Ханна Хауэлл - Огонь гор
Тэвиг пропустил это замечание мимо ушей.
– В твоем присутствии не было ни малейшей необходимости. Улаживать дела с требованием выкупа – мужское занятие.
– Может быть, они решили, что Уне понадобится женское общество, какая-нибудь родственница, которая смогла бы успокоить ее и утешить.
– Вы с этой Уной – близкие подруги?
На этот вопрос ей тоже не хотелось отвечать. Покосившись на Тэвига, она подумала: «Почему он задает такие неприятные вопросы? Неужели специально, чтобы смутить меня?» Решив, что не стоит лгать, Мойра ответила:
– Нет, мы с Уной не подруги. И не враги. Она никогда не относилась ко мне плохо. По правде сказать, мы с ней почти не общались. Она была очень занята образованием и готовилась к замужеству.
– А тебя отправили помогать служанкам?
– Да, отправили. Так я зарабатывала на пропитание.
– Понятно… – проговорил Тэвиг, нахмурившись. Он молча вытер миски, сунул их обратно в мешок с провизией, потом спросил: – А почему они решили, что ты сможешь как-то утешить ее?
– Мы же с ней ровесницы… И обе девицы. А почему тебя это интересует? Какое это имеет значение? Ты задаешь такие странные вопросы…
Тэвиг пристально посмотрел на свою спутницу.
– Вопросы вовсе не странные. Потому что меня интересует все, что имеет к тебе отношение. Если мужчина решил жениться на девушке, то хочет узнать о ней как можно больше.
– Да ты просто сумасшедший! – в сердцах воскликнула Мойра. – Как только я начинаю считать тебя благоразумным человеком, ты снова начинаешь говорить глупости. С тобой совершенно нельзя разговаривать. Что ж, на сегодня с меня довольно. Я устала от твоих глупостей. Мне нужно отдохнуть. – Она бросила взгляд на одеяла, потом с удивлением посмотрела на Тэвига: – Ты что, приготовил только одно место для сна?
– Да, моя милая Мойра. Рыбак жил один, и на двоих одеял не хватило.
– Как жаль… – пробормотала девушка, поднимаясь на ноги.
– Да, верно. Должно быть, бедняге было очень одиноко.
– Но если он действительно погиб… Ах, тогда, наверное, некому будет оплакивать его. Как это печально… Если никто не вспомнит о человеке после его смерти, не проронит хотя бы несколько слезинок, то этого человека как будто и вовсе не существовало. Да, это очень печально.
– А о тебе кто-нибудь вспомнит? – Тэвигу хотелось узнать, есть ли у Мойры какие-нибудь родственники, кроме семьи сэра Бернарда.
Девушка невольно вздохнула. «Едва ли кто-нибудь огорчится, если я умру», – сказала она себе. Но говорить об этом ужасно не хотелось, и она ответила:
– Да, кое-кто вспомнит.
– Ах, бедняжка Мойра… – Тэвиг ласково ей улыбнулся. – Поверь, ты не одинока. Если с тобой что-нибудь случится, я буду очень горевать.
Слова Тэвига глубоко тронули девушку, но она, не желая этого признавать, проворчала:
– Ах, какой же ты глупый. Ты даже не знаешь, кто я такая. Мы с тобой совсем недавно познакомились. Кроме того, получается, что ты пожелал мне умереть побыстрее. Ведь для того, чтобы оплакивать мою кончину, ты должен быть жив, не так ли? А тебя, Тэвиг Макалпин, ожидает виселица. Кажется, ты забыл об этом.
– Нет, о таких вещах я обычно не забываю. Но если меня действительно постигнет эта участь, то проронишь ли ты слезу, когда я буду болтаться на виселице?
– Ужасно глупый разговор, – пробурчала Мойра, направляясь к постели.
Тэвиг улыбнулся, глядя ей вслед. Мойра не ответила на его вопрос, и, следовательно, она не могла сказать твердое «нет». Да, она наверняка и впрямь расстроится, если он окажется на виселице.
Засыпав землей костер, Тэвиг все же оставил несколько тлевших головешек – на всякий случай. Приблизившись к ложу, он стащил сапоги. Забравшись под одеяло, положил рядом самодельный меч, которым обзавелся в хижине рыбака, а нож сунул под край одеяла. Повернувшись на бок, Тэвиг обвил рукой тонкую талию девушки. Мойра, лежавшая к нему спиной, тотчас же отстранила его руку и пробормотала:
– Не трогай меня. Оставайся на своей половине.
– Неужели мужчина не может обнять собственную невесту?
Мойра промолчала. Ей вдруг пришло в голову, что Тэвиг своими постоянными разговорами о женитьбе чего-то добивался, – возможно, у него имелся какой-то замысел, какой-то коварный план. Но что же он задумал? Скорее всего пытался усыпить ее бдительность, чтобы овладеть ею.
Повернувшись, Мойра посмотрела на Тэвига, но, к сожалению, не разглядела в темноте выражение его лица.
– Кажется, я знаю, что ты задумал, – сказала она довольно громко.
– Задумал? – переспросил Тэвиг. Он уловил раздражение в голосе девушки и пытался понять, что так встревожило ее.
– Да, задумал. Ты обманом пытаешься склонить меня к неподобающему поведению. Хочешь, чтобы я поверила во всю эту болтовню насчет брака, насчет того, что я – твоя невеста, а сам просто задумал обесчестить меня.
– А, теперь понимаю… – протянул Тэвиг. – Но ты ошибаешься, моя милая. Если бы я действительно стремился именно к этому, то никогда бы не заговорил о женитьбе и не называл бы тебя невестой. Я был бы очень осторожен, не давал бы тебе повода предъявить на меня права. – Он заключил ее в объятия. – Я просто соблазнил бы тебя, дорогая.
– Какая самонадеянность! – пробормотала Мойра. Теперь она уже не пыталась отстранить руки Тэвига. Как ни странно, но она вдруг почувствовала, что его близость очень даже приятна. – Ты разве не знаешь, что не каждую девушку можно соблазнить?
– Конечно, знаю. Но я вовсе не пытаюсь соблазнить тебя. – Тэвиг мысленно упрекнул себя за эту ложь. – Видишь ли, мне нет нужды соблазнять тебя, потому что нам суждено стать супругами. Нас соединила судьба.
– Ах, когда же ты перестанешь говорить глупости?
– Глупости? Разве ты не чувствуешь, моя прекрасная Мойра, что я говорю чистейшую правду? Между нами действительно существует связь.
– Что чувствую?
– Связь… между нами. – Тэвиг еще крепче обнял девушку. – Неужели не чувствуешь?
Мойра и впрямь что-то чувствовала, ноне была уверена, что это можно было бы назвать связью. Тут Тэвиг принялся покрывать ее шею нежными поцелуями, и она тотчас же ощутила, как по всему телу волнами расходится приятное тепло. И казалось, что тепло это проникает в каждую ее клеточку, изгоняя все подозрения и недоверие. «Неужели это действительно связь? – думала Мойра. – Нет, едва ли. Такого просто быть не может!» Потому что то, что она сейчас ощущала, было горячим, страстным и пугающим. Конечно же, он соблазнял ее. Говорил о супружестве, а на самом деле соблазнял, пытался вызвать у нее желание. А она боялась собственной слабости, боялась, что может сдаться, уступить…
– С твоей стороны нечестно затевать со мной такую игру, – заявила Мойра и сама себе удивилась – она вдруг поняла, что заговорила нежным и чуть хрипловатым голосом. – Тебе следует знать, что я благородная девица, а не распутная девка.
