Патриция Хортон - Королевская страсть
Хейдон открыл дверь и с легким поклоном пригласил ее в приемную.
— Прошу вас, мадам.
Его острый проницательный взгляд сразу отметил богатый, подбитый мехом плащ, и он задумался о сумме, которую следует запросить с нее. Пройдя в тускло освещенную комнату, Барбара содрогнулась, сердце ее сжалось от страха. Зловещий череп ухмылялся ей из угла, стены маленького помещения были увешаны астрологическими картами и таинственными кабалистическими символами, затхлая атмосфера действовала угнетающе. Хейдон подхватил ее под локоть и ободряюще сказал:
— Пусть обстановка моего кабинета не тревожит вас, мадам. Все это, — он махнул рукой на стены, — лишь орудия моего ремесла. — Он смахнул пыль со стула, протерев сиденье рукавом, и предложил Барбаре присесть. Поежившись, она села, стараясь как можно реже вдыхать этот заплесневелый воздух. Сдвинув ворох бумаг на середину, Хейдон примостился на уголке стола и поглядывал на гостью поверх сложенных шалашиком рук. Наружность старика была омерзительной, казалось, он сто лет не мылся. Неприятное ощущение усиливалось длинными седыми волосами и белесыми маленькими глазками.
Хейдон улыбнулся, обнажив остатки гнилых почерневших зубов.
— Итак, мадам, скажите же, чем я могу помочь вам?
Барбара нервно сглотнула.
— Я хотела бы узнать, что ждет меня в будущем.
С важным видом Хейдон придвинул к себе астрологические карты. Барбара подалась вперед, с любопытством поглядывая на таинственные знаки. Большие круги были заполнены изображениями звезд, лун и еще множеством непонятных символов.
— Ничего не может быть проще, — льстиво сказал Хейдон. — Сначала вы должны сообщить мне дату вашего рождения. — Он взял перо и выжидающе посмотрел на Барбару.
— Шестнадцатого сентября 1644 года, — машинально солгала Барбара и вздохнула; с недавних пор она начала убавлять свой возраст, так приятно было сознавать себя на четыре года моложе.
Хейдон склонился над столом и начал скрести пером по бумаге. Барбара с некоторой тревогой следила за ним. Какая польза сейчас в ее лжи, ведь тогда он расскажет ей чье-то чужое будущее. Чуть склонясь вперед, чтобы привлечь его внимание, она сказала как можно беспечнее:
— Я перепутала. На самом деле, мне кажется, я родилась в 1640 году.
Хейдон спрятал усмешку и вновь обмакнул перо в чернила. Барбара нервно следила за ним. В комнате стало очень тихо, слышно было лишь царапанье пера и шипение огня в камине. Барбара ощущала гулкие удары своего сердца. Хейдон намеренно затягивал молчание, видя нарастающее волнение своей клиентки. Наконец он солидно прочистил горло и важно нахмурился:
— Я вижу…
Барбара вдруг резко оборвала его, вскочив на ноги и едва не опрокинув стул.
— О, подождите! Если вы видите что-то плохое, то лучше ничего не говорите мне! Я не желаю знать! — Она торопливо порылась в ридикюле, выуживая золотые монеты. Надо скорее заплатить ему и бежать из этого дьявольского места!
Хейдон быстро сказал:
— Я просто хотел получить от вас еще кое-какие сведения. — Он решительно подошел к ней и взял своей тощей рукой ее белые пальцы. — Я могу сделать так, что сбудутся ваши самые заветные желания, но вы должны довериться мне.
Барбара побледнела и опустилась обратно на стул; она неотрывно смотрела на старика, приоткрыв рот, и синева ее глаз подернулась легкой дымкой.
— Я хочу… — Она умоляюще воздела руки. — Я хочу всегда оставаться молодой и красивой… хочу, чтобы король всегда любил меня!
Король! Хейдон, прищурившись, пристально посмотрел на нее. Если убрать белокурый парик… О да… разрази меня гром! Где были мои глаза?! Это же леди Каслмейн!
У Хейдона даже дух захватило от открывающейся перспективы. Счастье само плывет к нему в руки, надо лишь верно раскинуть карты. Он взял пригоршню кристаллов и бросил их в медную жаровню, стоявшую на треножнике. Барбара сжалась на стуле, завороженно глядя на огонь; пламя зашипело и рассыпалось всеми цветами радуги. Хейдон умело использовал преимущества этого эффектного зрелища. Пристально глядя на Барбару, он понизил голос и заговорил медленно и повелительно, точно гипнотизировал ее:
— Я дам вам вечную молодость… Король будет вечно любить вас, но вы должны пройти…
Барбара вскочила со стула, в глазах ее была страстная мольба…
— О, все что угодно! Я сделаю все, что вы скажете!
Хейдон еще больше понизил голос и сказал громким шепотом:
— Мне известно одно всесильное заклятье, но, чтобы оно исполнилось, вы должны совершить некий ужасный… жуткий обряд. Осмелитесь ли вы на это?
Барбара кивнула:
— Да, у меня хватит смелости!
Чтобы избавиться от страха старости и сохранить навечно любовь Карла, она была готова на все. Хейдон слегка надтреснутым голосом подробно изложил ей суть древнего магического действа. В глазах Барбары нарастал ужас, но она сжала предательски дрожащие руки и выслушала рассказ до конца.
В полночь — ровно в полночь, как и говорил Хейдон, — Барбара стояла вместе с Нэнси у развалин собора Святого Павла. Трясущаяся от страха Нэнси едва сдерживала слезы. Собор рухнул во время недавнего пожара, но подземная часовня Святой Веры осталась невредимой. Именно туда Барбаре и необходимо было проникнуть.
— Том Бойз! Том Бойз! — громко позвала она. Все ее тело покрылось холодным потом. Всхлипывания и стоны Нэнси только усиливали ужас Барбары, и ей захотелось отправить Нэнси домой. А ведь служанка даже не знала истинной причины этого ночного путешествия.
Дверь часовни заскрипела, и на пороге появился ключарь Том Бойз с зажженным факелом в руке. Огонь отбрасывал красноватые блики на его возмущенное лицо.
— Кто здесь? — грубо сказал он. — По ночам часовня закрыта. Проходите мимо!
Барбара шагнула вперед, чтобы в свете, отбрасываемом факелом, ключарь мог разглядеть ее богатые меха и драгоценности, сверкающие на шее и запястьях. Ее величественный вид явно должен был усмирить его негодование.
— Ну, ладно! — Том Бойз бросил на нее взгляд изумленного восхищения и спросил менее свирепо: — Что вам угодно?
Барбара подошла поближе и тихо сказала:
— Я желаю войти одна в эту часовню. Этот кошелек с золотыми монетами станет твоим, если ты позволишь мне сделать то, о чем я прошу.
— Но почему именно сейчас? — Том в невольном изумлении оглянулся на зияющую темноту часовни.
Причуды знати были загадочны, но такого еще не было! Внутри часовни лежали мумифицированные останки епископа Брейбрука, которые стали одной из достопримечательностей Лондона в последние несколько месяцев. Народ стекался в часовню, чтобы поклониться священным мощам. Епископ умер в 1404 году и был захоронен в соборе Святого Павла. Во время пожара его останки провалились в часовню Святой Веры и остались целыми и невредимыми. С тех пор этот обтянутый кожей скелет стали наделять чудотворной силой. Но до сих пор никто не пытался взглянуть на него ночью. Ключарь с беспокойством посмотрел на Барбару.
