Элизабет Стюарт - Великодушные враги (Право на измену)
Но Яков покачал головой.
— Пусть подерутся, им это необходимо. Насколько мне известно, они давно уже этого ждали.
И молодой король, отвернувшись от нее, стал наблюдать за поединком. В его глазах появился азартный блеск.
В самом начале схватки граф Уоррелл и граф Арран бросились разнимать противников, но теперь, взглянув на короля, вынуждены были отступить. По воле Якова поединок продолжался.
— Ради всего святого… — Джонет судорожно сглотнула и тоже повернулась к дерущимся, не в силах отвести взгляда. А потом она начала молиться.
Мьюр стремительно наступал, вкладывая в атаку всю свою ярость, силу, умение, накопленный годами опыт. Однако соперник парировал каждый нанесенный им удар, отклонял каждый выпад.
Они кружили, поминутно меняясь местами, их мечи сверкали, отражая свет и рассыпая по стенам множества пляшущих солнечных зайчиков. В кратких паузах было отчетливо слышно хриплое, прерывистое дыхание противников, но бой мгновенно вспыхивал вновь, отдаваясь в ушах Джонет душераздирающим звоном и скрежетом стали.
— Он даже вполсилы не дерется, черт его возьми! Он и не думает драться!
Джонет обернулась. Диана подошла и встала рядом с нею, с горечью глядя на участников поединка.
— Если твой дядюшка, этот неблагодарный негодяй, сразит Алекса, это будет убийством. И все по твоей вине!
Джонет ахнула. Александр парировал и уклонялся, держал блестящую, непробиваемую оборону, но не наносил разящих ударов, не делал выпадов.
Диана была права. Он не хотел драться даже вполсилы.
Рубашка Мьюра промокла насквозь, на камзоле проступили пятна пота, но он продолжал сражаться. Александр тяжело дышал, его лоб покрылся испариной. Но было видно, что он бережет силы и что их запас далеко не исчерпан.
Мьюр тоже это понял. Он бросил на Александра взгляд, полный неутолимой злобы, и сделал еще один выпад, призвав на помощь все имевшиеся у него силы.
Александр парировал.
Клинки скрестились. Гром удара прокатился эхом под сводам и зала и заставил обоих противников отступить на шаг. Граф Мьюр опустил свой меч и оперся на него, тяжело дыша.
— Это… бесполезно, — с трудом проговорил он. — Ты не хочешь драться… а я… я больше не могу.
— Довольно! — провозгласил Яков, выступив вперед. — Бой был честным, и все мы имели полную возможность в этом убедиться. А теперь прошу всех выйти. Кроме тех, кого это касается непосредственно.
Джонет с трудом перевела дух и слепо двинулась к Александру. И вот его руки обвились вокруг нее, он прижался щекой к ее коротким волосам. Она слышала, как вздымается и опадает его грудь, ощущала у себя на лбу его неровное, захлебывающееся дыхание.
— Не слушай его, милая, все было не так. Клянусь тебе, милая… Богом клянусь! Я люблю тебя, Джонет, — прошептал он. — Что бы он ни говорил, верь только этому.
— Я верю, — прошептала она. — Я верю тебе, Алекс!
Он обнял ее еще крепче и перевел дух.
— Я бы попросил вас, Ваше Величество, ускорить рассмотрение дела о признании недействительным брака леди Джонет с Томасом Дугласом. Прошу вас также вступиться за меня перед графом Мьюром. Я хочу сделать официальное предложение его воспитаннице.
— Раньше я увижу тебя в аду!
Джонет обернулась в кольце обнимающих ее рук Александра. Роберт выглядел озлобленным и постаревшим. Ей больно было это видеть. Она высвободилась из объятий, чувствуя себя виноватой, словно предала близкого человека, вырастившего ее с такой любовью.
— Роберт, послушайте меня. Я не хотела, чтобы все произошло подобным образом. Я люблю вас… — проговорила она запинаясь. — Но Алекса я тоже люблю. Нам нужно сесть и спокойно все обсудить.
— Послушай, Джонет, — Мьюр говорил с нею, но его глаза были обращены к Александру. — Хэпберн все это задумал и подстроил с самого начала. Он сам мне все рассказал в тот день, когда мы прибыли в Эдинбург. Он похвалялся, что сделает тебе ребенка. Но я ни за что на свете не позволю ему причинить боль тебе, девочка моя. Ты и так уже слишком дорого заплатила за мои ошибки.
— Я наговорил много лишнего два месяца назад, — начал Александр. — Я говорил нарочно, чтобы сделать вам больно. Вам, но не Джонет. И я признаю, что был не прав, Мьюр. Я сделал все, что мог, чтобы загладить свою вину. Все, что было в моих силах. — Он помедлил и послал графу пристальный взгляд. — Разве вы никогда не совершали ничего такого, о чем потом приходилось сожалеть?
— О да… Глубоко сожалеть. Но больше я не допущу подобной ошибки. — Мьюр грозно прищурился. — Ты не пара этой девушке, и ты ее не получишь. Давай, делай что хочешь, говори все, что знаешь, и будь проклят!
— Но, Роберт, вы не понимаете! — воскликнула Джонет.
— Нет, это ты не понимаешь, Джонет! Ты так же ослеплена этим ублюдком, как Элиз…
— Замолчите все! — прервал его Яков. — Похоже, все вы кое о чем позабыли. Супруг леди Дуглас объявлен вне закона и лишен гражданских и имущественных прав. Сама леди Дуглас существует лишь по милости Короны. Я волен распоряжаться ее жизнью и имуществом, как будет угодно мне и только мне одному. — Король криво усмехнулся. — Считайте себя моей пленницей, миледи. Пока я не решу иначе.
Все трое изумленно переглянулись.
— Все считают меня слишком юным для самостоятельного правления, — тихо продолжал Яков. — Но я буду править! И я не намерен спокойно смотреть, как одержимые гордыней и чванством господа Шотландии истощают ее в кровавых распрях. Довольно! Я этого больше не потерплю! — Он на мгновение умолк, переводя взгляд с одного из противников на другого. — Каждый, кто посмеет ослушаться меня, поплатится имуществом и жизнью. Я собираюсь на примере Дугласов показать всей Шотландии, что со мною шутки плохи. Надеюсь, что страна запомнит этот урок навсегда… Надеюсь также, что одного примера будет достаточно! А теперь, — добавил он, — поднимитесь наверх и ждите меня во внутренних покоях, Мьюр. Нам есть что обсудить. — Потом Яков перевел взгляд на Александра. — А с вами, Хэпберн, я поговорю сейчас.
С тяжелым сердцем Джонет проводила взглядом своего уходящего опекуна. Он не сказал ей ни слова. Он даже не обернулся, не попытался поговорить с ней. Хотя, быть может, сейчас это было к лучшему. Он все еще был крайне разгневан и вряд ли смог рассуждать здраво.
— Полагаю, вам следует вернуть это Алексу. Вряд ли ему понравится, если это станет известно всем.
Джонет обернулась. Графиня Линтон протягивала ей сложенный листок бумаги.
— Вы его обронили во время поединка, — продолжала Диана. — А я, как увидела, что это такое, решила спрятать, сохранить для вас.
