Фабио - Влюбленный повеса
Маукинс в растерянности осмотрелся на темной улице и передернул плечами.
– Прошу прощения, шеф, но почему вы назначили нам встречу возле фабрики и так поздно? – спросил Маукинс.
– Потому что я хочу, чтобы вы понаблюдали за фабрикой несколько ночей подряд, нет ли здесь чего подозрительного, – ответил Райдер.
– Подозрительного? – переспросил Том.
– Не контрабандисты в этот раз, шеф? – уточнил Маукинс.
– Дело в том, что один из работавших здесь негодяев пытался убить моего отца, – объяснил Райдер.
– Черт побери! – не сдержался Маукинс.
– И я точно знаю, что опасность еще не исчезла, – подчеркнул Райдер.
Маукинс поскреб свою щетинистую щеку.
– Не сомневайтесь, шеф, все, что надо, сделаем, – заверил Маукинс.
– Держите ушки на макушке, а глаза открытыми, – сказал Райдер. – Особенно меня интересует человек по имени Освальд Спектр, я вам его подробно опишу. Если заметите его или что-нибудь необычное на фабрике, сразу же дайте мне знать. Золотых на вас обоих хватит.
Том и Маукинс обменялись довольными взглядами. Потом стали внимательно слушать указания Райдера.
Глава 41
– Говорю тебе, Натали, у меня нет никакого желания видеть этого невыносимого человека! – твердо стояла на своем Дезире.
Этот разговор происходил уже утром. А еще с вечера Дезире стала упорно отказываться от посещения Чарльза Десмонда. Неукротимая француженка приводила один аргумент за другим, лишь бы не встречаться со своим бывшим мужем. Тем не менее после долгих и трудных уговоров Натали и Райдеру все же удалось выманить ее из дома графини.
– Ты же знаешь, мама, что отец был болен, – убеждала ее Натали. – Видеть тебя – для него лучшее лекарство.
– Видеть его будет смертью для нас обоих, – возражала Дезире.
По дороге к дому Десмондов Натали отметила, что ее мать божественно выглядела в низко вырезанном платье из голубого шелка в стиле «ампир» в сочетании с кружевной накидкой. Ее прическа выглядела просто безупречной, и своих дорогих духов она, судя по всему, не пожалела. Натали удивилась противоречиям в настроении и словах Дезире. Она утверждала, что не намерена наносить визит Чарльзу, а ее ухоженная внешность и тщательно выбранный наряд говорили о противоположном. Может быть, в сердце Дезире Десмонд таилось больше нежных чувств к Чарльзу, чем упрямая дама хотела признать?
На стук Райдера вышел сияющий Фитцхью.
– Мадам Десмонд! – с искренней радостью воскликнул он. – Как мы рады, что вы вернулись!
– Бонжур, Фитцхью, – проворчала Дезире. – Моя дочь и ее муж буквально похитили меня, настаивая, чтобы я нанесла визит вашему хозяину. Чарльз дома?
– Конечно, мадам, – расшаркался слуга. – Пожалуйста, следуйте за мной.
Все трое вошли в гостиную, где в кресле у камина, слегка похрапывая, дремал Чарльз. К своему удовольствию, Натали заметила, что внешний вид отца после свадьбы не ухудшился. Главное, он был не в постели и одет во вполне приличную одежду.
Потом Натали взглянула на свою мать, чтобы определить, как она настроена после многих лет разлуки. Дезире старалась сдержать свои чувства, но мелькнувшая в светло-карих глазах некоторая нежность говорила о таившихся под маской равнодушия чувствах.
Натали подошла к отцу и слегка потрясла его за плечо.
– Отец, мы с Райдером вернулись из Парижа и привезли с собой маму.
Чарльз Десмонд проснулся и обвел всех непонимающим взглядом. Его покрасневшие глаза остановились на Дезире, которая стояла напротив него.
– Дезире, Боже мой, ты вернулась! – воскликнул он.
– У тебя всегда была склонность констатировать очевидное, – ответила Дезире дрожащим голосом.
– Но… но что ты здесь делаешь? – удивился он.
– Твои дочь и зять буквально вытащили меня из Парижа, чтобы я спасла тебя от самого себя, – гордо ответила она.
– Чтобы спасла меня от самого себя? – недоуменно переспросил Чарльз.
– Ее присутствие здесь поможет тебе быстрее выздороветь, – тактично заметила Натали. – Так мы все считали и считаем.
– По крайней мере, настроение улучшится не от алкоголя, который ты безмерно поглощаешь, – саркастически заметила Дезире.
Услышав из уст жены подобное оскорбление, Чарльз покраснел от гнева.
– Как благородно с вашей стороны, мадам, – фыркнул он. – Но, насколько мне известно, ты всегда была поборницей безнадежных дел, не так ли?
Видя, как Дезире распаляется от насмешек Чарльза, Натали бросила на Райдера умоляющий взгляд. Он в свою очередь улыбнулся, хлопнул в ладоши и с наигранным энтузиазмом постарался привлечь внимание всех присутствующих.
– Замечательно, что все мы собрались вместе, не правда ли? – почти выкрикнул он. – Может быть, мы присядем и закажем чай?
Дезире и Чарльзу пришлось согласиться. Они сели как можно дальше друг от друга, будто генералы двух враждующих армий на переговорах. По звонку Натали Фитцхью быстро принес чайный сервиз. К сожалению, горячий чай и свежеиспеченные сладости не смогли сделать более теплыми отношения двух супругов. В то время как Натали и Райдер рассказывали отцу подробности парижского путешествия, Дезире и Чарльз весьма холодно посматривали друг на друга.
Как ни старались молодые, они не смогли сдержать нарастающую неприязнь между Дезире и Чарльзом. В то время как Натали рассказывала о своих новых платьях, привезенных из Парижа, Чарльз затеял с Дезире новую ссору.
– Ты выглядишь, как мумия на картинке, моя дорогая, – язвительно заметил он. – Где же твой черный креп в знак траура по твоему обожаемому Бонапарту?
– Как ты смеешь оскорблять императора? – смяв салфетку, возмущенно произнесла Дезире. – Даже если его уже нет.
– Он больше ничей не император, – отрезал Чарльз. – Если, конечно, не считать червей. Да, «император червей» – неплохая для него компания, как ты считаешь?
– Я считаю, что ты бессердечный хам! – осадила его жена.
Глаза Чарльза Десмонда торжествующе заблестели.
– А я думаю, что теперь, мадам, вам уже нечем гордиться. Этот Бонапарт вкусил свое окончательное поражение и занял подобающее место на глубине в два метра.
– У тебя никогда не было ни грана уважения к императору и к делу, которому он служил!
– А у тебя никогда не было ни грана уважения к твоему собственному мужу и к стране, которую он любит.
Дезире вскочила на ноги и бросила пылающий взгляд в сторону Райдера и Натали.
– Я не собираюсь больше выслушивать эти предательские намеки!
– А я не собираюсь принимать обратно неверную жену, которая покинула меня и, несомненно, наставляла мне рога с каждым проходимцем в Париже.
