в полном вооружении, на могучих жеребцах въезжающих в его замок через массивные ворота подъемного моста.
«Дьявольский туман»в отличие от других величественных замков был не просто капризом богатого человека. Построенный в тринадцатом веке, он некогда служил крепостью, владелец которой питал пристрастие к потайным ходам и дверям, отворявшимся с помощью скрытых в стенах механизмов. Поселившись в замке, Габриэль потратил несколько недель на изучение подземелья, заодно разрабатывая сюжет будущего романа.
Спустившись по каменным ступеням, Габриэль вошел в огромную залу. Роллинз, дворецкий, точно по волшебству возник из боковой двери:
— Почта, милорд.
На подносе, который торжественно протянул ему Роллинз, лежало одно-единственное письмо. В «Дьявольский туман» письма приходили редко, и в последние два месяца основным корреспондентом была Дама-под-вуалью.
Габриэль остановился, пристально разглядывая изящный рыцарский щит тринадцатого века, украшавший потолок залы.
— Спасибо, Роллинз. Я прочту письмо по пути к себе.
— Прекрасно, сэр. — Роллинз повернулся и бесшумно заскользил к выходу из залы между двумя длинными рядами до блеска начищенных рыцарских доспехов. Он отворил огромную дверь в дальнем конце залы и скрылся за ней.
Над дверьми красовался выбитый на каменной стене девиз, появившийся в замке благодаря Габриэлю. Он приказал сделать это вскоре после своего переезда в «Дьявольский туман». Девиз нравился Габриэлю, броско и верно. Audeo. С латинского: я посмею.
Это был не традиционный девиз графов Уальдов, который перешел к Габриэлю по наследству. Габриэль сам выбрал его для себя и своих наследников. И поскольку теперь титул перешел к нему, он постарается следовать выбранному девизу.
Внезапно он подумал: что там ни говори, а Даме-под-вуа-лью подошел бы этот девиз.
Габриэль направился к двери, на ходу просматривая письмо. Он едва сдерживал нетерпение. Письмо пришло от его лондонского поверенного. В любом случае оно содержит долгожданную информацию.
Поверенные живут в тесном профессиональном мирке, и деньги многое значат в их жизни, как, впрочем, и в жизни любого человека. Габриэль рассчитывал, что его поверенный знаком с неким Пиком, который ведет дела Дамы-под-вуалью. Не так уж много найдется в Лондоне женщин, увлекающихся коллекционированием средневековых книг.
Спустившись по каменным ступеням в прохладу апрельского дня, он вскрыл письмо и резко остановился, прочитав аккуратным почерком написанное на листке женское имя. Он замер, уставившись на эти слова и чувствуя, как в нем закипает гнев.
Леди Феба Лейтон, младшая дочь графа Кларингтона.
— Ад и все дьяволы! — Габриэль не мог поверить своим глазам. Ярость бушевала в нем. Его таинственная, интригующая, неподражаемая Дама-под-вуалью оказалась младшенькой графа Кларингтона!
Габриэль яростно скомкал письмо.
Младшая дочь. Не та, которая восемь лет назад умоляла избавить ее от нежеланного брака, не та, из-за которой его едва не убил на дуэли ее брат. Другая. Другая, которую он и не видел тогда, поскольку она едва ли выходила из детской.
В год, когда Кларингтон разорил Габриэля и вынудил его бежать из Англии, ей было, наверное, не больше шестнадцати. Она была совсем девочкой, когда Габриэль продал книги своего отца, единственное свое наследство, чтобы хоть как-то выжить.
Восемь лет назад. Даме-под-вуалью на вид можно дать около двадцати четырех. Все сходится.
— Проклятие! — прошептал Габриэль сквозь зубы.
Он быстро прошел через мощеный двор и миновал старые каменные ворота. Еще одна девчонка Кларингтона. Будто в его жизни недостаточно было женщин из этого дома.
«Какая наглость — затеять со мной подобную игру. Она что, намерена пойти по стопам сестрицы? Надеется позабавиться за мой счет?»
— Проклятие! — Габриэль поднялся на вершину утеса и застыл, глядя на пенящееся внизу море. Желание овладеть этой женщиной по-прежнему пожирало его..
«Я добьюсь ее», — поклялся он себе. Да, он непременно овладеет ею. Но на своих собственных условиях.
Как она вообще посмела обратиться к нему после всего, что ее родные сотворили с ним. Что это — безрассудство или наглость?
Отчаяние и гнев, которые он пережил восемь лет назад, вновь ожили в нем, словно все случилось только вчера.
«Но ведь это было не вчера», — угрюмо напомнил он себе. Он уже совсем не тот мечтатель без пенса в кармане, каким был тогда. Вряд ли сегодня Кларингтон сумеет защитить Фебу таким же способом, каким защитил свою старшую дочь восемь лет назад.
Что ж, Даме-под-вуалью грозит настоящая опасность, о которой она и не подозревает. Как и вся ее семья.
Богатство, которое Габриэль добыл в Южных морях, вполне сравнится с состоянием Кларингтонов. Богатство и унаследованный титул сделали его равным Кларингтонам. Богатство и титул — это власть. Огромная власть.
Разумеется, вдруг вспомнил Габриэль, Дама-под-вуалью не знает, насколько он богат. Впрочем, никто об этом не знает. Для высшего света он остается пока загадкой, как и для своих читателей.
Леди Феба Лейтон нуждается в его помощи! Рука Габриэля сжалась в кулак. Что ж, прекрасно, он окажет услугу, за которую ей предстоит заплатить весьма высокую цену.
Он использует девчонку, чтобы отомстить Кларингтонам за все, что они сделали с ним восемь лет назад.
Глава 5
Маркиза Троубридж осторожно воткнула иголку в рукав легкого муслинового платья.
— Тебе следует обращаться с лордом Килбурном полюбезнее, Феба. Я уверена: он вскоре сделает тебе предложение. Ты вполне можешь проявить свое расположение к нему уже сейчас, это будет вполне прилично.
