Идеальная для колдуна (СИ) - Лика Семенова
Он может называть это как угодно. Отец никогда не поступил бы так без веских причин, из-за денег. Отец скорее бы сел в тюрьму… Все ложь. Их запугали, Амели сама видела. Она глубоко вздохнула и подняла голову:
— Зачем я вам?
Этот вопрос был самым важным. Ответ мог дать хоть какую-то определенность.
— Ты должна меня полюбить.
— Что? — Амели не верила ушам и даже подалась вперед, вопреки приличиям. — Это шутка?
Кажется, теперь колдун злился. В синих глазах заплескалось пламя свечей, он поджал губы и тоже подался вперед:
— Ты утверждаешь, что знаешь, как появляется любовь. И ты полюбишь меня.
Тон был категоричным.
— Зачем?
Неимоверная, небывалая чушь! Грезы юных девиц, только и мечтающих о любви. Но слышать подобное от мужчины… Амели прекрасно знала, что, обычно, надо мужчинам. Знала едва ли не с пеленок. Похоть, страсть… что угодно. Любовью там не пахло.
— Мне нужно чистое чувство. Я могу получить многое: страх, зависть, уныние, прочую сомнительную дрянь — все это просто, этого слишком много вокруг. Теперь мне нужна любовь, но это оказалось самым сложным. Изначально слишком тяжело найти чистое чувство. Ты дашь мне его.
— Но я могу и не полюбить, — Амели покачала головой. — С какой стати я должна вас любить? Вы считаете, что любовь можно заказать? Как товар в лавке?
— Ты сама сказала. Там, на улице. Я слышал.
Амели не сдержалась и вскочила на ноги:
— Да я выдумала! Чтобы поддержать подругу. Она не хочет замуж — что я должна была сказать?
— Поздно.
— Я никогда не полюблю вас. Никогда.
— Помолчи. Женщина должна быть послушной и покладистой. Она не должна спорить. И уж, тем более, она не должна вскакивать посреди ужина и что-то утверждать. Сядь на место, пока у меня не закончилось терпение. Я слишком снисходителен к тебе.
Амели и не думала выполнять его указания. Шумно дышала, чувствуя, как кровь прилила к щекам. Да что он себе воображает! Станет указывать, что она должна! Она почувствовала, как что-то тяжелое, неподъемное налегло на плечи, вынуждая опуститься на стул. Колдун пристально смотрел на нее и едва заметно поворачивал кистью, в которой мерцал голубой огонек. Чары… Амели противилась, но была вынуждена опуститься — груз на плечах становился невозможным и исчез, только когда она села. Она комкала юбку на коленях, подняла голову:
— Тогда околдуйте меня. Что может быть проще? Прикажите мне полюбить вашей магией.
Он усмехнулся и покачал головой:
— В этом и вся сложность. Я не могу заставить любить, пока не получу чувство в чистом виде.
— Тогда вы его не получите.
— Есть верный способ сделать любую женщину более сговорчивой. Ты и сама об этом говорила.
— Какой?
Колдун оперся локтями о столешницу и сцепил пальцы:
— Постель. Вы все — падкие шлюхи. Орикад прав.
Внутри все замерло, в горле пересохло. Амели сглотнула и вновь вскочила:
— Только не я!
Она развернулась, подхватила юбки и почти бегом выскочила из салона.
Глава 12
Амели забежала в комнату и захлопнула дверь. Она горела от возмущения. Постель! Падкие шлюхи! Да будь он сто раз колдун! Она схватила расписную вазочку и швырнула в стену. Тонкий фарфор разлетелся скорбными осколками. Хоть бы она оказалась чудовищно дорогой!
Из кресла выскочил демон и визгливо заверещал:
— Сдурела? Чуть не убила!
Это лишь распалило. Амели схватила с консоли расписную бонбоньерку и швырнула в демона. Тот увернулся. Коробка ударилась в стену, раскрылась и выстрелила цветным карамельным содержимым. Как будто стало немножко легче.
Орикад спрятался за спинкой кресла, виднелись лишь его маленькие сиреневые пальчики и огромные желтые глаза:
— Ох, и влетит тебе… — видя, что Амели немного успокоилась, он показался полностью и мерзко захихикал. — Но ничего: пару раз влетит, на третий задумаешься.
Орикад вдруг испуганно посмотрел за спину Амели, весь сжался:
— Досточтимый хозяин…
Колдун стоял в дверях, и его горящий взгляд не обещал ничего хорошего:
— Пошел вон!
Демон исчез со скоростью ветра и прикрыл за собой дверь.
Амели попятилась и едва не упала, наткнувшись на стул. Колдун наступал, прямой, как струна, жесткий, напряженный:
— Это переходит все границы.
Амели обошла стул и вновь пятилась, пока не уперлась в стену, в расписную панель. Она охнула, чувствуя, что ее прижала невидимая сила, не позволяя шевельнуться. Амели могла лишь вертеть головой. Шутки кончились. Сердце колотило в ребра, угрожая раздробить грудную клетку, руки заледенели. Колдун склонился над ней, к самому лицу. Синие глаза потемнели, стали почти черными, глубокими в обрамлении густых изогнутых ресниц. Он шумно дышал ей в лицо, уголки губ едва заметно подрагивали. Наконец, колдун отстранился, тонкие ноздри трепетали. Он едва сдерживался. На миг показалось, что ударит. Наотмашь, с хлестким звонким шлепком. Амели даже зажмурилась. Способен ли этот человек ударить женщину — кто знает. Казалось, он способен на все: под обманчивой внешностью скрывалось чудовище. Она чувствовала себя беззащитной, маленькой легкой бабочкой, застрявшей в липкой паутине. И паук уже здесь.
— Я дал тебе слишком много свободы.
С каждым словом сердце замирало, дыхание вырывалось шумом, который выдавал ее страх.
— Ты не ценишь хорошее отношение — я сразу это понял.
Амели сглотнула и мечтала только о том, чтобы провалиться сквозь землю. Эти слова не сулили ничего хорошего. Она с ужасом наблюдала, как колдун стащил кафтан и швырнул на кровать. Остался в сером шелковом камзоле без рукавов. Каждое движение было небрежным и изящным. Создатель, зачем он раздевается? Мысли лезли одна отвратительнее другой, но теперь к страху примешивалось что-то еще. Острое, безотчетное, накатывающее горячечной волной. Амели никогда не была ханжой, и прекрасно понимала, чем могут закончиться уединение с мужчиной. В разговорах с Эн все эти темы казались притягательными и пикантными. Они несказанно щекотали воображение. Обе заливались краской и смеялись до рези в животе. Но теперь было совсем не смешно.
Только не это. Вот так, без брака, без благословения, как падшая женщина? Вот что пугало больше всего. Не само действие, а бесконечное падение в бездну, из которой уже не выбраться. Ее же приличный человек в жены потом не возьмет. Она видела, как это бывает. Амели смотрела в обманчиво-красивое лицо и мотала головой:
— Пожалуйста, не надо.
Колдун легко коснулся пальцами ее щеки, запуская по телу неконтролируемую дрожь. Заметив смятение, улыбнулся:
— Вот видишь, моя дорогая — все вы шлюхи. Даже непорочные девицы. Орикад прав.
Он коснулся шеи, провел вниз до груди, но остановился. Прочертил кончиком пальца вдоль выреза, обрисовывая выпирающие полукружия:
— Было бы печально
