Ширли Басби - Пурпурная лилия
Самым непереносимым страданием явилась для Бретта ее помолвка с герцогом Алуардским… Тем более что за два дня до этого они с Дианой встретились в Гайд-парке и она страстно отвечала на его поцелуи.
Ничего не понимающий, униженный, Бретт помчался в городской дом Парди, где лорд Парди, не скрывая сочувствия, оглядел его с ног до головы, про себя решив, что его дочери лучше прогнать смутьяна, но тем не менее разрешил ему увидеться с ней наедине. Для Бретта было страшным ударом услышать из любимых уст, что она никогда не собиралась всерьез принимать его ухаживания, хотя он, конечно же, красив, даже очень красив и гораздо моложе герцога, так что ей хотелось немного поразвлечься прежде, чем она начнет скучную семейную жизнь с человеком, годящимся ей в отцы. Кроме того, она никогда не выйдет замуж за нетитулованного претендента, вне зависимости от его богатства и положения в обществе. А герцог Алуардский, к тому же, намного-намного богаче мистера Данджермонда.
Бретт ругал себя за слепоту, за выдуманный дурацкий рай, за то, что поверил женщине! Как он мог забыть урок, преподанный ему его собственной матерью — от женщины можно ждать только боли и предательства.
И если этот урок еще требовал дополнительного подкрепления, то он его получил летом 1797 года, когда вернулся в Натчез и вместе с Морганом Слейдом отправился в погоню за его женой, которая, прихватив ребенка, сбежала с любовником. Беглянку так и не настигли, и Бретт еще раз поклялся, что не позволит ни одной женщине залезть к нему в душу, обнесенную отныне железной стеной.
Однако, становясь старше, он не раз подвергал свои взгляды сомнению, видя любовь и радость отца и Софии, заставлявших его сомневаться….
Брак отца оказался на редкость удачным. В доме звенели детские голоса, звучал смех, и стоило переступить порог этого дома, как любой человек погружался в атмосферу покоя и любви. Хоть и с неохотой, но Бретт вынужден был признать, что его отец отдыхает душой среди своих славных домочадцев. Бретт никогда раньше не видел его таким спокойным и улыбчивым.
Не родив ни одного ребенка в первом замужестве, София стала матерью троих детей. Гордон родился в 1790 году, в 1794 — Роксана, а через год — Элиза.
О Мартине вспоминали редко. Продолжая свои неприглядные выходки, он умудрился завоевать всеобщую нелюбовь. И когда он в девятнадцать лет умер от желтой лихорадки, в Натчезе поговаривали, что Данджермондам повезло.
Бретт никогда особенно не ладил с Мартином, но своих сводных брата и сестру любил и они в свою очередь были до смешного преданы высокому и красивому гиганту, который то появлялся, то исчезал.
То ли из-за простодушных ласк малышей, то ли из-за неколебимого счастья отца, но Бретт все яснее понимал, как пусто у него внутри, и никакие опасности и приключения не могли заполнить эту пустоту. Он частенько с беспокойством размышлял, уж не завидует ли он счастью своего отца и не желает ли для себя в глубине души того же самого. Отчасти из-за этого он чувствовал себя не в своей тарелке, сомневаясь в истинных причинах своего желания принять приглашение Алехандро.
Зачем он поедет в Накогдочез? Чтобы помочь Алехандро, чтобы восстановить знакомство с дальними родственниками?.. Или потому что не забыл тех чувств, которые когда-то пробуждала в нем семилетняя девочка?
Рассердившись на себя за эти мысли, он чуть было не отказался от поездки. Но не отказался!
Олли заметил, что его хозяин чем-то расстроен, и хотя это продолжалось вплоть до Нового года, был спокоен. Мол, пройдет, ничего страшного. Однако Морган Слейд, заехавший к Бретту на вечерок, думал иначе.
Он долго смотрел на хмурого друга, сидевшего за столом с картами в руках.
— Какая муха тебя укусила? Ты похож на недоспавшего медведя. Бретт хмуро усмехнулся.
— Сам не знаю, — признался он, бросив карты на стол. — Может быть, погода. Господи, до чего же я ненавижу дождь!
Погода, действительно, была хуже некуда, но раньше Бретт никогда не жаловался, что погода портит ему настроение.
— Значит, погода виновата?
Бретт вскочил, подошел к буфету и налил две рюмки бренди. Одну он передал Моргану, другую оставил для себя. Он долго всматривался в янтарную жидкость.
— Черт, сам не знаю, что со мной! Наверно, слишком засиделся в Натчезе! Пора двигаться в путь, а куда ехать?
— Но ты, кажется, собирался навестить родственника в Техасе? — удивился Морган, вопросительно блеснув голубыми глазами.
— Да, собирался, — мрачно подтвердил Бретт. — Только… К чертям все! Не знаю я, что со мной… Душа ни к чему не лежит. Даже перемена мест меня мало привлекает.
— Ты уже видел Филиппа Волана, — задумчиво спросил Морган, — после его женитьбы на Фанни Линтот?
Бретт откровенно изумился.
— Нет. А что?
— Ну, — осторожно начал Морган, — если тебя не привлекает визит к дяде, почему бы тебе не поехать с Ноланом за необъезженными лошадьми?
— Он только в декабре женился и уже хочет расстаться с женой. Нечего сказать! Вот тебе и брак! — язвительно проговорил Бретт, но, увидав болезненную гримасу на лице Моргана, прикусил язык. — Извини. Я не хотел…
— Ничего. Время лечит, друг мой. — Лицо его посуровело. — И время учит, что женщины хорошо умеют скрывать свою истинную сущность… Ты думаешь, Нолан правда поедет за лошадьми сразу после свадьбы?
— Вроде он в ближайшие месяцы не собирался, но в прошлый четверг как-то намекнул, что я подумал, не навострился ли он пораньше. С Ноланом, сам знаешь, как. Хотя мне тоже странно, что, едва женившись, да еще после последней стычки с испанцами… Странно, как он вообще вернулся в Натчез. Доны к нему очень подбирались. Да он сам напрашивался. Он говорил им, что у него есть разрешение на отлов лошадей в одном месте, а потом его видели в Техасе, где ему вовсе не надо было быть. Ты же знаешь, какие подозрительные, эти испанцы. Все им кажется, что мы заримся на их земли.
— А мы разве не заримся? — иронически спросил Бретт.
Морган пожал плечами.
— Пока они не мешают нам на Миссисипи и в Новом Орлеане, все будет спокойно. Бретт хмыкнул.
— Ты вроде неплохо осведомлен о планах Нолана? Ух не собираешься ли и ты с ним?
— Почему бы нет? С тех пор, как я вернулся из Нового Орлеана, мне тоже что-то не сидится на месте. В Натчезе меня ничто не держит, так что почему бы мне и не отправиться с Ноланом?
— Звучит заманчиво, но сомневаюсь, что смогу проскучать здесь до тех пор, пока Нолан соберется в путь, — сухо проговорил Бретт. — Боюсь, еще до весны я стряхну пыль Натчеза с сапог и отправлюсь, правда, пока не знаю куда.
— Ладно, если надумаешь в Накогдочез, одно другого не исключает. У Нолана там друзья и он часто сам туда наезжает, так что почему бы нам не встретиться там?
