Морган Лливелин - Дочь Голубых гор
Однако, кроме Гоиббана, к ней никто больше не приходил.
Кобыл случили с жеребцами, и Уиска предсказала, что они все благополучно дадут приплод. Селяне оживленно разговаривали об этом приплоде, который должны были принести не только фракийские кобылы, но и тягловые пони, скрещенные с обоими жеребцами. Эпона каждый день одна выезжала на своем жеребце; разъезжая по окрестным дорогам, она непрестанно думала о чем-то своем.
Солнечное время года затопило горы ясным, белым светом, который затем сменился рассеянным золотым сиянием, что знаменовало приближение празднества Великого Огня.
Однажды, когда Эпона возвращалась с конной прогулки, ее встретил в воротах Гоиббан. Кузнец протянул ей свой последний подарок, филигранную золотую диадему, украшенную голубыми камнями, которые он выменял у иллирийцев на большое количество изделий из звездного металла.
Эпона спешилась и благосклонно приняла диадему, хотя ее глаза и не задержались на ней, как надеялся Гоиббан.
– Ты очень щедр, – сказала она, отворачивая взгляд. И вдруг она замерла. Ее сердце наполнилось надеждой.
Она подняла голову, и ее глаза засверкали с такой яростью, что Гоиббану было больно на них смотреть. Так же больно, как если бы он глядел на восход солнца над солнечными горами. Но ее взгляд был устремлен не на него, на начинавшуюся за частоколом дорогу; по напряженному выражению ее лица можно было понять, что она внимательно прислушивается. Она слегка наклонила голову, и на ее губах заиграла улыбка.
Спускаясь с перевала, к селению направлялся одинокий всадник.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Кельты еще за семь веков до н. э. научились использовать лошадей для верховой езды и для того, чтобы их запрягать в боевые колесницы, что придавало кельтам небывалую мобильность; это оказало такое же стимулирующее действие, как изобретение двигателя внутреннего сгорания уже в нашу эпоху. Обладая неистощимой энергией, вооруженные лучшим по тем временам железным оружием, они покинули свои родные края и вихрем пронеслись по Европе.
Действие этого романа разворачивается в Австрийских Альпах, в теперешнем Хальштадте, где при раскопках было найдено большое количество предметов, относящихся к ранней культуре кельтов. Кельты никогда не составляли единой нации, в истинном понимании этого слова; это была свободная конфедерация племен, живших в горах и богатых речных долинах древней Европы; они развивали свою уникальную культуру во времена падения Трои и начала расцвета Афин. Хотя они и жили в бронзовом веке, уже ярко занималась заря железного века.
Через столетие после того, как кельты сели на пригнанных с востока лошадей и овладели обработкой железа, уже с полной определенностью вырисовывался прототип кельтского воина. Воин и поэт, охотник за головами и предприимчивый искатель приключений, бесстрашный, страстный и гордый кельт вынырнул из доисторической полутьмы, чтобы заложить значительную часть основания современной Европы. Овладение верховой ездой пробудило в ранней протокельтской натуре, видимо, дремавшие до тех пор качества: огненный темперамент, любовь к приключениям, идеализм, свойственный тому, чья звезда всегда висит над самым горизонтом.
Дописьменная история кельтов запечатлена в найденных остатках их материальной культуры и может быть в какой-то степени воссоздана по дошедшим до нас сказаниям бардов и по тому отпечатку, который они оставили на последующих культурах. Первым написали о них греки, которые называли их кельтои. Позднее Юлий Цезарь имел широкие возможности изучить их и написать о них. Как галлы и бритты, они оказались среди самых опасных его противников, и он даже хотел произвольно разделить Галлию на три части, чтобы избежать столкновения с германским ответвлением этой семьи.
Магия кельтских друидов более двух тысяч лет воспламеняла воображение певцов и сказителей и была усвоена многими другими религиями. Символы этой забытой веры сохраняются и по сей день, лишь слегка видоизмененные. И где бы ни бывали кельты, они всюду несли с собой рассказы о тех, кто стал их богами, тех, кто в свое время и в свою эпоху свершил достопамятные деяния. Среди них Гоиббан, известный также под именем Гоибниу, которого римляне сравнивали с Вулканом. Нематона, богиня деревьев. Туторикс (известный также как Тевтатес), Таранис и Эсус – кельтская троица. В мифологию вошли также Судева и Мача, Ригантона и Валлаунус – и великий Кернуннос, покровитель животных. Кернуннос был преображен – только Меняющий Обличье мог бы по достоинству оценить подобное преображение – в ужасного волка-оборотня из трансильванской легенды, вечно обитающего в Карпатских горах. Таким образом Меняющий Обличье, издревле практиковавший белую магию ради блага своего племени, вторично обрел бессмертье.
Но наиболее влиятельной из всего кельтского пантеона, в долгом течении исторического времени, оказалась сама Эпона, Богиня, покровительница лошадей.
Восседая на конях, кельты вторгались в теперешнюю северную Италию, в Швейцарию, Венгрию, южную Польшу, Чехословакию, Югославию, Румынию, а также в Германию, Бельгию и Францию. В 390 г. до н. э. они опустошили Рим, столетие спустя побывали в Дельфах. В христианскую эпоху, обитая в Галатии, они обменивались эпистолами со святым Павлом.
Их энергия проложила им путь и на запад, к тем горизонтам, которые всегда привлекали искателей приключений. Они пересекли Пиренеи и вторглись в Иберию, переправились через пролив в Альбион, чтобы создать там Британию и дать жизнь королю Артуру. Они отважились переплыть холодное Ирландское море, чтобы ступить на зеленый Иерне, за пятьсот лет до Рождества Христова.
И всюду они несли с собой свое мастерство в сложных формах искусства, в изготовлении различных изделий, свою страсть к поэзии и музыке, глубокое почитание природы. Они передали свою жизненную силу и неукротимую любовь к свободе своим потомкам, наследство, впоследствии перенесенное народами Европы в Новый Свет.
Вклад кельтов в западную цивилизацию еще не получил должной оценки. Но для миллионов людей, в ком сегодня течет их неукротимая кровь, это бесценное наследие.
Автор
Примечания
