Бертрис Смолл - Возлюбленная
«Это и есть осведомитель», – подумала Дизайр. Ради своей доли добычи он решил предать своего хозяина.
Ее глаза остановились на другом слуге, который пристроился на запятках кареты, где находился багаж. Он неохотно слез со своего места, опасливо озираясь по сторонам.
– Твой пистолет! – скомандовал Морган.
– У меня… Я не вооружен, сэр. Клянусь… От ужаса он замолчал. Найл презрительно дернул плечами, затем приблизился к карете и распахнул дверцу.
– Выходите все.
Первым послушно вышел мужчина, сидевший у окна. «Вероятно, ему лет сорок, – подумала Дизайр, – и судя по всему это джентльмен». Она решила так, глядя на длинные, туго завитые букли его парика, темный бархатный камзол и шляпу с пером.
– Будь все проклято, Синклер, – громко произнес второй мужчина в глубине карсты. – Самоуверенность этих людей…
– Лучше делайте, что вам сказали, сэр Хью. Дизайр наблюдала, как дородный, пожилой благородного вида мужчина с трудом выбирается из кареты. Более молодой мужчина протянул руку, чтобы помочь своему спутнику.
Енох тотчас соскочил с лошади. Спокойно и неторопливо он принялся за работу. Отобрав у Хью Боудина и его друга кожаные кошельки, он приказал снять перчатки. После этого стянул пару золотых колец с толстых коротких пальцев его светлости.
– Теперь приступим к женщинам, – сказал Найл. – Посмотрим, какие безделушки они могут предложить нам.
Он слез с лошади.
– Давайте снимаете, и поживее, – проговорил он. Заметив их нерешительность, он сузил глаза, в которых сверкали холод и свирепость. – Шевелите своими задницами. Или ждете, пока я сам вытащу ваши безделушки?
Дизайр нагнулась в седле, заглянула в карсту и увидела девушку приблизительно одного с ней возраста. Девушка закуталась в гранатового цвета бархатную накидку, отделанную бобровым мехом. Пушистые светлые локоны обрамляли ее тонкое лицо.
– Выходите же наконец! – зарычал Найл. Вскрикнув от ужаса, девушка прижалась к полной леди, сидевшей рядом с ней, и спрятала лицо у нее на груди.
Третья женщина, сидевшая напротив, была одета в платье из грубой материи без всяких украшений. Такую одежду носят горничные. На голове у нее был серый шерстяной капор, из-под которого выглядывали оборки накрахмаленного белого чепчика из тонкой ткани.
Найл вскочил на подножку карсты и оторвал белокурую девушку от пожилой женщины, вцепившись в ее хрупкое плечо с какой-то особенной жестокостью. Она спустилась на землю, и Найл откинул отороченную мехом накидку. Без выражения радости его тонкие губы растянулись в улыбке, когда его взгляд упал на брошь, богато украшенную рубинами и бриллиантами.
Найл не дал девушке отстегнуть ценное украшение, а сорвал брошь с груди, вырвав вместе с нею кусочек тонкого шелкового платья. Сквозь зиявшую дыру на лифе платья была видна ее изящная белая грудь.
– Как ты могла взять с собой эту брошь, ты, тщеславная и глупая девчонка! – Голос пожилой дамы дрожал от возмущения.
– Я никогда не думала… О, мама, я так сожалею об этом! – рыдала девушка.
– Хватит кудахтать, – приказал Найл. – А ты, старая свинья, лучше давай сюда свои бриллианты.
Рассерженная пожилая дама оторопела. Она увидела в лице Найла такое, что, уже приготовившись что-то произнести, сразу закрыла рот, стянула перчатки, сняла обычное золотое обручальное кольцо с пальца и быстро протянула его Найлу.
– Вы везете в Лондон свои лучшие украшения. Я уверен в этом. Показывайте, где они, быстро! Если я сам начну искать, вы пожалеете об этом. Я раздену вас догола и оставлю в таком виде в этой пустой степи.
Дизайр не сомневалась, что Найл способен сделать это. Он никогда не скрывал своего презрения к женщинам, а уж жестокости и изощренности у него хватит.
Дизайр подумала, как облегчить участь этих женщин, которые, как и она сама, оказались в беде. Как избавить их от унижения, а может быть, и от чего-то худшего?
– Шкатулка с драгоценностями, возможно, находится у горничной, – сказала она Найлу.
– Отдайте ему то, что он хочет. Поторопитесь! – настойчиво говорила она горничной с суровым лицом.
Женщина подняла глаза на Дизайр, потом опустила руку за спину и достала большой кожаный ларец. Но даже теперь она не могла заставить себя добровольно отдать его.
Движимая страхом за других женщин, Дизайр быстро нагнулась и схватила кожаный ларец. Так же быстро она передала ларец Найлу, который моментально спрятал его в свой седельный вьюк.
– Долго же ты, однако, думала, – сказал Найл, обращаясь к горничной. – Ты еще заплатишь за это.
– Ты ничего не сделаешь без моего распоряжения, – оборвал его Морган. Их глаза встретились. Дизайр чувствовала растущее напряжение. Казалось, оно неминуемо должно разрядиться, подобно вспышке молнии во время грозы.
Найл первым отвел глаза.
– Черт с ними, – пробормотал он. Однако Дизайр знала, что стычка Моргана и Найла неизбежна, и исход этой стычки страшил ее.
– Может быть, вы позволите помочь юной леди подняться обратно в карсту? – обратился к Моргану Синклер с чуть заметной иронией в голосе.
Морган кивнул головой.
– Мы взяли то, за чем приехали, – сказал он. Синклер подсадил девушку и, прежде чем сам последовал за ней в карсту, подал руку сэру Хью. По знаку Моргана Енох расстегнул пряжку на сбруе, которая соединяла четверку красивых лошадей с каретой.
– Ну, красавицы, теперь скачите прочь! – крикнул он.
Лошади припустились галопом и скрылись в темноте.
«Даже если кучеру удастся поймать лошадей, эти действия Еноха могут надолго задержать лорда Боудина и его спутников в степи, – подумала Дизайр. – Но как только его светлость доберется до Лондона, он не будет напрасно тратить время на поиски способа отмщения».
Этот истинный дворянин не спустит каким-то бандитам, которые нарушили его планы попасть на торжества во дворце короля, да еще и по приглашению его величества. Всего несколько часов назад Морган говорил об этом. При этих мыслях отчаяние овладело Дизайр. Она знала, что власти теперь будут выслеживать тех, кто ограбил сэра Хью и его спутников, и постараются найти их, даже если бы бандитов пришлось достать из-под земли.
Найл и Енох следовали за Морганом, покачиваясь в седлах. Они повернули в сторону и спускались по направлению к оврагу. Она подгоняла своего коня, скакавшего легким галопом на близком расстоянии от них.
– Вы заплатите за это, все до единого! – донесся из темноты разгневанный голос сэра Хью. – Я еще увижу вас качающимися на виселице в Тайберн Хилл… – Теперь, когда грабители обогнули овраг, топот копыт заглушал другие угрозы, которые, возможно, сэр Хью продолжал посылать им вдогонку.
