Барбара Картленд - Стихия любви

Надеюсь, вы сделали за меня ставку?

— Да, разумеется.

На самом деле он совершенно забыл об этом, так как вообще довольно редко ставил на собственных лошадей.

— Спасибо, — прошептала Фенелла. — Надеюсь, вы выберете для меня что-нибудь необыкновенное на память о том, как мы были счастливы в Беркхэмптон-Хаусе!

— Герцог был достаточно богат, чтобы, зная женскую сентиментальность, всегда доставлять своим подругам подобные удовольствия.

Он бывал искренне рад вознаградить их за те минуты наслаждения, которые они ему дарили, и потому не скупился на подарки — как правило, драгоценности, Правда, бывало, что некоторые дамы его сердца на деле оказывались буквально ненасытными и широко пользовались его щедростью.

Сейчас герцог с грустью подумал, что, несмотря на свою красоту, Фенелла скоро наскучит ему и их отношения станут тяготить его.

И вдруг ему опять стало неловко от того, что Альдора, сидя где-то позади, может прочитать его мысли. Ведь он собирался сделать именно то, за что она так ненавидела его, — насладиться женщиной и бросить ее.

Вскоре после того, как все гости вернулись в Беркхэмптон-Хаус, Фенелла получила печальное известие: лорд Ньюбери телеграфировал своей супруге о том, что у его матери был тяжелый сердечный приступ и теперь она при смерти.

Его светлость просил Фенеллу немедленно вернуться в Лондон.

Маркиза предложила заложить самых надежных лошадей, чтобы доставить Фенеллу в Чичестер, откуда следовал экспресс до Лондона. Это был самый быстрый способ добраться до города.

— Я провожу вас, — сказал герцог, понимая, что это единственное, что он может для нее сделать.

Она благодарно кивнула. Ее глаза были полны слез, губы дрожали.

Через час, взяв самое необходимое из вещей, Фенелла была готова к отъезду. Остальной багаж должны были выслать позже.

Фенелла и герцог отправились на станцию в одном из лучших экипажей маркизы. Все четыре мили пути до Чичестера Фенелла снова и снова повторяла герцогу, как она любит его.

Было очевидно, что она в отчаянии от того, что пришлось расстаться с любовником на два дня раньше, чем она рассчитывала, но герцогу нечего было сказать ей в утешение.

В экипаже он поцеловал ее на прощание, а на платформе перед поездом галантно поднес ее руку к губам.

Фенелла устроилась в удобном купе, специально заказанном для нее, начальник станции махнул сигнальным флажком, из трубы вырвались клубы серого дыма, застучали колеса, поезд тронулся.

В окне в последний раз мелькнуло прелестное личико Фенеллы, она улыбнулась ему на прощание.

Герцог надел шляпу и направился туда, где его ожидал экипаж. Место напротив него, где несколько минут назад сидела Фенелла, теперь было пусто, но герцог поймал себя на мысли о том, что ее отъезд отнюдь не расстроил его.

Пожалуй, он был даже рад, что теперь может в полной мере насладиться скачками, к которым Фенелла была абсолютно равнодушна.

Нельзя сказать, что герцог удивился подобным мыслям.

Их с Фенеллой роман напоминал прекрасный десерт: достаточно небольшой порции, а потом надо вовремя остановиться.

Когда герцог вернулся в Беркхэмптон-Хаус, пора было переодеваться к обеду. Все гости уже собрались в столовой.

У него не было возможности заранее узнать у маркизы, как разместятся гости за столом после неожиданного отъезда Фенеллы.

Он только заметил, что в столовой появилось несколько новых лиц.

Пока он размышлял, какую из дам должен сопровождать к столу, над его ухом неожиданно раздался голос маркизы:

— Мне очень жаль, Инграм, что Фенелла нас покинула. Полагаю, вы не будете возражать, если в этот вечер моя дочь Альдора займет ее место? Так же как и вы, она просто обожает лошадей. Я уверена, вам будет о чем поговорить.

Герцог удивленно приподнял брови: его внимание уже привлекла прелестная жена губернатора, миниатюрная брюнетка с темными глазами, в которых угадывался скрытый огонь.

Но ему ничего не оставалось, как предложить руку Альдоре и пройти с ней в столовую вслед за ее матерью, которую сопровождал посол.

— Это ужасно! — одними губами прошептала Альдора, и герцогу опять показалось, что девушке известны его мысли.

Однако он не собирался опускаться до невежливости, что бы ни говорила Альдора.

За столом он постарался разговаривать главным образом с маркизой. Однако когда герцог повернулся к Альдоре, он обнаружил, что девушка поглощена беседой с молодым человеком, который сидел слева от нее. Это был известный в округе знаток английских гончих.

Герцогу показалось, что между ними разгорелся спор о достоинствах верховых лошадей.

Заметив взгляд герцога, сосед Альдоры взмолился:

— Вы должны меня спасти! Леди Альдора разбила мои доводы в пух и прах! Как это ни постыдно, я должен признать, что она знает о лошадях гораздо больше, чем я.

И у нее просто масса совершенно новых идей по поводу их тренировки и содержания.

Лошади были главной страстью герцога, поэтому он не мог остаться в стороне.

Он принялся горячо возражать Альдоре, хотя в глубине души не мог не признать ее правоту.

После обеда маркиза обратилась к герцогу:

— Инграм, прошу вас, не садитесь за карты. Я хотела бы поговорить с вами.

Маркиза, взяв герцога под руку, проследовала с ним через гостиную в свой личный кабинет, предназначенный для конфиденциальных разговоров и встреч.

Роскошные букеты стояли в нем повсюду, даже на камине, который в это время года не зажигали.

Кабинет выходил окнами на большую каменную террасу, с которой открывался вид на сад. Герцог вдруг почувствовал, что устал и даже рад уединению. Сейчас ему не хотелось ни играть в бридж, ни вести светские разговоры, Маркиза показала ему на удобное кожаное кресло, и герцог с удовольствием опустился в него.

— Здесь у вас просто чудесно! И прием получился замечательный! — сказал он, принимая из рук маркизы стаканчик бренди.

— Благодарю вас, — отозвалась маркиза. — Мне жаль, что Фенелла уехала от нас так рано, но благодаря ее — отъезду я могу поговорить с вами именно сейчас. Завтра я должна быть на обеде у губернатора, так что у меня не будет времени.

Помолчав, маркиза сказала:

— Я хочу поговорить с вами об Альдоре!

Герцог словно окаменел. Это было словно внезапный взрыв над самым ухом.

Он вспомнил предостережение Альдоры и подумал, что до этой самой минуты у него не было ни малейшего повода поверить словам девушки. Пока Фенелла гостила в доме маркизы, ее светлость никак не проявляла намерения сблизить его со своей дочерью.

— Полагаю, вы не знаете, — продолжала тем временем маркиза, — что Альдора — крестница самой королевы.