Джиллиан Хантер - Выйти замуж за ловеласа
— Чертовски неудобное место выбрали вы для свидания, — сухо проворчал мужчина, и она почувствовала на своей щеке его горячее дыхание. — Проклятие… тут даже кровати нет!
— Чего нет?! — растерянно спросила она.
Его голос. Неудивительно, что он показался ей более низким, чем обычно, — на лице мужчины тоже была маска. Помимо этого, он был с головы до ног закутан в черный плащ с капюшоном, скрывавшим почти полностью его лицо. К тому же, отправляясь на ночное свидание, он скорее всего надел другие башмаки, потому что теперь казался заметно выше ростом. Джоселин была вынуждена признать, что в таком виде Адам нравится ей гораздо больше. Правда, он совершенно не был похож на себя, однако это нисколько его не портило. Скорее наоборот. Забавно все-таки, как одежда меняет мужчину, подумала Джоселин. Интересно, это благодаря своему черному плащу он выглядит таким мужественным? Таким… таким властным. Странно, ведь как раз этой черты она раньше в нем не замечала.
Да, вот уж никогда бы не подумала, удивлялась Джоселин.
Она бы еще долго размышляла на эту тему, но тут мужчина, придвинувшись вплотную, прижал ее спиной к стене. Какой он огромный, успела подумать Джоселин. Из груди девушки вырвался прерывистый вздох.
— Ну, так как? — пророкотал он. — Должен ли я объявить вас своей пленницей? Или вы предпочитаете сдаться на милость победителя?
Джоселин растерянно хихикнула. Ей показалось, она ослышалась.
— Что?!
— Хотите поиграть, дорогая? Ладно, тогда беру вас в заложницы, — услышала она возле уха возбужденный шепот. — Сказать по правде, я не успел осмотреть комнату, чтобы приготовиться к вашему приходу, но… — Мужчина, повернув голову, вглядывался в темноту. — Не важно. Наверняка здесь найдется какой-нибудь шнурок, которым я смогу связать вас по рукам и ногам.
Этот голос… Джоселин почувствовала, как от внезапного страха по спине побежали мурашки. О Господи! С каких это пор Адам стал таким восхитительно… порочным?
— Связать?!
— Согласен — на этом каменном полу нам будет чертовски неудобно. Ничего, я постелю свой плащ, — галантно предложил он с таким видом, словно не раз уже делал подобное. — Ну-с, что прикажете вам связать, щиколотки или запястья?
Его голос. Горло словно сдавила тугая петля. Не хватало еще грохнуться в обморок, подумала Джоселин. Ах да, что же это он спросил… что ей связать — щиколотки или запястья? Господи… что происходит?! Должно быть, она просто ослышалась. Адам просто не мог такое сказать.
— А может, и то и другое? — с изысканной вежливостью предложил он. — Обожаю играть в эту игру. Сам бы не отказался, чтобы меня связали, но… чего не сделаешь, чтобы доставить даме удовольствие!
— Не может быть, чтобы вы предложили связать меня шнурком от звонка… это какая-то дикость, — придушенным голосом прошептала она.
— Нуда, шнурком от звонка. А вы что-то имеете против шнурков? Только он должен быть достаточно длинным — ведь мы же не хотим, чтобы на этом роскошном теле остались следы, верно? Не хватало еще, чтобы кто-то из гостей догадался, в какие игры мы тут играли.
— Кто вы такой? — задохнувшись, пролепетала она, с трудом, по одному, выдавливая из себя слова, так и норовившие застрять в горле.
— Кто я? Вам этого никогда не узнать! — высокопарным тоном, словно плохой актер со сцены, объявил он. — Впрочем, вы ведь сами этого хотели, не так ли? Стать пленницей незнакомого мужчины — что может быть романтичнее?
Джоселин потрясла головой. Мысли у нее путались, по спине побежали мурашки. По правде сказать, она сама не понимала почему. То ли от потрясения, которое ей пришлось испытать, то ли оттого, что его затянутые в перчатку пальцы коснулись ее щеки, после чего начали томительно-сладкое путешествие вниз, спустились по шее, после чего ловко скользнули за вырез ее платья, нащупали грудь и принялись ласкать соски. На нее вдруг нахлынула такая слабость, что Джоселин покачнулась, едва не потеряв сознание.
Почему-то все хитроумные застежки, шнуровки и крючки ее платья, которые ее горничная, весьма ловкая и умелая девица, застегивала и зашнуровывала добрых полчаса, вдруг разом расстегнулись и ослабли, словно по мановению волшебной палочки. И помертвевшая Джоселин внезапно почувствовала, как ее кожи одновременно коснулись холодный воздух и теплая кожаная перчатка.
Боже мой… она же полуголая! Мужчина в маскарадной маске, ослабив шнуровку на платье, спустил его с плеч, обнажив ее грудь. Но самое страшное — это, что ее тело не замедлило отозваться на его прикосновения. Соски разом затвердели, превратившись в тугие бутоны, и почему-то сразу стали невероятно чувствительными. Она попыталась стряхнуть с себя наваждение.
— По-моему, игра зашла слишком далеко, — дрогнувшим голосом прошептала Джоселин.
— Тогда давайте поиграем в другую, если хотите, — с готовностью отозвался мужчина. Твердые губы впились в ее рот, потом припали к груди. — Желаете, чтобы я взял вас на руки? Или, может, опустить вас на пол? К слову сказать, дорогая моя, я бы сам выбрал местечко поудобнее, учитывая сжигающую нас страсть. Кстати, что это вам вздумалось назначить мне свидание в этой чертовой башне?
Этот голос! Да, возможно, из-за надетой на лицо маски он звучит глухо, но все равно этот голос не может принадлежать Адаму! Не говоря уже об этих руках… у Адама просто не может быть таких опытных, таких искушенных в ласках рук! В этот момент одна из них, пощекотав ее сосок, скользнула вниз, погладила плоский живот, после чего пробралась между ногами, в то укромное местечко, которого сама Джоселин стеснялась касаться.
— Вы не Адам! — вдруг объявила она. Ноги у нее подкосились, кости внезапно, как будто начали плавиться, перед глазами все поплыло. Она сама не понимала, что с ней происходит — ведь самым дальним уголком сознания она сразу догадалась обо всем. Догадалась в ту самую минуту, как почувствовала прикосновение его руки. Никакой маскарадный костюм не может мгновенно превратить заурядного мужчину в опытного соблазнителя.
Мужчина слегка смутился.
— А вы уж точно не Лили Кранли, — пробормотал он. В его низком, чувственном голосе звучала нескрываемая ирония. — Хотя у меня и в мыслях нет упрекать вас в этом.
— Так вы ждали Лили?! — прошептала она.
— Сказать по правде, мадам, я польщен оказанной мне честью, всеми этими хлопотами, на которые вы решились, чтобы встретиться со мной наедине. Но к чему все эти уловки и хитрости, мой ангел? Вам нет нужды скрывать, что вы желаете меня, — я бы и так пришел, хотя бы просто для того, чтобы удовлетворить свое любопытство. Ну и ваше, естественно.
