В вихре времени - Наталья Алексеевна Добровольская
Значит, собрать весь урожай крестьяне не успеют, и даже если это сделают, не смогут его обмолотить. Поэтому нужно придумать, что выращивать быстро, без потерь и как обезопасить собранный урожай.
Для этого в лесу надо бы начинать строить риги, овины и амбары. Надо увеличить посевы репы (ее урожай был два раза в год), гороха, шире внедрить картофель, бобы, незнакомую пока крестьянам фасоль и кукурузу.
Но, кроме этого, надо позаботиться и о мясе, а для этого покупать поросят и птицу, чтобы откормить их и через полгода забить на тушенку или засолить по-простому. Надо строить в лесу землянки и укрытия для стариков, детей и женщин, в которых они будут жить, пока на их земле находятся враги, и тем уберечь их от смерти, насилия.
И конечно, надо обучать крестьян самообороне. Партизанские отряды возникнут и без особого участия попаданки, но надо вооружить крестьян, чтобы они воевали не только вилами и косами, но и хоть каким-то примитивным огнестрельным оружием. Надо поднимать медицину, ввести хотя бы зачатки военно-полевой медицины, опередив Николая Ивановича Пирогова. Можно, помимо помощи от инфекций, помочь с обезболиванием и септиками, оказывая хотя бы простую помощь раненым солдатам и офицерам.
Надо, надо, надо! Голова идет кругом от этого «Надо!», Надо все, а в первую очередь деньги, поскольку все тот же Наполеон очень точно сказал, что «для войны нужны три вещи – деньги, деньги, деньги!» Отсюда – самый главный вопрос: где взять эти деньги? Единственная идея, которая пришла в голову – покупать здесь, в будущем, серебро определенной пробы, отдавать его знакомому химику, чтобы он его переплавлял в слиток и скрывал современные пломбы (а он этим занимался втихаря, особенно не вникая в дела), а после этого продавать в прошлом правительству по курсу, меняя на монеты.
Но даже имея деньги и очень умные идеи, как заставить людей того времени делать то, что «надо» попаданке, но не очень надо и непонятно им? Заставить она могла только людей своей усадьбы и деревни, да и то в рамках барщины, когда люди работали на полях барыни, между работами на себя.
В таких размышлениях и заботах время летело незаметно. Наталья заранее запаслась продуктами – солью, сахаром, рисом, приправами, и сложила их в матерчатый мешочек, решив спрятать потом купленное среди других припасов. Она задержалась больше обычного в будущем и переживала, сможет ли перенестись в прошлое нормально.
Да еще, только она присела как всегда дома в кресло и стала представлять метельную круговерть, как к ней на колени прыгнул Мурзик, заглянул пристально в глаза, обнял ее и прижался крепко, требовательно замяукав. Наталья всегда отлично его понимала, и в этот раз смекнула, и спросила: «Что, со мной хочешь?», на что получила одобрительный мяукающий ответ: «Конечно, пропадаешь незнамо где, а я тут один скучаю!» На ее вопрос: «А не боишься?» – он только презрительно фыркнул и прижался к коленкам плотнее.
Женщина немного волновалась за своего воспитанника и выкормыша, которого подобрала в прямом смысле на помойке двухнедельным малышом, почти умирающим, с еще закрытыми глазками, чудом услышав рядом с баком слабое уже не мяуканье, а сип и хрип. Она выходила, выпоила котенка детским питанием из пипетки, вставала ночью, массируя ему животик, укутывала в теплые тряпочки, выполняя все функции «мамы-кошки», как в шутку называла ее тогда Инна.
Мурзик быстро выправился, ожил, вырос, превратился постепенно в шикарнейшего черного кота с белым галстучком на груди и носочками на лапках. Он никогда нигде не гадил, научившись даже делать свои дела на унитаз, и всегда с интересом глядел, как после него смывают. Кот ничего лишнего не драл, обходясь старым ковриком, был очень степенным и спокойным, очень привязанным к Наталье, да и для нее он был замечательным другом и собеседником.
И хотя она очень переживала за исход дела, но уверенность животного и его спокойствие передалось, и женщина решила попробовать. Все прошло нормально, уже в «штатном режиме», Наталья вернулась вновь в прошлое, да и Мурзик был цел. Он, спокойно спрыгнув с ног, стал обходить комнату, обнюхивая каждый угол. И его появление не вызывало вопросов, было естественным и привычным, и сам кот чувствовал себя, как дома. Обойдя все комнаты и заглянув во все углы, он спустился в подвал, где сразу по-хозяйски зашуршал, гоняя мышей, хотя в городе этого никогда не делал за неимением таковых. Так что все прошло удачно, к всеобщей радости, появления животного вроде никто и не заметил.
Глава 10
Один день из жизни помещицы
Наталья перенеслась на этот раз в основную усадьбу, чтобы всех видеть и управлять всем хозяйством в меру своего разумения. Маша была еще очень слаба, требовалось продолжение лечения и ухода за ней, чем Наталья и собиралась заняться, попутно проживая один день из жизни дворянки. И как же интересно было учительнице познакомиться с типичным распорядком жизни простой провинциальной помещицы! Впечатления самой женщины и остатки памяти барыни перемешивались в единую цепь, соединяясь в картину не одного дня, а нескольких, таких похожих и таких разных.
Утро в усадьбе начиналось очень рано, с шарканья ног Лукерьи, которая поправляла лампадки перед иконами, а потом молилась, едва слышно, со стука дров и возни около печек Архипа, с запахов кухни, на которой уже начинала хозяйничать Степанида. Спали они нередко не в людской, а здесь же на полу, на каких-то убогих матрасах, утром их скатывая и убирая в стоящие в углах сундуки.
Утро дворянки также начиналось рано, но, прежде чем вылезти из-под пуховиков, она звонила в колокольчик. Тут же в спальню входил лакей с подносом, на котором подавали чашку чая или кофе со сливками – «кохвий в постель»! В красном углу перед иконами в красивых окладах зажигались лампады, и начинался день с молитвы перед домашними иконами, а по праздникам посещали все службы в церкви, что было в обычае того времени.
После молитвы обыкновенно барыня принимала в кабинете с докладами и рапортами управляющего, дворецкого, ключницу, а потом и деревенского
