Джулия Гарвуд - Музыка теней
Лишь убедившись, что все возможное сделано, Габриела решилась вверить жизнь раненого двум монахам.
Солнце уже садилось, когда она оставила Лайама.
Глава 11
У парадного входа в Арбейнское аббатство Габриелу встретили с подобающей помпой.
Настоятель велел позвать его, как только гостья объявится у ворот, и теперь со всех ног бежал навстречу, завязывая пояс вокруг необъятного живота. Попутно он отдавал приказания готовить еду и питье.
Он поклонился и заговорил, запинаясь:
– Какая честь. Какая честь предложить вам наше скромное гостеприимство, миледи. Мы так рады.
Он пожал ей руку и тряс до тех пор, пока она не выдернула ее.
Габриела представила охранников и сказала:
– Спасибо, что разрешили нам расположиться у вас и провести в вашем аббатстве венчание.
– Мы все в предвкушении, каждый готовится к великому событию. Ведь таинство свершится уже через неделю. Этот союз, бесспорно, сблизит наши страны. – Он щелкнул пальцами и велел слуге поторопиться. – Вы, должно быть, голодны и вас мучает жажда. Пройдемте внутрь. Мы накормим вас и ваших солдат. Я полагаю, они не отходят от вас ни на шаг, когда вы покидаете свою страну?
– Это так. Но их общество мне приятно.
Красивая молодая женщина вышла вперед и сунула Габриеле под нос букет цветов. Габриела улыбнулась и взяла букет, после чего женщина сделала неловкий реверанс.
– Чудесные цветы, – сказала Габриела, но женщина уже ретировалась.
– Приятным ли было путешествие? – спросил настоятель.
Габриела с трудом сдержала смех. Интересно, что сказал бы настоятель, узнай он правду? Они в аббатстве уже несколько часов, но он об этом не ведает. Вернувшись к лошадям, Габриела и ее телохранители обогнули аббатство через лес, чтобы выйти к парадным воротам. Эта прогулка заняла всего несколько минут, но поскольку о Лайаме Макхью она проговориться не могла, то лишь сказала:
– Путешествие было приятным, но перед тем, как сесть за стол, я бы желала переодеться.
Плащ прикрывал пятна крови Лайама Макхью. Погода стояла теплая, и настоятель мог решить, что ей нездоровится, поскольку она так тепло оделась.
– Разумеется. Брат Ансельм покажет вам ваши комнаты. Надеюсь, вам в них будет удобно.
– Не сомневаюсь в этом.
– Мы ждали вас несколько раньше и уже стали беспокоиться.
– Приношу вам свои извинения. Здесь так красиво, что я совсем не следила за временем.
Настоятеля ее ответ, похоже, удовлетворил. Он взял ее под руку, и они пошли внутрь.
– Гости прибывают уже не первый день и встают лагерем под стенами монастыря. Большинство из Англии, что неудивительно, но некоторые прибыли издалека: Испания, Франция, и все с подарками по поводу столь знаменательного события. Но подарок ваших подданных из Сент-Била нас просто поразил. Это статуя вашего святого покровителя. Они попросили нас поставить ее в ризнице до церемонии. Полагаю, после свадьбы вождь Монро захочет поставить ее в своей часовне. Другие подарки вы увидите на пиру.
Габриела с улыбкой кивнула. Настоятель болтал без умолку о гостях, подарках и предстоящем торжестве. Похоже, ему еще не приходилось быть свидетелем столь грандиозного события, и она не стала лишать его удовольствия, прерывая на полуслове.
Они вошли в просторный зал, когда настоятель остановился и жестом подозвал человека, идущего им навстречу.
– Я познакомлю вас с вождем Макенна. Он тоже гость, но скоро покидает нас. Вождь, познакомьтесь, это леди Габриела. Наконец-то она приехала.
Мужчина подошел к ним с теплой и искренней, как ей показалось, улыбкой. Шаг его был широким, осанка горделивой. Черные волосы зачесаны назад, а на его красивом лице не было ни единого шрама. Габриела решила, что жизнь его лишена превратностей.
Он поклонился ей:
– Мне говорили, что вы красавица, и теперь я в этом убедился.
– Благодарю за комплимент.
– Вы ведь наверняка знаете, что леди Габриела выходит замуж за вождя Монро, – сказал настоятель.
– Конечно, знаю, – ответил Макенна. – Он мой хороший друг, – сказал он Габриеле, – и по его просьбе я буду присутствовать на церемонии. Это будет великий день для двух стран. Возвращение долины… я хотел сказать Финнис-Флэт… Северному нагорью принесет мир кланам, поскольку вождь Монро проследит, чтобы долиной пользовались мудро. С нетерпением жду церемонии. – Он снова поклонился. – Увидимся там, – сказал он и ушел.
Настоятель подождал, пока он удалился на достаточное расстояние, и сказал:
– Вождь Макенна удивил нас своей щедростью. Он привез нам со своих полей целую телегу зерна. Раньше он не славился такой добротой, поэтому мы очень обрадовались. Вождь стал мудрым человеком. А вот и брат Ансельм. Он проводит вас.
Две комнаты, отведенные Габриеле, находились в самом просторном крыле аббатства. Они оказались на удивление большими, ив них вели несколько дверей. Слуги разбирали ее платья, готовясь к празднику. Габриела не снимала плащ, пока не осталась одна. Она не знала, как объяснить пятна крови на юбке нежного кремового цвета. Она спрятала испачканное платье на дно сундука с одеждой.
Поздно вечером, когда служанки легли спать, Фост и Люсьен проводили Габриелу в комнату к Лайаму. Отец Франклин и отец Гилрой были там и отчаянно спорили.
– Он приходил в себя? – спросила она шепотом.
Франклин улыбнулся:
– Нет еще, но он стонал, и мне кажется, он скоро очнется.
– Не думаю, что он очнется, – произнес вполголоса отец Гилрой. – Его жизнь висит на волоске, Франклин.
– Если он умрет, Кольм Макхью не оставит от монастыря камня на камне. Нужно сообщить ему, что его брат у нас. Пусть заберет его, пока он жив.
– Не думаю, что он умрет, – резко заметил Франклин. – Но согласен, что вождю Макхью следует сообщить о том, что Лайам здесь. Тебе стоит выехать с рассветом.
– Уж лучше я присмотрю за пациентом, а ты поезжай во владения Макхью, – ответил Гилрой.
– Я слишком стар и немощен для такого путешествия, – прошептал Франклин.
Гилрой фыркнул:
– Ничего ты не стар и не немощен, Франклин. Ты просто трусишь, вот и все.
– А ты нет?
– Я тоже. Еще больше, чем ты, – сказал Гилрой. – А еще я старше на два года, поэтому ты должен ехать, а я остаюсь. Мое сердце не выдержит гнева вождя Макхью.
Гилрой повернулся к Габриеле:
– Мы уже битый час спорим.
Габриела нахмурилась:
– Не понимаю, чего вы боитесь. По-моему, вождь Макхью будет рад узнать, что его брат жив.
– Возможно, – предположил Франклин. – Но что, если Лайам умрет прежде, чем Кольм Макхью приедет за ним? Тем более если Гилрой скажет ему, что Лайам еще жив?
