Наталия Вронская - Любовный лабиринт
«Она, кажется, желает беседовать, — подумала Полина. — Что же, мне это на руку…»
И молодая женщина спросила в свою очередь:
— Вам понравилась усадьба?
— У вас прелестное имение! — с энтузиазмом воскликнула Марина. — И дом, и все вокруг…
— Да, и дом, и парк и в самом деле хороши.
— Верно, парк этот старый?
— Да. Еще прадед моего покойного супруга насаживал и парк, и сад здешний.
— Но каков дом управляющего! — решилась сказать Марина и посмотреть, что из того выйдет. — Весьма удобен и хорош, а уж как красив…
— Вы им довольны? И хорошо устроились?
— Да. Полагаю, что за все эти роскошества благодарить надобно вас?
Полина пристально посмотрела на собеседницу и ответила:
— Не совсем. Дом, правда, мой, но ваш супруг весьма старался, устраивая его для вас со всеми удобствами.
— О, мой Петр весьма любезен. — Марина кокетливо прикрыла глаза ресницами, притушив их любопытный блеск.
— Ваш Петр… — пробормотала Полина.
— Что? Я не расслышала…
— Петр Иванович, говорю я, весьма вас любит, — громче повторила Полина Платоновна.
— Да, любит. — Марина постаралась вложить в свой тон как можно больше легкомыслия и превосходства. — Мужчины делаются порой так глупы, когда очаровываются женщиной.
— Странно вы говорите, — опешила Полина.
— Отчего?
— Такие речи о собственном муже… Да притом о человеке, который любит вас…
Полина покачала головой, а про себя подумала, возмутившись до глубины души:
«Ну что за негодяйка! Это же надо, так говорить о… о Петре!..»
«Кажется, я ее задела», — удовлетворенно подумала в свою очередь Марина и продолжила:
— Милая Полина Платоновна, мужчины все одинаковы… — Она подошла к собеседнице и взяла ее под руку. — Я полагала, что вы-то уж осведомлены об этом не хуже меня. Ведь вы были замужем…
Дамы теперь шли вдоль по дорожке рука об руку, словно лучшие подруги.
— Однако не всякий муж… не всякий муж… — Полина не могла подобрать слова.
— Вы хотите сказать, что раз на раз не приходится, не так ли? — тонко улыбнулась Марина.
— Да, именно так. — Полина даже растерялась.
Она не умела вести подобные беседы, а потому не любила их.
— Да, мужья бывают разные. К примеру, мой Петр… Разве могу я на него пожаловаться? Как он мил и любезен со мной. И как любит меня! — Марина даже остановилась, сказав последнюю фразу, будто удивилась сама себе. — Помните эту песенку? — И, слегка откашлявшись, она игриво пропела приятным голосом, склонившись к Полине:
Он свежее весны,Жарче летнего дня.Как он молод и смел!Как он любит меня! [4]
— И после того что было меж нами, он принимает меня обратно и… и прижимает к своей груди. — При этих словах Марина пристально посмотрела на Полину.
Та, не сумев сдержаться, невольно продолжила:
Как ласкала егоЯ в ночной тишине!Как смеялись тогдаМы твоей седине!
Марина, услышав эти строки, громко и от души расхохоталась.
— Это вы ловко меня подловили! — бросила она и стремительно пошла вперед, схватив Полину под руку и увлекая ее за собой.
Полина, шедшая чуть не насильно за своей собеседницей, покраснела от собственной вольности и не знала, что теперь и сказать. Бедный Петр Иванович! Ему досталось от обеих дам.
«А недаром была я артисткой, — размышляла Марина. — Недурно я разыграла из себя негодяйку. Теперь она его не только пожалеет, но и…»
Но продолжить мысль она не успела, потому что услышала голос Полины:
— Как мало уважения в ваших словах! Я думала, что ежели вы не любите человека, но принимаете от него милость, то должны ценить это и… И уважать!
— О, я ценю! Ценю, поверьте мне! Но уважать? Разве можно уважать слабость? — вопросила Марина, возведя очи долу.
— Слабость?
— Ну да, слабость… Разве это не слабость — потакать ветреной жене?
— Вы бы желали, чтобы вас оставили без средств к существованию или заперли в монастырь?
— Ну уж нет! — воскликнула Марина. — Ни за что! И я должна вам вновь заметить, что мне повезло с супругом. Он простодушен и наивен, и совсем не злопамятен. Такие мужья полезны, разве нет?
— Вот как вы рассуждаете… — задумчиво пробормотала Полина.
— А вы рассуждаете иначе?
Дамы остановились.
— Да, совершенно иначе.
— В таком случае вашему покойному супругу, наверное, завидовали все вокруг? — Марина повернулась к собеседнице.
— Не знаю. — Вид у Полины сделался строгий. — Впрочем, у меня много дел, прошу меня простить…
— Это я прошу меня простить! — всплеснула руками Марина. — Я оторвала вас от ваших забот!
— Ничего страшного. Мой долг хозяйки — уделять вам внимание.
— Ну, я же не гостья, а жена вашего управляющего, — с притворной скромностью заметила Марина.
— О-о… — протянула Полина, не зная, что и сказать.
— Но я так благодарна вам за это внимание! Надеюсь, мы будем видеться часто?
— Конечно.
— Вы играете в карты? — с живостью спросила Марина.
— Совсем немного. — Полина пожала плечами.
— Но это самое приятное времяпрепровождение. — Марина легкомысленно рассмеялась. — В лучших домах коротают время за карточной игрой!
— Что же, полагаю, здесь у вас найдутся партнеры для игры, — сухо заметила Полина.
— Весьма на это надеюсь! Надобно свести знакомство с окрестными помещиками. Как вы полагаете, захотят они общаться с женой простого управляющего?
— Здесь вы найдете благодарных собеседников и единомышленников. И партнеров в картах, разумеется, — усмехнулась Полина и, кивнув головой, спешно пошла прочь.
— Успехов в делах вам нынче! — крикнула ей вслед Марина и махнула рукой.
— Благодарю… — Полина на мгновение обернулась, не замедляя шага, еще раз ответно кивнула и удалилась прочь.
— Как легко вас понять, милая Полина Платоновна. И как легко играть вашими чувствами, — тихо рассмеялась Марина.
— Что за негодяйка! — в свою очередь твердила себе под нос почти бежавшая прочь Полина. — Какая злая женщина! Бедный Петр… Как бы мне хотелось ему помочь… Бедняжка…
Заметим в скобках, что от жалости до любви — один шаг…
11
Меж тем бравый ротмистр Дубельт решил провести, как это говорится среди военных, рекогносцировку местности, разведку боем, или, попросту говоря, инспекцию места своего нового боевого расположения, а также нанести визит на кухню и познакомиться с кухаркой, чьи пироги так его вдохновили нынче утром.
