Джоанна Линдсей - Тайная страсть
— Это не просьба, девушка, а приказ. Либо вы выполните его, либо мужчины, те, что стерегут дверь, вам помогут. Думаю, им весьма понравится это, хотя вам вряд ли доставит удовольствие.
Он с радостью увидел, как быстро удалось привлечь ее внимание. Огромные глаза не правдоподобно расширились, гневно блеснули. Они были ее единственной по-настоящему привлекательной чертой. Большие, необычного цвета, они так и сияли с маленького овального личика, придавая ей странно невинный вид. Может, именно это привлекло в ней князя? Но нет, вряд ли он мог заметить ее глаза на таком расстоянии Но прежде всего нужно избавиться от ее уродливого платья. Черный цвет не шел ей, лишал всех красок, так что лицо казалось болезненно-бледным. Конечно, в этот момент ее щеки порозовели от гнева, но румянец скоро исчезнет У нее хорошая кожа — гладкая, почти прозрачная, но немного румян не помешает. Он бы приказал их принести, если бы не был уверен, что девушка станет сопротивляться и придется удерживать ее силой. Не дай Бог, князь увидит синяки!
Нет, придется довольствоваться тусклым освещением и светло-зелеными простынями на постели. Владимир удовлетворенно вздохнул. Наконец-то все в порядке!
Женщина, благоухающая розовым маслом, одурманенная зельем и чувствующая себя беспомощной и бессильной без одежды, наверняка не подумает спорить с князем или жаловаться.
— Лучше искупаться сейчас, пока вода горячая, — посоветовал Владимир. — Я пошлю горничную помочь вам. А потом сможете поужинать, и на этот раз будете есть или вам помогут. Поверьте, в наши намерения не входит морить вас голодом.
— И сколько времени я здесь пробуду? — осведомилась Кэтрин.
— Когда князь покинет эту комнату, я отвезу вас куда пожелаете. Думаю, он вряд ли захочет пробыть в вашем обществе больше нескольких часов.
Ну уж нет! Ей и нескольких минут будет достаточно, чтобы поставить на место этого распутника, разъяренно подумала Кэтрин. И тогда она будет свободна!
— Когда он придет?
— Когда решит, что пора ложиться в постель, — пожал плечами Владимир.
Кэтрин опустила глаза. На щеках вновь расцвели два ярких пятна. Сегодня она наслушалась непристойностей больше, чем за всю жизнь. Просто не верится, что люди могут говорить о столь интимных вещах так спокойно, ничуть не смущаясь! Должно быть, слугам князя часто приходится наблюдать подобные сцены, потому что у них совершенно нет стыда! Можно подумать, они не видят ничего особенного в том, чтобы похищать невинных женщин и притаскивать их в дом на утеху хозяину!
— Надеюсь, вы сознаете, что совершаете преступление? — спокойно поинтересовалась она.
— Не так уж оно велико, и к тому же вас щедро вознаградят за беспокойство.
Кэтрин была слишком потрясена, чтобы ответить, а Владимир исчез, прежде чем она успела взорваться. Они ставят себя выше закона! Нет, скорее всего нет. Просто считают, что она принадлежит к самым низам, а законы пишутся только для богатых и знатных, как здесь, так, без сомнения, и в России. И действительно, стоит ли обращать внимание на какую-то служанку? Что она может поделать против могущественного князя? Но ведь Кэтрин не раскрыла им глаза на ошибку! Не сказала, кто она такая и что похищение дочери графа им с рук не сойдет!
Наверное, с самого начала стоило во всем признаться. Но так неловко рассказывать о собственной глупости! И вряд ли стоит раскрывать свое имя, достаточно высказать Александрову нелицеприятное мнение о нем и его слугах.
Вскоре появилась молодая горничная, чтобы помочь Кэтрин раздеться. Она не хотела никакой помощи, но девушка, очевидно, говорила только по-русски, " поскольку проигнорировала все протесты Кэтрин и, о чем-то непрерывно болтая, складывала каждый предмет туалета, который та отбрасывала, спеша поскорее покончить с испытанием. И как только Кэтрин ступила в ванну, горничная поспешно удалилась, унося с собой всю ее одежду, включая туфли.
Гром и молния! Они успели подумать обо всем! А в комнате ничего не было, кроме постельного белья. Даже прикрыться нечем!
Это оказалось последней каплей. Кэтрин пыталась сохранить спокойствие. Пыталась, как могла, не обращать внимания на бесконечные оскорбления и считать все случившееся глупой ошибкой. Она даже собиралась быть вежливой с князем, когда станет объяснять досадное недоразумение самовольством слуг. Но не сейчас. Помоги ему Бог, она не собирается ничего спускать! Им всем это даром не пройдет!
Кэтрин яростно намыливалась, пока не порозовела кожа. Больше она ни на ком не могла сорвать злость. Но прежде чем она успела выйти из ванны, дверь открылись и на пороге появилась Маруся с подносом.
— Немедленно принесите одежду! — потребовала Кэтрин.
— Все в свое время, — невозмутимо ответила женщина.
— Сейчас и немедленно!
— Не стоит так кричать, малышка. Стражникам приказано…
— Черт с ними и с вами тоже! О, не важно, обойдусь! Кэтрин решительно протопала к кровати, обвязалась полотенцем и стащила покрывало, пока эти негодяи не успели вынести из комнаты все белье. Покрывало оказалось слишком тяжелым, поэтому Кэтрин стащила простыню и, накинув ее на плечи, завязала под подбородком наподобие плаща. Зеленый атлас быстро впитал капельки воды, оставшиеся на коже.
Маруся от удивления потеряла дар речи Подумать только, как много ярости в этом маленьком существе Глаза гневно сверкали, на щеках расцвел румянец, а тело… Неужели под уродливым черным одеянием скрывалось такое совершенство? Да, князь, без всякого сомнения, будет доволен!
— Поешьте, прошу вас, и, может быть, успеете поспать немного, прежде чем…
— Ни слова больше! — резко оборвала Кэтрин. — Оставьте меня! Я не буду говорить ни с кем, кроме вашего хозяина.
У Маруси оказалось достаточно ума, чтобы не возражать и поспешно уйти. Оставалось лишь ждать и надеяться, что в словах Булавина было хотя бы немного правды.
Представив, как эти здоровенные мужланы будут удерживать ее за руки и силком запихивать еду в рот, Кэтрин невольно сделала шаг к столу. И то обстоятельство, что последние три часа ее мучил голод, не имело ничего общего с ее решением все-таки поужинать. Но еда оказалась великолепной — цыпленок в сливочном соусе, вареные картофель и морковь, маленькие медовые пирожные. Белое вино тоже оказалось превосходным, но Кэтрин слишком хотела пить, чтобы оценить его по достоинству. За весь день у нее росинки маковой во рту не было, и поэтому она поспешно осушила два стакана, прежде чем горничная принесла еще один поднос с холодной водой. Слишком поздно! Она уже успела утолить жажду, как, впрочем, и первый голод. На подносе, кроме кувшина с водой, оказались графин с бренди и два бокала. Горничная поставила его на ночной столик и удалилась.
