Николь Джордан - Воин
Голова от усталости и напряжения кружилась. Ариана подняла связанные руки и неловко потерла висок, на котором билась жилка, пытаясь облегчить боль.
Рыцари начали прощаться с лордом, и нервозность Арианы опять взвинтилась до предела.
– Пейн, – сказал Ранульф, когда вассал собрался уходить, – очень прошу, не обращайся с женщинами в замке слишком сурово. У них есть и другие обязанности, кроме той, чтобы обслуживать тебя.
– Не волнуйся, милорд. Я покажу им только твердость моего клинка, а не его жестокость.
Рыцари хохотали над непристойной шуткой, проходя мимо Арианы, однако взгляды, которые они на нее бросали, были очень серьезными и, пожалуй, несколько злобными. Веселость Пейна Фицосберна тоже как рукой сняло, едва он заметил Ариану, и лицо его сделалось хмурым.
Дверь за собой он не закрыл, потому что слуги еще торопливо таскали горячую воду для ванны.
Ариана перевела настороженный взгляд на Черного Дракона, сидевшего на деревянной скамье. Оруженосец по-прежнему хлопотал около него. К счастью, Ранульф все еще не обращал на нее внимания. С него уже сняли шерстяную тунику и сейчас стягивали забрызганные грязью башмаки; шерстяные шоссы[2] оруженосец расшнуровал, так что только льняные брэ[3] прикрывали его чресла.
Нагота в замке была явлением привычным, и она нередко и раньше видела обнаженных мужчин. Ее обязанности хозяйки замка часто этого требовали – помочь лорду одеться; искупать высоких гостей; используя познания в медицине, перевязывать раны воинам и слугам. Но до сих пор ни один мужчина не производил на нее такого сильного впечатления, как этот; ничье сложение не было столь неотразимым, как мужественное тело Ранульфа… крепкое, мускулистое, в боевых шрамах.
Ариана с сожалением поняла, что он по-прежнему внушает ей благоговейный трепет, только сейчас он был куда более грозным противником, чем раньше. А с лицом, покрытым темной двухдневной щетиной, выглядел исключительно опасным – холодным, жестоким, безжалостным…
Он больше не ее нареченный, не бессердечный поклонник, так надолго оставивший ее тосковать в одиночестве. Он враг.
Ранульф, развалившись на скамье, поигрывал с кинжалом и поглаживал стальное острие с рассеянной нежностью. У Арианы возникло зловещее ощущение, что это молчание преднамеренное, сознательная попытка еще сильнее взвинтить ее нервы.
Тут он внезапно посмотрел на нее, и Ариану насквозь пронзил взгляд этих дерзких янтарных сверкающих глаз. Она буквально задохнулась. На его чудовищном ястребином лице застыло гневное выражение, а взгляд, словно копьем пригвоздил ее к стене. Ранульф совершенно очевидно не забыл ее вчерашнего поступка и не простил его.
Собрав все свое мужество, Ариана холодно ответила на его взгляд. Она не будет перед ним пресмыкаться. У леди Кларедон есть гордость.
Лицо Ранульфа помрачнело, их взгляды скрестились в противоборстве, но тут он опустил глаза на ее связанные запястья и сжал губы.
– Подойди сюда.
Ариана не шевельнулась.
– Я не повторяю дважды, демуазель, – предостерегающим тоном произнес Ранульф.
Она выпрямилась и заставила себя сдвинуться с места, однако сделала всего несколько шагов, и тут дверь снова отворилась. В комнату вошла служанка, державшая в руках стопку льняных полотенец и резную деревянную шкатулку, в которой, как знала Ариана, лежало дорогое мыло.
Испытывая благодарность за передышку, Ариана, тем не менее, сердито стиснула кулаки. Только у нее и у настоятеля замка были ключи от кладовой, где хранилось мыло, пряности и лекарственные травы. То, что слуги, пользуясь отсутствием присмотра, начали опустошать кладовые замка, возмутило Ариану, а нервное напряжение заставило ее заговорить резче, чем обычно.
– Что это значит, Дина? Тебя учили никогда не входить в комнаты без разрешения.
Получив нагоняй, девушка опустила сверкнувшие карие глаза.
– Прошу прощения, миледи. Я хотела искупать нового лорда.
– Что ж, в следующий раз предварительно постучи…
– Что ты ей сказала? – сердито вмешался Ранульф.
Ариана вздрогнула и настороженно взглянула на него.
Она заговорила с девушкой по-английски – большинство слуг в Кларедоне понимали этот язык, а не нормандский французский, на котором разговаривал правящий класс Англии. Неужели Ранульф и в самом деле не говорит по-английски? Если так, то это дает ей некоторое преимущество… А может, он просто испытывает ее?..
– Я посоветовала ей, – честно ответила Ариана, – не забывать, чему ее учили, и стучаться перед тем, как войти в закрытую комнату.
Ранульф впился в нее взглядом.
– Тебе не следует забывать о своем шатком положении. Ты здесь больше не госпожа и не имеешь права распоряжаться слугами.
Ариана вспыхнула и замолчала. Лукавый взгляд, брошенный Диной на Ранульфа, означал, что основную суть сурового выговора та поняла и наслаждается унижением леди.
– Вели ей все оставить здесь и покинуть нас.
Дина неохотно подчинилась. Она присела и поспешно повиновалась, не отводя, однако, взгляда от почти обнаженного тела Ранульфа. Она наклонилась, чтобы положить полотенца и мыло около ванны, туника с ее плеча соскользнула и обнажила почти всю пышную грудь. Выходя из комнаты, Дина соблазнительно качнула бедрами, недвусмысленно заявляя о своей доступности и о том, что она жаждет разделить постель с новым лордом.
Похоже, он этого не заметил. Тяжелый взгляд не отрывался от Арианы до тех пор, пока дверь снова не захлопнулась, оставив их вдвоем.
– Эта женщина выглядит куда дружелюбнее, чем моя собственная невеста, – сухо бросил Ранульф.
– Возможно, она не знает тебя так хорошо, как я, – огрызнулась Ариана.
– У тебя слишком острый язык, демуазель. Советую его сдерживать.
Она замолчала, но в лице ее промелькнуло презрение. Ранульф молчал. Она должна быть покорной и испуганной, должна сжиматься перед его гневом и умолять о милосердии, а не одаривать его королевским пренебрежением.
– Я велел тебе подойти ко мне. Так сделай это. – Ариана все мешкала, и его низкий нетерпеливый голос словно хлестнул ее.
Собрав все свое мужество, Ариана заставила себя повиноваться. Она остановилась перед Ранульфом, с беспокойством глядя на него. Он приказал ей вытянуть связанные руки, и девушка нерешительно подчинилась.
Ранульф поднял кинжал и разрезал путы, освободив ее руки. Ариана уставилась на него, чувствуя, как кровь побежала по онемевшим пальцам.
Призвав на помощь угасающее мужество, Ариана заставила себя задать вопрос, ответа на который заранее страшилась.
– Что вы намерены со мной сделать?
