Кэт Мартин - Золото влюбленных
Ему нравилась девушка, это он знал наверняка. Она была высокой, но не слишком, прекрасно сложенной. И при этом у нее была пышная грудь и округлые бедра. И в этот момент он решил, что, если в его болезни виновата девушка — а он был настроен это выяснить, — он будет счастлив рассчитаться с ней самым лучшим способом: она наверняка отработает это, глядя в потолок и удовлетворяя его желания. Эта мысль развлекла и взволновала его. Он почувствовал, что улыбается. Ему будет интересно и легко выздоравливать.
С приятными мыслями о предстоящих удовольствиях и тревожными мыслями о том, какое же у него прошлое, раненый погрузился в сон.
Прежде чем уйти, Чак Даусон снова разразился руганью, перекладывая всю вину за раны Моргана на плечи Илейн, и ей казалось, что, возможно, Чак был прав. Это ее еще больше убедило в том, что она обязана помочь раненому выздороветь. Илейн почти не обратила внимания на пощечину, потому что решила, что это мизерная плата за право открыто высказать свое мнение и чувство. Она хранила это в себе многие годы. Забыв про безобразную сцену, она обследовала пациента и, как только ушел Чак, пошла за доком Вилоуфордом.
Морган проснулся, когда Илейн и доктор вошли в комнату. Доктор во второй раз внимательно осмотрел ушибленное место на голове.
— Похоже, что у вас сильная контузия, мистер. Шишка у вас на затылке размером с куриное яйцо. — Он внимательно посмотрел на Моргана сквозь очки на длинной золотой цепочке. — Ничего не помните?
— Ничего, док. Несколько интересных образов во сне, которые встретились в этот злосчастный день, но ничего больше.
— Недолговременная потеря памяти довольно часто встречается в таких случаях, — произнес доктор. — Иногда это случается при ушибе головы. Но у вас это выглядит не так уж плохо. Надеюсь, память к вам скоро вернется. — Он потер короткий подбородок. — Возможно, я ошибаюсь. Но будем надеяться на лучшее.
Доктор снял с коротковатой шеи стетоскоп и спрятал его в медицинскую сумку.
— Илейн, вы что-нибудь знаете о прошлом этого мужчины? Что-нибудь, что разбудит его память?
— Не знаю, но Чак наверняка может что-то рассказать. Они с Дольфом вырезали много газетных заметок, прежде чем решили нанять его. Я читала некоторые и уверена, что они все еще где-то здесь. Я соберу их и дам почитать Моргану.
— Прекрасно. Это будет большой помощью. — Доктор повернулся к человеку на кровати. — А вы просто спокойно отдыхайте. Илейн и сама почти врач. Читайте статьи, и, возможно, они разбудят вашу память. Если это не сработает, тогда, может быть, нам поможет время.
— А сколько это может продлиться, док? — Волнение туманило голубые глаза Моргана.
— Может, день, а может, несколько недель. Иногда память вообще не возвращается, но, как я сказал, думаю, что с вами этого не произойдет. — Он закрыл свой черный медицинский саквояж и снял очки, которые при этом повисли на конце золотой цепочки. Просто отдыхайте.
Илейн потратила несколько часов, собирая всякую информацию о наемнике Дэне Моргане. У Чака имелось на него целое досье, а еще местные газеты красочно описывали несколько его подвигов. Илейн внимательно прочитала все. Некоторые истории описывали его как Робин Гуда с Запада, другие называли хладнокровным убийцей. Илейн не знала, чему ей верить, но надеялась, ради спасения шахтеров, что первые были правдивее.
Когда она отдала газетные статьи Моргану, он внимательно их прочитал, не пропуская ни одного слова. По выражению его лица Илейн поняла, что он тоже не разобрался в себе. Она оставила его одного на несколько часов, а потом вернулась проверить.
— Ну, мистер Морган, что вы о себе думаете? Вы вспомнили какие-нибудь события? — Она увидела, как неуверенность и страх исказили его осунувшееся лицо.
— Нет, мисс Мак-Элистер, ничего не вспомнил. — Он грустно улыбнулся. — В данный момент вы знаете меня лучше, чем я сам. Что вы обо мне думаете?
Илейн придвинула к кровати стул, обдумывая создавшееся положение.
— У вас правильная речь, значит, вы получили какое-то образование. Я знаю, что вы угрожали шахтерам на собрании, но я также знаю, что вы пытались помочь мне, когда Чак… — Она отвернулась, не в силах смотреть ему в глаза. Она вспомнила, как почувствовала беду, когда увидела бешеные глаза Чака.
— Да, — согласился он. — Я пытался помочь. Но не сделал для вас ничего хорошего, как видно. — Скулы его напряглись, а глаза говорили, что он не забыл о поступке Чака и что мужчине, избивающему женщину, не дождаться от него ничего хорошего.
Он вновь улыбнулся, на этот раз мрачно.
— Полагаю, что раз я бандит, значит, я почти рыцарь.
Илейн улыбнулась в ответ. Когда он так улыбался, то снова напоминал ей Рена. Ее это очень взволновало. Трудно сохранять светлую голову в таких обстоятельствах: лежащий рядом мужчина ее сильно смущал, он будил ее девичьи фантазии. Всякий раз, когда Илейн глядела на него, она восхищалась вьющимися темными волосами на груди, рельефными мышцами, которые перекатывались при каждом его движении. Потянувшись за простыней в надежде скрыть смущавшую ее грудь, Илейн нечаянно коснулась его тела, и ее охватила теплая трепетная волна. Она отдернула руку, будто обожглась, и тут же заметила его ухмылку, почувствовав себя при этом довольно глупо.
— Что случилось, мисс Мак-Элистер? Вы думаете, что эти статьи говорят правду? Может, я именно тот убийца, и вы здесь наедине со мной испытываете страх?
Слова, с помощью которых он пытался убедить ее — и себя тоже, — начинали склонять Илейн к тому, чтобы верить рассказам о Робин Гуде.
— Не забывайте, мистер Морган, вы ранены. Не думаю, что сейчас вы справитесь со мной.
Он приподнялся, схватил ее за руку и нежно коснулся ее губами.
— Вы слишком самонадеянны.
Илейн выдернула руку и повернулась, чтобы уйти, но сделала это не раньше, чем Морган пробежал по ее руке мелкими быстрыми поцелуями. Черт его возьми! Пошел он к дьяволу! Почему получилось так, что он ужасно похож на Рена?
Следующие четыре дня прошли без особых осложнении. Морган с каждым днем все больше поправлялся и уже мог двигаться по комнате и спускаться вниз. Он даже запомнил несколько газетных статей и теперь уже признавался, что некоторые из рассказов начинали напоминать острые впечатления его прошлого.
Он изучил каждый предмет своей одежды и оружие. В бумажнике он обнаружил много денег. Их было больше, чем достаточно, для того, чтобы прожить несколько месяцев: бумажник был забит банкнотами. Видимо, это была плата за услуги Даусону и Редмонду. Эти двое уверили его, что комната и стол — за счет «фирмы», так что у него не было оснований волноваться.
Главной задачей оставалось выздоровление. И, может быть, небольшой счет, который он предъявит этой женщине с волосами, блестевшими, как мех соболя. Оба, Дольф Ред-монд и Генри Даусон, рассказывали ему о том, что помнили о событиях до стрельбы и после. Морган решил, что, вмешавшись, женщина стала, по крайней мере, отчасти виновата в том, что с ним произошло. И это его очень обрадовало. Он обнаружил, что все больше привязывается к Илейн, он использовал любой предлог, чтобы удержать ее возле себя. Иногда Морган задумывался: всегда ли его сексуальные запросы так на него действовали? И посмеивался, радуясь высоким требованиям своего организма. У него оставалось кое-что, что не пострадало от потери памяти. Когда дело касалось женщин, он был, безусловно, здоров.
