Диана Гэблдон - Чужеземец. Запах серы
Сев за стол, я осмотрела комнату. Почти все были мне уже знакомы, некоторые довольно близко. Довольно пестрая компания, отметила я. Фрэнка бы такое сборище очаровало — столько разных типов лиц!
Мысли о Фрэнке походили на прикосновение к больному зубу — сразу захотелось переключиться на что-нибудь другое. Но приближалось время, когда откладывать дальше будет невозможно, и я заставила себя думать о нем, стала представлять себе его лицо, мысленно проводить пальцами по длинным, гладким дугам бровей, как делала это когда-то. И неважно, что в пальцах тотчас же возникло ощущение других, грубоватых густых бровей над глубокой синевой глаз.
Я поспешно переключилась на другое лицо — противоядие от тревожащих мыслей. Это оказался Муртаг. Ну, во всяком случае он не походит ни на одного из двух мужчин, завладевших моими мыслями.
Коротышка, худощавый, но жилистый, как гиббон, с длинными, как у обезьяны, руками, с низкими бровями и узкой челюстью, он почему-то заставлял меня вспоминать пещерных жителей или рисунки древнего человека в некоторых книгах Фрэнка. Только не неандертальца. Пикта, вот кого. В маленьком члене клана было что-то очень прочное, напоминавшее мне выветрившиеся фигурные камни, древние уже сейчас, сурово несущие свою стражу на перекрестках дорог и на кладбищах.
Эта мысль меня развеселила, и я стала разглядывать остальных ужинающих, пытаясь определить их этнические типы. Скажем, человек у очага по имени Джон Камерон был нормандцем, если бы я такового когда-нибудь видела (хотя такого не случалось) — высокие скулы, узкие брови, длинная верхняя губа, смуглая кожа галла.
Там и здесь странные светловолосые саксы… о, Лири — совершенный экземпляр. Бледная кожа, голубые глаза, и совсем чуть-чуть полноватая… Я прекратила жестокое наблюдение. Она старательно избегала смотреть на меня и Джейми, оживленно болтая со своими друзьями.
Я посмотрела в противоположную сторону, на стол, за которым сидел Дугал Маккензи, на этот раз отдельно от Каллума. Кровавый викинг, вот он кто. Впечатляющий рост, широкие, плоские скулы — я легко представила его командующим драккаром: глубоко посаженные глаза блестят алчностью и похотью, а он всматривается сквозь туман в скалистую прибрежную деревушку.
Мимо меня к подносу за овсяным хлебцем протянулась крупная кисть, на запястье — волоски медного цвета. Еще один скандинав, Джейми. Он напоминал мне легенды мистрисс Бэрд о расе великанов, которые когда-то явились в Шотландию и чьи длинные кости похоронены в северной земле.
Как всегда, разговаривали ни о чем, маленькие группки болтали между собой с набитыми ртами. Но тут мои уши уловили знакомое имя, произнесенное за соседним столом. Сэндрингэм. Мне показалось, что голос принадлежал Муртагу, и я обернулась, чтобы посмотреть. Он сидел рядом с Недом Гованом, усердно жуя.
— Сэндрингэм? А, старина Вилли, большой охотник внаглую попользоваться чужой задницей, — задумчиво произнес Нед.
— Что? — подавился элем один из юношей.
— Насколько я в этом разбираюсь, наш досточтимый герцог имеет слабость к мальчикам, — пояснил Нед.
— Угу. — согласился Руперт с полным ртом. Проглотил и добавил: — Если я ничего не путаю, в прошлый раз, когда он приезжал в наши места, то немного заглядывался на юного Джейми. Это когда было, Дугал? В тридцать восьмом? Тридцать девятом?
— В тридцать шестом, — ответил Дугал из-за соседнего стола и, прищурившись, посмотрел на племянника. — в шестнадцать лет был очень хорошеньким парнишкой, Джейми.
Джейми, жуя, кивнул.
— Ага. И быстрым.
Когда все отсмеялись, Дугал начал дразнить Джейми.
— Я и не знал, что ты стал любимчиком, малыш-Джейми. У герцога есть несколько таких, которые задницей заработали себе земли и должности.
— А ты не заметил, что у меня нет ни того, ни другого? — ухмыльнулся Джейми, вызвав новый взрыв хохота.
— Что? Даже близко не подобрался? — поинтересовался шумно жующий Руперт.
— Если хочешь знать, так намного ближе, чем хотелось бы.
— Ага, а насколько близко тебя бы устроило, парень? — крикнул с другого конца стола высокий мужчина с каштановой бородой, которого я не узнала, и все снова захохотали, обмениваясь непристойными шутками. Джейми невозмутимо улыбнулся и потянулся за другим хлебцем, не обращая внимания на насмешки.
— Ты поэтому так неожиданно уехал из замка к отцу? — спросил Руперт.
— Ага.
— Так что же ты, надо было сказать мне, что у тебя неприятности, малыш, — произнес Дугал с насмешливой озабоченностью. Джейми издал низкий горловой шотландский клекот.
— Скажи я тебе, старый мошенник, и ты бы вечерком добавил мне в эль макового сока и оставил бы меня вместо подарочка в постели у герцога.
За столом взвыли, и Джейми пригнулся, потому что Дугал швырнул в него луковицей.
Руперт прищурился, глядя на Джейми.
— Сдается мне, парень, я видел тебя прямо перед твоим отъездом, ты заходил в покои герцога, как раз в сумерки. Ты уверен, что ничего от нас не скрываешь?
Джейми тоже схватил луковицу и бросил ее в Руперта, но промахнулся, и она покатилась в солому.
— Не-а, — захохотал Джейми. — Я еще девица — во всяком случае, с этой стороны. Но уж если тебе так хочется все знать, Руперт, я расскажу, пожалуй.
Раздались крики «рассказывай, рассказывай!». Джейми, не торопясь, налил себе полную кружку эля и откинулся на стуле в классической позе рассказчика. Я заметила, что Каллум за главным столом вытянул вперед шею и прислушивался так же внимательно, как конюхи и воины за нашим.
— Ну, — начал Джейми, — Нед правду говорит. Его светлость и вправду положил на меня глаз, хотя в шестнадцать лет я еще был совсем невинным… — Его прервали циничными замечаниями, так что Джейми пришлось повысить голос. — Был, как я уже сказал, совсем невинным в таких делах, и понятия не имел, чего он хочет, хотя мне казалось странным, что его светлость все время меня поглаживает, как щенка, и все интересовался, что у меня в сумке. — (Или под ней! — выкрикнул чей-то пьяный голос.)
— Я подумал, что уж и вовсе странно, — продолжал Джейми, — когда он увидел, как я моюсь на речке, и захотел потереть мне спинку. Ну, потер он спинку и начал мыть все остальное, а я, конечно, задергался, а уж когда он запустил руку мне под килт, до меня стало доходить. Я, конечно, был невинным, но уж не полным дураком, вы сами знаете. Ну, в тот раз я выпутался — нырнул в воду, в килте и во всем, и поплыл на ту сторону, а его светлость не стал пачкать дорогую одежду грязной водой. Ну и вот, а после этого я уже остерегался оставаться с ним наедине. Он меня раза два поймал в саду и во дворе, но там было, куда убежать, так что он мне большого вреда не нанес, только в ухо поцеловал. Мне сильно не повезло еще один раз, когда он пошел со мной в конюшни.
