Натали Питерс - Опасное окружение
Спящий, он казался совсем безобидным и вовсе не похожим на дьявола. Правильные и мужественные черты его лица, жесткие и резко очерченные даже во сне, не несли печати порока или зла. Он был красив и силен. Неожиданно я поняла, что любуюсь этим лицом. Мне нравились волевой подбородок, форма его ушей и то, как они прижаты к голове. Честное слово, маркиз оказался самым красивым мужчиной из тех, кого я встречала в жизни.
Вероятно, он не любит жабо и шейные платки, думала я, глядя на открытый ворот его рубашки. Его одежда была проста, он не носил перстней, и, если бы не прекрасный крой и дорогая ткань, его можно было бы принять за крестьянина.
– Если вы уже удовлетворили свое любопытство, мадемуазель, пардон, мадам, – он приоткрыл один глаз, – я попросил бы вас переключить ваше драгоценное внимание на что-нибудь другое и дать мне вздремнуть.
– Если вам не спится, я тут ни при чем! – фыркнула я.
– Нет, при чем. Жар, исходящий от этих горячих глазок, очень даже меня согревает. – Маркиз открыл другой глаз. – А когда женский взгляд так горяч, мысли любого мужчины поворачиваются на любовь.
– Как вы смеете предлагать мне подобные вещи! Не прикасайтесь ко мне! Не подходите!
– Играем в оскорбленную невинность? – пробормотал он. – Ну-ну.
Я демонстративно отвернулась к окну, а через несколько минут тихое сопение из угла кареты известило меня о том, что мой муж действительно уснул. Брошенный украдкой взгляд подтвердил догадку.
За все утро мы останавливались всего однажды – чтобы сменить лошадей, и второй раз уже днем, чтобы перекусить. У небольшой таверны вблизи Тура мы встретили верховых в военной форме. Офицер, подойдя к Оноре и Филиппу, попросил разрешения осмотреть карету. Не увидев у нас ничего подозрительного, солдаты, разбившись на небольшие группы, ускакали.
– Поиски идут полным ходом, – сообщил Филипп, помогая мне выйти из кареты. – Будем надеяться, им удастся поймать этого парня.
– Кого, Филипп? – спросила я, опираясь на его руку.
– Какого-то шпиона. Он выкрал план боевых действий и удрал прямо из-под носа генерала Боли. Это произошло в Анжу несколько недель назад. А пару дней назад кто-то взорвал военный склад недалеко отсюда. Я думаю, это один и тот же человек. Англичанин.
– Какая низость! – возмутилась я. – Эти англичане никогда не научатся вести себя как порядочные люди. Ты помнишь Лондон, Филипп? Шум, крик – как на базаре. А английская кухня просто отвратительна!
– Действительно мерзость, – согласился Филипп. – Вы согласны, сударь? – Он обратился к маркизу, потягивающемуся на солнышке.
– Полагаю, вы правы, – безразлично согласился маркиз. – Но слуги их, знаете ли, показались мне лучше наших. Я думаю, что как нация они скорее рождены служить, чем управлять.
Филипп от души рассмеялся.
– Надеюсь, мы когда-нибудь заставим их послужить нам! Вы говорите на их языке?
– На английском? – Моего мужа, кажется, обидел вопрос. – Ужасный язык, грубая какофония. Я никогда не стремился его выучить, так как уши мои не в силах слышать то, что говорит язык.
В этот момент к нам подошел Оноре, и мы отправились в трактир.
После обеда мы продолжили путь. Оноре сел со мной в карету, а Валадон с Филиппом поехали верхом; потом Филипп с Оноре поменялись местами. По отдельным веселым репликам и взрывам смеха я поняла, что братья находят общество моего мужа приятным. Меня больно задело их видимое согласие, и я почувствовала себя одинокой. Меня лишили всего для меня дорогого, даже расположения моих близких, думала я обиженно, и в этом виноват он, маркиз де Пеллиссьер.
Когда вечером мы подъехали к дорожной гостинице вблизи Орлеана, я чувствовала себя усталой и разбитой от жары и тряски; все тело затекло. Филипп отправился заказывать комнаты: одну для себя и Оноре, другую – для меня и маркиза. Я хотела было попросить его взять для меня отдельную комнату, но не смогла придумать объяснения, которое прозвучало бы для брата убедительно. Вернувшись, Филипп объявил, что все комнаты заняты, кроме одной.
– Для вас и Арманда, – пояснил он. Так, мой муж уже для него Арманд!
– Мы с Оноре можем прекрасно выспаться на лавках в общей зале или на худой конец в конюшне.
– Еще чего, в конюшне!
– Что тут особенного? – улыбнулся Филипп. – На обратном пути мы переночуем в вашей комнате.
– Как? Я думала, вы останетесь.
– Нет, Элиза. Мне пора на службу, а Оноре лучше побыстрее предстать пред дядей Тео. Может быть, он простит нас. Мы убедимся в том, что Пеллиссьер представил тебя в новом доме подобающим образом, а потом…
– Конечно, Филипп, – я положила ему на плечо руку, – мне не следовало надеяться, что вы останетесь со мной. Просто… Просто я не подумала, что мы расстанемся так скоро. Наверное, я не могу никак привыкнуть к тому, что я его жена.
Филипп многозначительно рассмеялся.
– Тебе повезло, Элиза. Маркиз в два, нет, в три раза больше мужчина, чем барон, и ты это знаешь. Я слышал, что добрая половина мамаш в Париже, и не только в Париже, хотели бы заполучить его в зятья. – Филипп улыбнулся и добавил уже серьезнее: – О подобном браке мы и мечтать не могли.
Я горько усмехнулась:
– Конечно, он бы и не взглянул на бедную Элизу Лесконфлер, если бы сам выбирал жену. Но судьба оказалась к нему немилосердна, и он женился на мне, причем при таких обстоятельствах, что я едва ли могу винить его за то, что он меня ненавидит.
Филипп усмехнулся.
– С чего ты взяла, что он тебя ненавидит? И дядя Тео будет доволен, когда немного попривыкнет. Увидишь.
Я вздохнула и вошла в дом. Когда я поднималась в комнату, где меня уже ждала горячая ванна, в коридоре я столкнулась с двумя хорошо одетыми дамами.
– Если бы только Арманд Валадон вернулся из России! Я слышала, что сам император послал его в Санкт-Петербург с секретной миссией. Весьма важной и весьма секретной. Я понимаю, конечно, интересы Франции… Но без него так скучно! – донесся до меня обрывок разговора.
Дамы скрылись из виду, а я так и осталась стоять с открытым ртом, пока горничная не пригласила меня: «Сюда, мадам», – и я поспешила за ней.
Комната, отведенная нам, была небольшой и уютной. Горничная помогла мне раздеться и ушла, взяв мой костюм и туфли, чтобы вычистить. Я с удовольствием опустилась в горячую ванну и закрыла глаза. И в этот момент вошел маркиз.
Я закрыла руками грудь.
– Как вы смеете? – возмутилась я. – Вы даже не постучали!
– Я пришел потереть вам спину. Со стороны ваших братьев было очень жестоко заставить вас путешествовать без служанки.
– Мы – люди бедные, – ледяным тоном заявила я. – У нас нет лишних служанок. Но у вас, как я полагаю, их больше чем достаточно. Горничные для верхних покоев и для нижних покоев, горничные такие и горничные сякие, для работы и для забав и даже просто для декораций.
