Кэтрин Гэскин - Сара Дейн

Она в отчаянии сжала руки.

— Все будет далеко не так просто, как ты говоришь! Как только они ощутят прелесть Лондона, они начнут презирать здешнюю жизнь. Они не захотят вернуться, и весь труд этих лет окажется напрасным. Я изо всех сил старалась поддерживать и фермы, и лавку в порядке, чтобы они смогли принять их от меня. Дай им год веселой жизни в Лондоне, и они захотят продать все это. Луи, разве ты этого не понимаешь?

— Неужели у тебя так мало веры в их привязанность к этим местам? Я хочу, чтобы они, сравнив, поняли, какой полноценной была их жизнь здесь. Не можешь же ты надеяться, что им никогда не захочется совершить этого путешествия. Пусть поедут сейчас.

Его прервал звук поспешных шагов в коридоре. Раздался стук в дверь. Он отпустил плечи Сары и немного отступил назад.

— Войдите!

Дверь распахнулась тотчас же, и вошла Элизабет. На ней было платье из мягкого белого шелка, которое, казалось, сливается с белизной ее кожи. Это было ее первое бальное платье, и отец заявил, что оно должно быть совершенно простым, без всякой вычурной отделки, которую она любила. Сара посмотрела на нее и улыбнулась. Выбор Луи был безупречен: в этом наряде Элизабет сияла красотой.

— Ты выглядишь великолепно, Элизабет! — сказала она с восхищением. — Ты прямо как с картины!

— Да… — Элизабет возбужденно рассмеялась. — Дэвид и Дункан только что сказали то же самое, хотя Генриетта, кажется, считает, что платье слишком простое. Я заходила в детскую показаться ей. Она этого не сказала, но, мне кажется, она бы предпочла что-нибудь ярко-красное. Дункан побывал у нее до меня, и наш маленький деспот был от него в восторге.

Она шагнула вперед и покрутилась перед ними.

— Папа, тебе нравится?

— Да, конечно, моя дорогая, я тобой очень горжусь!

Вдруг рука Элизабет встревоженно метнулась к губам.

— Боже! Я же забыла сказать вам, зачем пришла! Первые гости уже здесь. Правда, это всего лишь старый мистер Брайди. Он направился прямиком к столу и, кажется, даже не обратил внимания на то, что вы еще не спустились. Он пожаловал пешком — вот почему вы не слышали кареты. — По ее тону было понятно, что она не представляет, как можно идти, когда есть возможность ехать.

Она повернулась, чтобы уйти, но замешкалась и бросила через плечо взгляд на отца.

— Папа… вы уже об этом поговорили? — спросила она нерешительно. — То есть… ты обещал поговорить с мамой сегодня.

— Да, Элизабет, мы это обсудили.

Лицо девушки озарилось.

— Значит — решено? Мы едем?

— Не все решено окончательно, — сказал Луи. — Пока еще.

Элизабет вдруг бросилась к Саре.

— Ну, мамочка, скажи, что мы поедем! Я так мечтаю увидеть Лондон, и всю страну тоже. Если бы я хоть разок могла поохотиться со сворой гончих, я была бы счастлива. Представляешь, как ужасно состариться и растолстеть, так ни разу и не узнав охоты с гончими! — Она чмокнула Сару в щеку. — Прошу тебя — подумай и разреши!

Сара встала, разгладила свои длинные перчатки и развернула веер из страусовых перьев.

— Похоже, — сказала она, взглянув на Луи, — что решение принято за меня, и вполне твердо.

Медленная улыбка расплылась по его лицу. Склонившись к ней, он нежно коснулся губами ее виска.

— Я всегда надеялся, что смогу тобой похвастать в Лондоне, любовь моя.

Он предложил ей руку, и они вместе вышли из комнаты.

Чувство растерянности и разочарования сопровождало Сару на протяжении всего вечера. Прибывали гости, и Сара с улыбкой приветствовала их, но каждый раз радовалась, когда они отходили от нее и ей не нужно было занимать их разговором. Комнаты наполнялись голосами и смехом, из шатра доносилась музыка. Там, как всегда, было с избытком мужчин, и юные поручики не столько из вежливости, сколько из желания потанцевать, приглашали бабушек, втрое старших по возрасту. Женщин окружали группы поклонников, и Элизабет, которая должна была получить полное удовольствие от сегодняшнего праздника, настояла на том, чтобы ее танцы были разбиты пополам, иначе она не могла потанцевать со всеми желающими. Она была подлинной кокеткой, без тени смущения или возбужденного румянца на щеках. Дэвид, который подошел к ней, чтобы пригласить на танец, получил отказ, сопровождаемый смехом. Однако, когда подошел губернатор, она изобразила застенчивость и сделала глубокий реверанс. Ей и в голову не пришло разделить этот танец пополам!

Наконец, когда прибыли уже все, кроме, возможно, нескольких запоздавших гостей, Дэвид подошел к Саре, стоявшей с Луи в вестибюле, и предложил ей руку.

— Маме уже, наверное, это надоело, как вы полагаете, сэр? — сказал он, взглянув на Луи. — Если люди так опаздывают, они недостойны приветствия. Я предлагаю маме пройти в столовую и выпить чего-нибудь. А потом она, возможно, согласится потанцевать со мной.

Луи кивнул и огляделся вокруг.

— А я должен пойти и разыскать миссис Меквори… Дэвид, как ты считаешь, мне следует встать в очередь за господами офицерами, жаждущими потанцевать с госпожой губернаторшей?

Он отправился в гостиную, осматривая каждый диван и карточный стол и поправляя свои перчатки.

В столовой Дэвид усадил Сару и принес ей бокал шампанского. Оно было холодным, и она с благодарностью выпила его. Он болтал с ней, посмеиваясь над самыми напыщенными гостями, описывая с изрядным преувеличением забавные детали туалета жены одного из наиболее видных деятелей колонии:

— Алое, мама, — с огромными желтыми бантами! Честное слово, даже у туземцев больше вкуса!

Потом он поспешил за стулом для Джулии Райдер, которая только что вошла под руку с Уильямом Купером. Он велел Беннету принести еще шампанского, а сам пошел посмотреть, как подаются закуски.

— Ты можешь гордиться Дэвидом, Сара, — отметила Джулия Райдер, кивнув в его сторону.

— И правда, мадам де Бурже, ваш сын известен в колонии как молодой человек, обладающий превосходными манерами! — Уильям Купер сказал это с известной долей лести.

Джулия перебила его:

— Я надеюсь, что этот слух о вашей поездке в Англию достоверен. Всем детям это необходимо, Сара. Они не должны вырасти в этой колонии, не зная остального мира. Поездка пойдет им на пользу — всем без исключения. И ты сама заслуживаешь нескольких лет отдыха, как и Луи. Ты не можешь ожидать, что французу не захочется снова вкусить той жизни, которую он когда-то знал.

Сара улыбнулась, сделав какое-то незначительное замечание, и обрадовалась, когда Дэвид вернулся и настоял, чтобы она пошла с ним в шатер потанцевать.

— По-видимому, я самой последней узнаю об этой поездке в Англию, — сказала она ему, когда они вышли на веранду. — Все вокруг, очевидно, считают, что мы уже уложили вещи и почти отбыли. А я не имела ни малейшего подозрения об этом и услышала впервые лишь несколько часов назад!