Натали Питерс - Опасное окружение
– Тебе не нравится, как я выгляжу, – прохрипел он. – Не бойся, Жозе будет так же хорош в темноте, как и раньше, даже с обожженным лицом. Что толку в красивом личике? С него воды не пить, как говорится. На тебя посмотреть, так ты процветаешь, стерва. Заделалась в леди, да? Ты и дырявого пенни не дашь за такого, как я, да? А ты знаешь, как я жил все эти годы? Как зверь! Как животное! Как шакал, на которого никто и смотреть-то не станет без отвращения. Ну-ка иди сюда, девка, дай Жозе тебя поцелует…
Он пошел на меня. Я, вскрикнув, метнулась в угол, в отчаянии ища глазами какое-нибудь оружие, но в комнате и мебели-то почти не было. Я швырнула ему в голову подсвечник. Он попал Фоулеру в лоб, и тот зарычал от боли, потом слепо пошел на меня, словно разъяренный бык. Я рванулась к двери и наконец закричала. С улицы по-прежнему доносились звуки веселья. Никто меня не услышал.
Фоулер сгреб мои юбки, потянул меня вниз, упал на меня и стал рвать на груди корсет. От него несло мочой, и потом, и с годами въевшейся грязью.
Я звала Гарта, будто звук его имени, словно заклинание, мог освободить меня от страшной нечисти.
– Можешь не звать на помощь своего милого дружка, – прошипел Фоулер, ударив меня по лицу, – он все равно тебе не поможет.
– Гарт! – стонала я.
Как раз в тот момент, когда Фоулер, схватив меня за бедра, с силой раздвинул ноги, я услышала стук шагов по лестнице.
– Элиза!
Он пришел, он нашел меня…
– Элиза, ты здесь?
– Гар…
Кулак Фоулера заставил меня замолчать. Голова моя закружилась. Мерзкое создание поднялось и зашагало к двери.
– Уходи, или я ее прикончу, – заорал он. – Слышишь меня, хорошенький мальчик? Я убью твою шлюху!
Я услышала треск взламываемой двери. В комнату ворвался Гарт. Фоулер навалился на него и повалил на пол. В руках у бывшего капитана сверкнула сталь.
– Гарт, – закричала я, – у него нож! Забившись в угол, я наблюдала за схваткой. Фоулер в безумной ярости накинулся на Гарта, но тот успел увернуться. Раз, другой. Гарту удалось подставить ему подножку. Капитан споткнулся и выронил нож. Оба одновременно бросились к оружию, и Фоулер оказался первым, но Гарт успел ударить его кулаком по запястью и, поймав нож на лету, вонзил его в грудь капитана. Фоулер замер, потом медленно пошел на меня. Кровь, смешанная со слюной, текла по подбородку. Не дойдя до меня полшага, он упал, как падает подгнившее дерево. Раскинув руки и ноги, похожий на паука, капитан Фоулер лежал у моих ног.
Гарт подхватил меня на руки.
– Господи, Элиза, с тобой все в порядке? Я искал тебя повсюду. Лафит рассказал мне, что ты жива. Жива! О, Элиза, моя дорогая!
Я спрятала свое растерзанное лицо у него на груди.
– Я знала, что ты не умер, – шептала я. – Я знала, что ты найдешь меня. Я люблю тебя, Гарт. Я всегда тебя любила. Мне все равно, делай со мной, что хочешь. Если я буду видеть тебя хоть раз в год, я и то буду счастлива. Я никогда не полюблю никого другого.
Гарт торжественно вынес меня на улицу. Толпа раздалась, пропуская нас. Кое-кто из солдат стал подсмеиваться, и вскоре этот смех подхватили все.
– Вот как надо действовать, по-солдатски! – крикнул кто-то. – Не спрашивай девку, просто бери ее!
– Так ты всегда и поступал, – шепнула я ему тихо на ухо. – Я так тебя люблю! Куда мы идем? К Жану?
– Нет, мы идем домой.
– Домой? Это куда? – спросила я.
Он не ответил, просто шел вперед. Вскоре мы были на Чарльз-стрит, еще несколько шагов – и мы подошли к дому, нашему дому. Саванна распахнула перед нами дверь.
– Мисс Элиза? Господи, что с вами случилось?
– Привет, Саванна.
Я протянула ей руку, и она, порывисто сжав ее, поднесла к своей щеке.
– Я скучала по тебе, – искренне призналась я.
– О, мисс Элиза, пойдемте наверх, я вас помою и почищу. Кто вас так разукрасил? Я… Я бы его пристрелила, ей-богу! Это кто-то из этих неотесанных северян? Проклятые нечестивцы!
Гарт, рассмеявшись, внес меня наверх.
– Прекрати причитать и принеси сюда горячей воды и холодного шампанского, – бросил Гарт через плечо, – а обо всем остальном я позабочусь сам!
Глава 20
СУД
Я недовольно рассматривала в зеркале свое лицо.
– Прошло три дня, а опухоль так и не спала, Гарт, – констатировала я, надув губы. – Я больше не красивая. Мне надо уйти в монастырь.
– Брось молоть чепуху и возвращайся в кровать, – проворчал Гарт.
– Ваше предложение даже рассмотрению не подлежит, – заявила я, вздернув подбородок. – Ты хоть понимаешь, что мы всего один раз за четверо суток выбирались из дома. И то, если бы это не генерал Джексон нас пригласил, а кто-нибудь другой, ты бы так и не вылез из постели! Как можешь ты, человек действия, проводить столько времени в праздности!
– Ты верно заметила, я – человек действия, Элиза. Вот тебе и ответ на твой вопрос.
Гарт приподнялся на локте.
– Так ты идешь, или мне тебя принести?
– Ты такой пылкий, Гарт! На нас посмотреть со стороны, так можно решить, будто мы с тобой пара юнцов с бурлящей кровью, а не солидный слуга народа с женщиной, которая была его постоянной спутницей целых четыре месяца, а до этого еще долго отравляла ему жизнь.
– Если бы я был зеленым юнцом, – усмехнулся Гарт, – я бы затащил тебя в постель силой. Но поскольку я старый и седовласый, я могу только просить.
– Ну что же, в таком случае, – я ущипнула его за палец на ноге, – я, конечно же, не пойду к тебе! Старики меня не интересуют…
Гарт стремительно бросился ко мне. Я с визгом кинулась прочь, но, задев туфелькой за ковер, споткнулась. Мы оба упали на пол, смеясь и целуя друг друга.
– Как я тебя люблю, – счастливо бормотала я, – я бы хотела… я хочу, чтобы это никогда не кончалось.
– Так и будет… Но постой, не ты ли говорила, что будешь счастлива видеть меня раз в год по обещанию? Как же так? Чему верить?
– Я так слабовольна и так ненасытна. Я так тебя люблю!
– Бедняжка, насколько мне помнится, ты сама делала все, чтобы мы встречались как можно реже.
– У тебя жена, дом, твои избиратели…
– К черту их всех! К черту Жоржетту и Хайлендс, к черту сенат США! Неужели ты думаешь, что я позволю кому-нибудь из них отнять тебя? Мы убежим. Мы уедем на запад, в ту часть страны, где не ступала нога ни одного белого. Я буду греться на солнышке, а ты будешь отбиваться от медведей, индейцев и волков.
– Гарт, не дразни меня.
– Я не дразню, я восхищаюсь тобой, Элиза. Как ты сражалась с этими красномундирниками! Как рассерженная львица защищает своего львенка! «Кто-нибудь, дайте оружие!» Великолепно! Превосходно! Если бы все женщины были, как ты, нам, мужчинам, не пришлось бы воевать. Мне даже жаль Кокрейна. Он проиграл не только войну, но и свой почетный трофей – луизиано-французскую шпионку! Представляю, какое лицо было у того бедняги боцмана, когда ты прыгнула за борт! – закончил он со смехом.
