Хромой из Варшавы. Книги 1-15 - Жюльетта Бенцони
— Надеюсь, что ни в том ни в другом. Во всяком случае, в качестве любовника его жены я его точно не интересую.
Нет, тут другое. Мне кажется, его притягивает ко мне мое знание старинных камней. Когда мы встречаемся, мы говорим только на эти темы…
— Ну вот тебе и объяснение! В общем, я пишу Теобальду, а потом принимаюсь за поиски квартиры.
Адальбер вышел на улицу в хорошем настроении, насвистывая веселенькую мелодию из «Фи-Фи», оперетки, что произвела в Париже фурор в самом конце войны. Альдо предпочел остаться в гостинице. Приближалось время священной церемонии чаепития, и к «Ритцу» уже подъезжали завсегдатаи.
Из-за кадок с цветами, за которыми он сидел, Альдо заметил герцогиню Дэнверс и леди Риббсдейл — шляпка-ток цвета пармских фиалок и черная бархатная шляпа с полями, отделанная золотым сутажом, — ив надежде остаться незамеченным втянул голову в плечи, решив переждать опасность в своем убежище. На этот раз у князя не было ни малейшего желания выслушивать светские сплетни. Он дождался, пока дамы прошли в чайный салон в сопровождении молодой женщины, исполнявшей обязанности метрдотеля, и, облегченно вздохнув, направился к лифту.
Надо сказать, что бывшая леди Астор возобновила свои домогательства и буквально преследовала Морозини. Она то и дело звонила ему по телефону, находя для этого самые разнообразные предлоги, но, по сути, ее интересовало только одно: привезли ли наконец то, чего она с таким нетерпением ждет?
Чувства Альдо были противоречивы. С одной стороны, он хотел бы, чтобы Бюто приехал как можно скорее, с другой — сожалел, что вообще сказал о бриллианте леди Аве…
Однако надеждам Морозини насладиться покоем в их общей с Адальбером уютной гостиной не суждено было сбыться. Едва только он уселся у окна, выходящего на золотистую листву Грин-парка, как зазвонил телефон. Елейный голос портье сообщил ему, что только что прибывшая молодая дама желает его видеть. Она назвалась мисс ван Зельден и…
— Немедленно спускаюсь! — воскликнул Альдо, положил трубку на рычаг и поспешил к двери. Его вдруг охватило страшное беспокойство, которое вылилось в один-единственный вопрос: что понадобилось Мине, его секретарше, в Аоадоне, в то время, когда он ждет Ги Бюто? Только бы со стариком не случилось ничего страшного! С тех пор, как Альдо отыскал его в Париже в состоянии, близком к нищете, его бывший наставник жил у него, и Морозини заботился о нем почти с сыновней преданностью.
Да, это была Мина! Едва войдя в холл, князь тут же узнал ее. Да и как было не узнать? Она всегда была в одном и том же наряде, от которого князь никак не мог уговорить ее избавиться: мешковатый серый костюм, лишь слегка оживленный белой пикейной кофточкой, туфли на низких каблуках и фетровая шляпка, надвинутая почти до самых очков с большими блестящими стеклами. Свои рыжеватые волосы Мина гладко зачесывала и стягивала в узел на затылке. Не будь она так строга, волосы могли бы ее украсить… Вдобавок она носила невероятного фасона плащи и пыльники, которые тоскливо обвисали вокруг ее долговязой бесформенной фигуры.
Печальный вздох Морозини сменился мгновенной и яростной вспышкой гнева, как только он увидел, что происходит в холле: перед Миной, согнувшись едва ли не пополам, стоял хохочущий Мориц Кледерман. Банкир просто заходился от смеха. Огорченная Мина пыталась его как-то успокоить, но без большого успеха. Что за отвратительное, гадкое зрелище!
Альдо надвинулся на банкира и крепко взял его за локоть.
— Как вам не стыдно издеваться над этой бедной девушкой? Я считал вас воспитанным человеком, а вы ведете себя самым недостойным образом! А вы, Мина, напрасно стоите рядом с этим типом! Пойдемте, пойдемте, вы расскажете мне, что произошло. Я ведь ждал господина Бюто…
— Его пришлось срочно отвезти в больницу Сан-Дзаниполо с острым приступом аппендицита. Хочу сразу вас успокоить: операция прошла благополучно, но нужно же было кому-нибудь ехать…
Мина едва не плакала, и Альдо повел ее к стоявшим у стены креслам. Однако Кледерман, — который, казалось, успокоился после столь сурового внушения, последовал за ними и даже позволил себе встать между Морозини и его секретаршей.
— Минуточку! — сказал он. — Я хотел бы получить объяснения, — начал он.
— У вас еще не отпала охота шутить? — неприязненно спросил Альдо. — Если уж кому-то и нужны объяснения, то их склонен потребовать я — я видел, как вы смеялись над моей секретаршей, и вам просто повезло, что я тут же не надавал вам пощечин! Но если вы немедленно не оставите ее в покое, то вы их получите! Мина проделала длинное и утомительное путешествие и нуждается в отдыхе.
— Мина? Мина, а как дальше? Как ее фамилия? — насмешливо продолжал банкир.
— Я никак не могу понять, почему вас это интересует! Но в конце концов… Мина ван Зельден. Мадемуазель — голландка. Вы удовлетворены?
Нет, творилось что-то очень странное, потому что Кледерман переменился в лице и вид у него вдруг сделался очень несчастный.
— Я могу понять, что ты взяла себе другое имя, Лиза!
Но непростительно, что ты отказалась от своей страны и своей национальности! Ты что, стыдишься быть швейцаркой?!
Ну-ка, сними немедленно свои дурацкие очки! Я хочу посмотреть тебе в глаза.
Девушка повиновалась, но стояла, опустив ресницы, очень смущенная, и по всему видно было, что она не знает, как вести себя в этих обстоятельствах.
— Вот так-то лучше! Но все-таки объясни, каким образом ты оказалась возле человека, которому в один прекрасный день была предложена твоя рука, а он даже не соизволил с тобой познакомиться?!
Теперь в атаку пошла возмущенная Мина:
— Именно поэтому я сама пожелала с ним познакомиться! И сделала все возможное, чтобы не возникло никаких подозрений насчет того, кто я есть на самом деле! К тому же я никогда от вас не скрывала, что обожаю Венецию и всегда хотела там жить. В общем, я позаботилась о том, чтобы познакомиться с князем. Тем более после того как узнала, какая у него увлекательная профессия…
— И на что ты надеялась? Соблазнить его? Одеваясь так, как ты одета?! Какая нелепость!
— Именно потому, что я не собиралась его соблазнять, я стала так одеваться. И потом решила ничего не менять, убедившись, что женщины так и бегают за ним по пятам.
— А почему в таком случае ты не уехала?
— Не знаю… Вернее, знаю. Я хотела узнать, что это за человек, и была наказана за свое любопытство — я полюбила! Нет,
