Невеста против - Лика Вансловович

то одно, то другое угощение! Я не помню, когда в последний раз ела так увлеченно и без опасений тут же распрощаться с едой. К вину не прикоснулась: я и раньше не питала к нему особой любви, а уж теперь и подавно, зато выпила три фужера клюквенного морса — жуть просто! Никогда не испытывала слабости к кислым ягодам!

— Я рад, что у вас появился аппетит! — с улыбкой проговорил француз.

— Я тоже, — честно ответила ему, откладывая вилку в сторону.

Я прожевала последней кусочек запеченной на вертеле баранины и посмотрела в его глаза. Поведение герцога: странный жест необыкновенной щедрости, атмосфера праздника вокруг меня, здесь, в этом маленьком уединенном домике, казались мне почти нереальными. Часть меня все еще опасалась его, ожидая подвоха, выискивая мотивы, рассуждая над тем, чего мне будет стоить этот день, наполненный приятными сюрпризами…

— Желаете немного отдохнуть?

— Я не устала, — несколько встревоженно и поспешно заверила я.

Оливер усмехнулся, поднялся со своего места и красноречиво протянул мне руку, спокойно проигнорировав мои заверения, в том, что я полна сил, как никогда.

— Вы могли заметить, что в противоположном конце залы есть прекрасный камин. Предлагаю вам расположиться в кресле напротив и выслушать меня, — вежливо, но настойчиво проговорил он.

Я согласно кивнула, следуя за ним и лишь слегка прихрамывая.

Камин действительно был, внутри приветливо потрескивали небольшие поленья, распространяя тепло и уют.

Я опустилась в кресло и тут же откинулась на спинку, расслабляя мышцы и отчетливо ощущая приятную истому в теле: хотелось накрыться теплым пледом и задремать.

Герцог тем временем избавился от фрака, белоснежная шелковая рубаха, расстёгнутая им на три пуговицы, несколько смягчала его образ, хотя я ощутила некоторое беспокойство, когда он избавился от верхней одежды.

Немного закатав рукава, Оливер опустился на широкую медвежью шкуру, расстеленную прямо напротив камина и задумчиво следил за языками пламени несколько минут. Его лицо стало строже, в нем появилась некоторая напряженность, которая тут же передалась и мне.

— Думаю, нам лучше начать этот разговор прямо сейчас, пока у меня еще есть в запасе парочка сюрпризов, способных позже сгладить неприятный осадок и вернуть вам хорошее настроение, — проговорил он.

Я вцепилась в обивку кресла, отчего-то опасаясь услышать самое худшее и сильно сомневаясь в том, что его сюрпризы смогут исправить ситуацию. Это как раз то, чего я опасалась: не бывает настолько хорошо и волшебно просто так! Мышка вцепилась в сыр, не заметив мышеловки?

— Хорошо, начинайте, — тихо проговорила я, ощущая скованность в горле.

— Я хочу поговорить с вами о предстоящем суде, Риана! К сожалению, как я уже говорил вам ранее, избежать его не удастся, но мы с вами вполне можем рассчитывать на счастливое разрешение этого неприятного приключения, если вы прислушаетесь к моим советам! — он развернулся ко мне и следил за моим лицом, строгим и острым взглядом.

— Я слушаю вас! — выпрямляю спину и отвечаю ему тем же.

Страх змеится по полу и касается моих ступней, вызывая неприятное покалывание.

— Я хочу, чтобы вы признались, что добавили яд в бокал с вином, но сделали это исключительно с целью покончить с собой, Крайнов же стал жертвой несчастного стечения обстоятельств! — спокойно поясняет Оливер.

— Что? — испуганно переспросила его. — Вы хотите… чтобы я солгала в суде?

— Именно, — отзывается герцог. — Поверьте, мне очень импонирует ваша реакция — я бесконечно дорого ценю честность и открытость в людях, но это совершенно иной случай! К тому же, вы уже признались мне, что действительно не намеревались убивать графа, не так ли?

— Да, конечно, я просто… просто хотела защитить себя… — я замолкаю и отвожу взгляд, чувствую как дрожат губы и мутнее от слез в глазах.

— Все нормально, вам незачем вдаваться сейчас в эти неприятные воспоминания, Риана. Напротив, я бы хотел, чтобы вы слушали меня и запоминали, как все было «на самом деле», — выделяя интонацией последние три слова, проговорил герцог.

— Хорошо, давайте попробуем, — сдавленно произношу я, сосредоточенно рассматривая собственную руку. Костяшки пальцев побелели: так сильно я сжимала обивку, пытаясь снова успокоиться.

Я внимательно слушала герцога, глаза мои то и дело расширялись от удивления, брови ползли вверх, но страх не отпускал. Я не хотела лгать, хотя в версии герцога была логика и даже часть правды, однако… я все равно боялась, мне казалось, что этот уютный дом, ель и вкусный обед — его прощальный подарок, потому что меня нельзя спасти, вытащить с этого явно тонущего корабля. Я кивала, старательно запоминала каждое слово, но кровь все равно леденела в жилах, а икры вновь сводило болезненной судорогой.

Три дня до суда… три дня! Каким будет мой приговор? Я уже представляла злорадное и удовлетворенное лицо князя Владимира Крайнова, глаза отца и мачехи с их погаными улыбками и всех остальных… Как же хорошо, что этого не увидит Алиса…

Боль сжимала мышцы все сильнее, я искусала губы, прежде чем не смогла сдержать тихого, но вполне ощутимого стона.

— Что с вами? Я думал, вам стало лучше! Опять голова? — герцог впился взглядом в мое лицо, тревога читалась в льдистых глазах мужчины, но я не могла признаться ему в своей слабости и лишь качала головой, глотая слезы.

Когда новая судорога заставила мне вздрогнуть всем телом и зажмуриться, он что-то заметил.

— Это не головная боль… и вы поджимаете пальцы ног… что, черт возьми, с вами происходит?!

— Сейчас пройдет, всегда проходит, я же уже говорила вам!

— Говорили… Я так понимаю все же это боль в ногах… Но ведь вы не перетруждали их сегодня! Вам, определенно, нужен доктор, Риана!

— Нет, нет! Пока весь этот кошмар не кончится и суд не состоится, незачем тратить