Кэт Мартин - Украденная невинность
Проходя мимо гостьи, Адам повел головой в знак того, чтобы Джессика следовала за ним. Все в том же молчании поднялись они на второй этаж, и там, в одной из спален, Адам опустил Гвен на постель.
— Вы сделаете все необходимое? — спросил он глухо, получил утвердительный кивок и коснулся поцелуем лба Гвен.
— Идите, — сказала Джессика, и виконт подчинился.
Под веками у него жгло, во рту было сухо и застоялся горький вкус, виски ломило. Он, он один, виноват в том, что случилось.
В мрачном молчании спустился Сен-Сир по лестнице и прошел в гостиную.
Часом позже Джессика вышла из комнаты, оставив Гвен в постели. В холле было пусто, мертвая тишина и сумрак царили в доме, и лишь в гостиной, двери в которую оставались распахнутыми, виднелся слабый свет лампы. Она заглянула туда и увидела Сен-Сира, одиноко сидящего в кресле. Виконт сидел в глубокой задумчивости, облокотившись на колени обеими руками, положив подбородок на сцепленные пальцы и глядя перед собой. Волосы, обычно безупречно уложенные, растрепались, словно он много раз проводил по ним рукой.
Услышав шорох платья, Аркур выпрямился и поднялся на ноги.
— Ну как она?
— Еще никто не умер от порки, даже настолько жестокой. Тело Гвен оправится, но душа — едва ли.
— Это моя вина, — угрюмо признал виконт, отводя взгляд, — моя и только моя. А ведь я не дал бы пушинке упасть на нее… Все дело в том, что я слишком сильно ее желал.
Джессика внимательно посмотрела ему в лицо, заглянув в глаза. К ее удивлению, в них было выражение, которое она надеялась, но не ожидала увидеть. Это было страдание, странное и чужеродное чувство для повесы и ловеласа.
— Гвен уснула, милорд, — сказала Джессика мягче, чем намеревалась. — Утром она будет чувствовать себя лучше, боль утихнет, но дело в том, что… я не знаю, как сказать…
— Скажите как угодно!
— Сейчас, когда все позади, я уже не уверена, что мы поступили правильно, вмешавшись в ход событий. Мы только ухудшили положение Гвен.
— О чем вы говорите! — воскликнул Сен-Сир, подходя. — То есть как это нам не стоило вмешиваться? Не могли же мы оставить ее на милость этого палача!
— Кто знает… — печально произнесла Джессика. — Рано или поздно ей придется вернуться домой. Лорд Уоринг достаточно хитер, чтобы не повторить сегодняшней ситуации, он скорее всего придумает нечто такое, о чем женщина не решится рассказать… может быть, даже подруге.
— Гвен вовсе незачем возвращаться домой! — отрезал виконт. — Она вполне может остаться здесь, под моим покровительством. Вопрос этот обсуждению не подлежит!
— Лорд Сен-Сир… Адам! — мягко сказала Джессика, касаясь его руки. — Нужно ли мне напоминать вам, что лорд Уоринг является опекуном Гвен? Она не может остаться здесь. Подумайте о ее репутации.
— Ее репутация не пострадает, если мы сочетаемся законным браком.
— О Боже! — вырвалось у Джессики.
— Что вас так поразило, позвольте узнать? — спросил виконт с саркастической усмешкой, в которой был, однако, оттенок горечи. — Допустим, я не самая лучшая партия для юной красавицы, но, смею думать, и не худшая.
Джессика мысленно прикинула для Гвен возможность брака с Сен-Сиром и ощутила вспышку надежды — впрочем, короткую. И все же сам факт, что виконт готов связать себя узами брака ради возможности законного покровительства…
— Гвен не даст вам согласия, Адам. Даже если бы вы были наилучшей партией, это ничего не изменило бы. Она поклялась никогда не выходить замуж, не позволять мужчине командовать собой…
— Я и не собираюсь ею командовать. И сегодня, и впредь я буду только просить. Опыт обходится дорого, но тем он ценнее. Можете быть уверены, я усвоил этот урок жизни. Если нужно, я встану на колени и в этой, пусть избитой, но классической позе предложу ей руку и сердце.
Приглушенный смешок раздался от двери, заставив обоих повернуться. Там, очень прямо и скованно, стояла Гвен. На ней был бархатный халат виконта, до того длинный и объемный для ее миниатюрной фигурки, что нижняя кромка складками лежала вокруг босых ног.
— Все это очень мило с вашей стороны, милорд, но Джесси совершенно права. У меня нет намерения выходить за вас замуж. — Она выпрямилась еще немного, но весь эффект вызова был потерян из-за необъятных складок одеяния. — Можете быть уверены, я не нуждаюсь ни в вашей жалости, ни в вашем снисхождении и вовсе не имею желания менять один вид жестокой тирании на другой. — Гвен снова усмехнулась, без малейших признаков тепла. — Разумеется, я благодарна вам за сегодняшнее. С вашей стороны это был весьма галантный шаг, особенно если учесть, что на другой чаше весов для меня лежало тоже что-то вроде наказания, более милосердного, но по сути не менее низкого.
Сен-Сир двинулся к ней. Множество сменяющихся эмоций можно было видеть на его лице, но в конце концов осталась только слабая улыбка — улыбка человека, который сдает все свои позиции без боя. Он взял маленькую руку Гвен в свои и прижал к груди.
— Леди Гвендолин… Гвен! Я не причинил бы тебе зла ни за что на свете, даже за все блага мира! Не знаю, может ли безумие желания оправдать мужчину в глазах женщины, но я желал тебя до полной потери рассудка. Мне и в голову не пришло бы в действительности пойти к Уорингу. Я просто хотел, чтобы ты в это верила, чтобы у тебя не осталось выбора. Я готов был на все, только бы обладать тобой.
Она начала отворачиваться, но Сен-Сир поймал се за подбородок и удержал мягко, но настойчиво.
— Да, я пошел бы на все! До сегодняшнего дня я не задавался вопросом, почему это так. Теперь я знаю. Я полюбил тебя, Гвен! Просто я не привык к этому чувству и не узнал его.
Она медленно подняла ресницы. Взгляды их встретились. В глазах, которые так часто снились ей по ночам, в которые Гвен когда-то не могла насмотреться, светились раскаяние и надежда.
— Тебе известно, что я поклялся никогда не жениться снова, никогда не допустить малейшей возможности возвращения в ад, которым была для меня жизнь в браке. Я подшучивал над Стрикландом, говоря, что в семейный круг тянет только тех, кто свихнулся от страсти к женщине, но почему-то было легко представить дом и тебя рядом. Я спрашивал себя: каково это, жить вместе с такой, как Гвендолин Локарт?
Девушка молча покачала головой.
— Прежде чем ты откажешь мне, Гвен, прими к сведению, что я могу дать тебе нечто, чего не даст больше никто.
— Что же, например?
— Свободу, Гвен, полную свободу, а с ней возможность все узнать о жизни и мире, в котором мы живем. Я покажу тебе то, о чем ты даже не слышала, возьму с собой в города и страны, о которых ты даже не мечтала. Если для того чтобы познать суть вещей, тебе придется переодеваться мужчиной, я не стану возражать. Я просто буду рядом, чтобы ничто не угрожало тебе. Ты сможешь свободно писать свою книгу. Найдется ли в мире супруг, который сам, по своей воле позволит тебе все это?
