Кэтрин Коултер - Прелестная лгунья
Только сейчас герцог заметил, что обычно весьма робкая няня Эллен – дочь местного портного, которой было всего девятнадцать лет, – одета в черный камзол, вероятно, одолженный ей Бэссиком. Рукава камзола она закатала. На шею девушка повязала салфетку, имитировавшую галстук.
– Он правильно пользуется столовыми приборами, Эллен? – спросил Ричард.
– Да он у вас просто чудо, настоящее золотко, ваша светлость! – воскликнула Эллен.
– Папочка, что-то не так?
– Не знаю, думаю, может, мне в обморок упасть, – усмехнулся герцог. – Тебя назвали золотком, Эдмунд? Чудом? Мне такие слова и в голову не приходили.
– Он и вправду чудесный малыш, ваша светлость, – проговорила Эллен, быстро отступая назад.
Ричард понял, что, сам того не желая, смутил девушку. Улыбнувшись ей, Ричард еще раз обнял сынишку.
– Что ж, раз ты такого мнения, Эллен, то я не стану спорить.
И тут воспоминания нахлынули на него, что случалось всякий раз, когда он заходил в детскую. Это была самая важная комната в замке, важнее, чем огромный холл на первом этаже. Подумать только, здесь, в детской, выросли дети всех поколений семейства Чеслей. Когда в прошлом году Эдмунду настала пора учиться, герцог приказал отремонтировать комнату и оклеить стены новыми обоями, которые мальчик сам выбрал по образцам.
Интересно, что каждый обитатель этой детской оставлял в ней что-то свое. От нынешнего герцога здесь остался резной книжный шкаф, стоявший в дальнем углу комнаты. На верхней полке были вырезаны инициалы Ричарда. Он провозился со шкафом почти год, снова и снова моря древесину, до тех пор пока не добился желаемого оттенка коричневого цвета. Отец с матерью очень гордились сыном.
Герцог пересек большую комнату и подошел к обеденному столу, стоявшему на почетном месте перед камином. Опустив мальчика на пол, Ричард наблюдал за тем, как тот медленно подошел к месту во главе стола и остановился, поджидая, пока Эллен пододвинет ему стул. Он выглядел серьезным и каким-то отрешенным. Герцог спросил себя, не подражает ли мальчик ему самому. Похоже, так вел себя он. А до этого – его отец, а еще раньше – отец его отца. По всему видно, что к этому приложил руку Бэссик. Выбрав нужную вилку, мальчик посмотрел на отца горящими от восторга глазами.
Герцог улыбнулся Эллен:
– Да уж, похоже, дело пошло. Ты совершенно права, Эллен.
Его пятилетний сынишка тем временем аккуратно разрезал пирожное, которое кухарка специально приготовила для него в форме рыбки. Медленно положив в рот кусочек, он задумчиво прожевал его и важно кивнул:
– Рыба замечательная, мой добрый слуга. Передай мою благодарность кухарке.
Подумать только, он говорил точно таким же тоном, как и герцог. Это немного пугало Ричарда, но и радовало одновременно. “Мой добрый слуга”? Откуда, черт возьми, мальчишка взял это выражение?! Связь поколений, мелькнуло в голове у герцога, не что иное, как связь поколений!
Эллен подошла к ребенку и обняла его. Ричард подумал, что эта девушка, пожалуй, любила его сына больше, чем родная мать. Нет, он не будет вспоминать Мариссу. Это ни к чему не приведет.
– Пока вы управляетесь с морским окунем, позвольте сказать, что, по словам Бэссика, вы, кажется, сегодня утром катались на Пэнси, – промолвил герцог.
Предложив отцу бокал воображаемого вина, лорд Эдмунд медленно отпил глоток из собственного винного бокала отличной работы.
– Совершенно верно, сэр, – кивнул он. – Приведя Пэнси назад в стойло, мы с Гриммзом исследовали морское побережье. А потом построили замок с башенками, окруженный глубоким рвом. Гриммз предложил вообразить, что прилив – это Вильгельм Завоеватель со своими солдатами. Мы с Гриммзом забрались на скалу и наблюдали за тем, как замок постепенно исчезает в волнах прилива. Когда Вильгельм покончил с этим делом, от замка ничего не осталось.
Герцог присел, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами сына.
– Но ведь у прилива нет ума, как у человека, Эдмунд, – ласково проговорил он. – Он всего лишь разрушает. Однако если бы ты или я задумали напасть на замок, мы бы не стали разрушать его. Мы взяли бы его обитателей в плен, а потом, возможно, приказали перестроить его, и там стали бы работать наши люди – и скоро они разбогатели бы. Кстати, малыш, у меня есть для тебя сюрприз. В нашем замке гость, – сообщил Ричард.
– Это Филип? – нетерпеливо спросил ребенок.
– Нет, это не Филип Мерсеро, – покачал головой отец. – Филип сейчас в Динвитти-Мэнор со своей молодой женой. Ее зовут Сабрина, она тебе непременно понравится. Такая девушка могла бы командовать кавалерийским полком.
– А я и не знал, что женщины бывают солдатами.
– Я не это имел в виду, – пояснил Ричард. – Я просто хотел сказать, что она очень смелая и решительная. Ты же знаешь, что за человек Филип, поэтому ему нужна особенная жена, которая сумеет с ним ладить.
– Значит, к нам приехал Дрю?
– Нет, это не Дрю, – покачал головой герцог. – А теперь, прежде чем мы будем часа три гадать, кто же все-таки приехал, позволь сказать тебе, что это дама и что ты никогда ее не видел. Она кузина твоей мамы. Ее зовут… – Ричард осекся, почувствовав себя глупцом. Оказывается, он даже не знал ее имени. – В общем, ты будешь называть ее мадам де ла Валетт, – продолжал он. – Возможно, она скажет тебе свое имя, если ты будешь хорошо себя вести.
– Ее фамилия, кажется, иностранная, папа? – спросил мальчуган.
– Она только наполовину иностранка, Эдмунд. А на вид вообще настоящая англичанка. Впрочем, ты сам увидишь. Ну а теперь я должен переодеться к обеду. Завтра утром приведу ее к тебе знакомиться. Эллен, одень его соответствующим образом, – распорядился герцог.
– Слушаюсь, ваша светлость, – кивнула няня.
– А по-другому нельзя, папочка? – робко спросил мальчик.
– Нет, Эдмунд, нельзя. Похоже, мальчик огорчился.
– Ну да, она погладит меня по головке и сделает вид, что ей интересно со мной, – буркнул он. – И что еще хуже, захочет поцеловать меня и шепнет на ухо что-нибудь ласковое.
– Знаешь что, если ты заслужишь, она непременно заинтересуется тобой, – покачал головой Ричард. – А вот если ты начнешь капризничать, то будет с тобой всего лишь вежлива, вот и все. И не дерзи мне!
– А она такая же красивая, как Эллен или бабушка? Эллен ойкнула от неожиданности.
– Возможно, – ответил Ричард. – Впрочем, ты сам решишь.
– Ну уж, во всяком случае, не такая красавица, как мама Роана, – заявил маленький лорд. – Его мама – самая красивая дама на свете.
Так и есть, подумал герцог, вспомнив Шарлотту Каррингтон, мать Роана Каррингтона. Эта женщина на самом деле была настоящей богиней, небесной красавицей, Венерой. Ричард слышал, как Шарлотта учила Сабрину кокетничать и строить глазки будущему мужу.
