Лаура Гурк - Она не принцесса
В голосе матери слышалось осуждение, и это причиняло Лючии боль. Она прикусила губу и отвернулась.
– Я прекрасно понимаю тебя, Лючия, – говорила Франческа. – Тебя раздражают правила, особенно те, что установлены твоим отцом. Но произошедшее в Болгери будет преследовать тебя вечно, разве что сэр Йен сумеет помешать этому. Если он сможет поселить тебя у каких-то респектабельных людей и обеспечит полезными связями, твое прошлое уже не будет иметь значения.
Лючия с тревогой посмотрела матери в глаза.
– Так ты заставляешь меня уехать?
– Я не принуждаю тебя, – с грустной улыбкой ответила она Лючии. – Что сделала бы, будь я хорошей матерью, но я плохая мать, потому что не строга, легкомысленна и, уж конечно, не лучший пример в отношении морали.
– Ты самая удивительная мать на свете. – Она увидела, как Франческа покачала головой, и не дала ей возразить. – Это правда. А знаешь почему? Ты единственна человек, который любит и принимает меня такой, какая я есть.
– Конечно, я люблю тебя. Поэтому и советую тебе уехать добровольно. Я не заставляю тебя, но Чезаре может сделать это в любое время, если захочет. Я буду бороться за тебя, но я проиграю.
– Они хотят насильно выдать меня замуж, а я не имею права и слова сказать. Не хочу, чтобы мне выбирали мужа.
– Есть способы помешать этому. Женщина всегда имеет выбор. Сделай свой выбор и заставь сэра Йена и своего отца думать, что это их решение.
– Но я хочу мужа, который любил бы меня, мама. Как найти мужчину, который полюбит меня, всего за шесть месяцев?
Франческа чуть заметно улыбнулась и погладила ее по голове.
– Любой мужчина, который не влюбится в тебя с первого взгляда, моя прекрасная девочка, или слепой, или полный идиот.
Лючия невольно улыбнулась.
– Ты небеспристрастна, мама.
– Возможно, но я знаю мужчин. Они будут шеренгой стоять у твоихдверей.
– Сэр Йен говорит, что любой английский джентльмен, не зависимо от того, любит он меня или нет, потребует, чтобы я прекратила всякие отношения с тобой. Я преданная дочь! Что бы ни произошло, я не отрекусь от тебя.
– Лючия, но я думаю, ты должна отступиться от меня. По крайней мере на время. А после того, как ты выйдешь замуж, мы посмотрим.
– А что, если люди, у которых я должна жить, мне не понравятся? – спросила она, хватаясь за соломинку. – Если они будут скверно ко мне относиться?
– Они не могут быть хуже тех монахинь.
Лючия собиралась спорить и дальше, но Франческа, приложив палец к ее губам, остановила поток возражений.
– Я прошу тебя как можно лучше воспользоваться такой возможностью,– сказала она. – Посещай балы, вечера, встречайся с молодыми мужчинами, приобретай друзей, наслаждайся последними днями сезона с достойнымиуважения людьми и получай удовольствие. Кто знает, что может случиться?
Лючия вздохнула.
– Меня бесит, что я не могу распоряжаться собственной жизнью.
– Откуда ты это взяла? Любовь моя, ты обладаешь страшным оружием. У тебя есть красота, ум и доброе любящее сердце. Когда женщина владеет всем этим, мужчины перед ней бессильны. Первое, что ты должна сделать, – привлечь сэра Йена на свою сторону. В тебе, Лючия, море очарования, бездна притягательности. Воспользуйся этим, чтобы убедить сэра Йена позволить тебе сделать собственный выбор.
Идея очаровать сэра Йена была для Лючии почти невыносима. Она тяжело вздохнула.
– А другого способа нет?
– Боюсь, что нет.
Лючия прижалась лбом к плечу матери, уступая неизбежному.
– Ладно, мама. Я уеду, если ты этого хочешь. – Она подняла голову и нахмурилась, все еще желая отстоять свои убеждения. – Но я не задержусь у людей, которые будут жестоки ко мне или станут презирать меня.
– Я уверена, сэр Йен с этим согласится.
– И я не выйду за человека только ради респектабельности, или для облегчения совести Чезаре, или исполнения долга сэром Йеном.
– Конечно, нет.
– Я выйду замуж, только если буду влюблена и он тоже полюбит меня.
– Я понимаю.
– Он должен любить меня так сильно, – добавила она, – что признает и будет уважать мою мать.
– Надеюсь.
– Надежда – не уверенность, мама. Именно так и будет, просто надо заставить Йена Мура смотреть на это с моей точки зрения.
Франческа встала.
– Мед, а не уксус, дорогая. Не забывай.
– Мама, я утоплю в меде этого человека. Если повезет, он утонет.
Глава 3
– Выйти замуж по любви? – Йен, расхаживавший перед камином в библиотеке своего брата, с сомнением покачал головой. – Попав в такую грязную историю и имея в своем распоряжении всего лишь шесть недель на то, чтобы найти мужа, она еще хочет брака по любви. Ну не абсурд ли это, я тебя спрашиваю?
– Совершеннейший абсурд. – Дилан Мур откинулся в кресле и сделал глоток бренди из бокала, который держал руке. – И крайне глупо со стороны молодой женщины рассчитывать на это.
Легкая ирония в голосе брата не ускользнула от Йена, и он непереставая ходить по комнате, бросил на Дилана сердитый взгляд.
– Действительно, глупо. Она – дочь принца, а не какого-то лавочника. И ее репутация под серьезной угрозой. Неужели она этого не понимает?
– Не сомневаюсь, что ты объяснил ей.
– Это было бесполезно. – Йен повернулся и снова стал мерить шагами ковер. – Неужели она на самом деле думает, что принц Чезаре поставит ее романтические фантазии выше политических интересов?
– Большинство молодых леди и в грош не ставят внешнюю политику. Печально, но это так.
– Принимая во внимание ее поведение в прошлом, полагаю, мне не следовало ожидать, что она отнесется к этому делу с пониманием и здравым смыслом, но лишь вредит себе, не думая о своем положении и месте в этом мире. Она незаконнорожденная и поэтому не принцесса, но все равно у нее есть обязательства перед династией Болгери. Принц Чезаре твердо решил выдать ее замуж. У нее нет никакой надежды, что она может не выполнить желаний отца.
Дилан рассмеялся.
– Сказано человеком, у которого нет дочерей. Если моя Изабель что-нибудь захочет, желания отца не часто принимаются во внимание.
Йен не мог разделить благодушное настроение брата.
– Знаешь, это будет непросто. Британские пэры католической веры – редкий товар.
– Как и достойные женщины-католички, на которых они женятся, – возразил Дилан, небрежно отмахнувшись от трудностей.
– Куда бы эта девица ни пошла, скандал следует за ней по пятам, – продолжал Йен. – И если ее религия, запятнанная репутация и ее вызывающее поведение – недостаточный повод для беспокойства, то существует еще и ее мать.
При этих словах он почувствовал необходимость выпить и подошел к шкафчику с напитками.
