Сюзанна Энок - Репутация герцога
— Да, действительно. — Король наконец поднялся и приказал стоявшему у винного шкафчика лакею: — Три бренди и бокал красного вина, пожалуйста.
— Слушаюсь, ваше величество.
Валентин пошел взять свой бокал, Себастьян наконец перевел взгляд на принцессу Жозефину. На миг у него перехватило дыхание. Сегодня на ней было лиловое шелковое платье, расшитое серебром и напоминавшее звездное небо.
— Составьте мне компанию, Мельбурн, — указала она на кресло, которое освободил ее отец.
— Конечно. — От нее пахнет сиренью, решил, подойдя, Себастьян, хотя, возможно, это дурманящая белладонна, которую еще называют сонной одурью.
— Ну, ваша светлость, — уже тише продолжила она, пока король и Валентин что-то обсуждали, — вы, наконец, решили вспомнить о хороших манерах?
— Я ищу самый дипломатичный способ дать вам один совет, — парировал он, сосредоточившись на ее изумрудных серьгах, искрящихся на фоне черных локонов. Она шевельнулась, и Себастьян заметил, что принцесса пристально смотрит на его губы.
— Я не жду от вас дипломатии. Говорите что хотите.
Даже если она затевает спор, он не станет подыгрывать.
Себастьян проник в ее стратегию.
— Я лишь хотел сообщить вам, что здесь по традиции молодые леди, впервые появляющиеся на балах в «Олмаке», надевают белое, чтобы представиться патронессам.
Жозефина взглянула на свой наряд:
— Вам не нравится мое платье?
Себастьян сглотнул, его мужское естество шевельнулось.
— Оно замечательное. Но суть не в этом.
— А что сказали бы патронессы молодой леди, которая не подчинилась бы их диктату?
Это колебание? До этой секунды он не видел Жозефину неуверенной.
— Мне доводилось видеть, как девушек просили покинуть бал и больше никогда не приглашали, — честно ответил он.
— Это абсурд.
— Согласен. Но таков обычай.
— Не следует применять ко мне местные обычаи.
Улыбка тронула его губы.
— Согласен, но…
— Они не посмеют просить, чтобы принцесса уехала.
Не посмеют? Что им какая-то незначительная принцесса.
— Если откровенно, Жозефина, — тихо сказал Себастьян, — думаю, вам все-таки следует надеть белое. Ваш отец пытается найти инвесторов, и некоторые из них будут сегодня присутствовать. Вам, кажется, не терпится наделать много шума, но я бы этого не советовал.
Жозефина решительно встала, аромат сирени усилился.
— Вздор, какой! — пробормотала она. — Что еще мне нужно знать об этом глупом собрании?
— Если вы желаете вальсировать, то должны быть представлены патронессам и получить их разрешение.
— Прекрасно. Я надену белое, и вы меня представите. — С этим она вышла из комнаты.
— Вас представит женщина, — сказал Себастьян ей в спину.
Над его плечом возник стакан бренди.
— Черти зеленые, как выразился бы Закери, — пробормотал Валентин. — Прелестная девушка.
— Она ведет себя как безумная, — с чувством ответил Себастьян, понизив голос, поскольку к ним подошел король. — И вызывает раздражение. — Он повернулся к Эмбри: — У вас есть экземпляр проспекта для меня, ваше величество?
— Да. — Король взял со стола том и вручил Себастьяну. — И позвольте мне снова повторить, насколько я уважаю вашу деловую хватку и как благодарен, что принц-регент назначил вас помогать нам.
Себастьян склонил голову.
— Королева Мария присоединится к нам сегодня вечером?
— Да, она будет. — Король усмехнулся. — Что объединяет всех женщин, так это то, что им требуется очень много времени на одевание. — Он переключил внимание на Валентина: — Надеюсь, что его светлость поощрит вас вложить капитал в Коста-Хабичуэлу, лорд Деверилл.
— Э-э…
— Ах, вот и она. Мария, ты знакома с герцогом Мельбурном? А это его зять, маркиз Деверилл.
Королева Мария, более пышная версия своей дочери, остановилась в дверях и сделала реверанс. Эмбри казался дружелюбным и приятным, его супруга олицетворяла собой традиционные представления о королевских особах — элегантная, спокойная и немного холодная. Ее дочь унаследовала все эти качества, за исключением сдержанности языка.
— Добрый вечер, господа, — сказала она, выпрямляясь. — И спасибо, ваша светлость, что сообщили Жозефине о принятых в «Олмаке» нарядах. Мы этого не знали.
— Не за что, ваше величество.
— Я ожидал увидеть в доме больше слуг, охраны и посыльных, — прокомментировал Деверилл. — У Мельбурна их больше, а у него минимальная семья.
— Мы заняты пополнением штата, — усмехнулся король.
Минут десять они обсуждали погоду и другие незначительные темы. Себастьян был рад, что привел Валентина, поскольку маркиз поддерживал беседу, пока его ум был занят другим. У него пальцы зудели от желания поскорее открыть проспект и глубже покопаться в этой Коста-Хабичуэле. Однако подсознательно он прислушивался и ждал шагов по лестнице.
Жозефина ему нравится? Он ее ненавидит? За его тридцать четыре года никто не говорил с ним так, как она. Он знал лишь, что в ее присутствии чувствует себя словно лев в поисках очередной добычи — ощущение примитивное, далекое от цивилизованного или даже рационального.
Осознав это, Себастьян предположил, что способен выполнить обязанности, возложенные на него Принни. Видит Бог, прежде он отодвигал в сторону личные потребности и чувства.
Он слышал, как Жозефина вернулась в комнату, остальные продолжали беседовать. Выдохнув, он повернулся к ней.
Низко открытое платье цвета слоновой кости омывало ее словно каскады мерцающей воды. С бледной кожей, черными волосами и темными глазами Жозефина напоминала фарфоровую куклу. Очень чувственную куклу.
Ее губы немного приоткрылись, она улыбалась ему.
— Лучше?
Не надо было ему открывать рот и советовать ей переодеться. Боже милостивый! Теперь она тем более была проблемой.
— Это более подходит, — натянуто сказал Себастьян. У него во рту пересохло.
— Своим комплиментом вы заставляете меня краснеть, — блеснула глазами она.
— Ты здесь, дорогая. Едем, ваша светлость?
Благодарный, что его отвлекли, Себастьян повернулся к королю:
— Как пожелаете, ваше величество.
Краем глаза он заметил, как Валентин глянул на него, прежде чем подать руку принцессе. Себастьяну это не понравилось, но он тут же спрятал эмоции. Прекрасно. Теперь у Деверилла манеры лучше, чем у него. Но если он сейчас коснется Жозефины, не имея времени успокоить сумятицу, которую она в нем пробудила, он поцелует ее снова. Или сделает что-нибудь похуже.
— Спасибо, лорд Деверилл, — сказала Жозефина, взяв руку маркиза. Мельбурн, вероятно, оставил бы ее стоять в гостиной и пошел бы вперед без нее, если бы мог.
