Тина Габриэлл - Любовь леди Эвелин
— Джек Хардинг. — Интересно, слышал ли Саймон про него.
— Он мастер своего дела.
Эвелин удивленно взглянула на Саймона:
— Так вы его знаете?
— Газеты писали о некоторых его делах и вердиктах.
— Мистер Хардинг подозревал, что Рэндольф свяжется со мной, но я думала, он придет сам.
— Он не смог. Это слишком опасно.
— Мистеру Хардингу необходимо с ним встретиться.
— Я попробую организовать такую встречу, но потом Рэндольфу опять придется скрыться. Мы можем доверять этому мистеру Хардингу?
— У нас нет выбора.
Лицо Саймона посуровело.
— Я поговорю с Рэндольфом и пришлю вам весточку с указанием места встречи.
Он кивнул на шляпку, которую Эвелин все еще держала дрожащими руками. Подошел ближе и сжал ее плечо.
— Купите ее, Эвелин. Она удачно подчеркнет ваши голубые глаза.
Глава 8
— Где хочет встретиться Рэндольф? — Джек изучил записку и сурово уставился на Эвелин.
— Там же все сказано.
— Но в его словах нет никакой логики. Чертовщина какая-то. — Джек был так рассержен, что даже не стал подбирать приличные слова в присутствии дамы.
Эвелин прошла в комнату, села у стола и тщательно расправила платье.
— Вы должны понять, что Рэндольфу приходится быть осторожным, — начала она.
— Я понимаю, что он старается избегать встречи с сыщиками, чтобы они не расспрашивали его об убийстве Бесс Уитфилд. Но зачем встречаться в этой печально знаменитой таверне «Петух и бык» на шумном рыбном рынке Биллингсгейт в оживленный пятничный полдень?
— Так будет безопаснее. В тех местах его никто не узнает.
Джек почувствовал, что выходит из себя.
— И его не интересует ваша безопасность и ваша репутация?
— Я скромно оденусь.
Положив ладони на стол, Джек подался вперед и сердито взглянул на Эвелин:
— Думаете, этого достаточно? Вы давно смотрелись в зеркало?
Эвелин сглотнула.
— Мы пойдем туда вместе. На обратном пути будет уже темно.
— Нет, Эви. Мы не пойдем вместе. Я должен встретиться с мистером Шелдоном с глазу на глаз.
Глаза Эвелин испуганно расширились.
— Но я должна пойти. Мне надо увидеть Рэндольфа. Саймон сказал, он не захочет разговаривать с вами, если меня там не будет.
— И кто такой этот Саймон?
— Саймон Гатри близкий друг Рэндольфа, и он тоже учится в Оксфорде. Это он передал записку с просьбой встретиться в «Петухе и быке».
Джек посмотрел на скомканную записку. За свою карьеру ему не раз приходилось встречаться с клиентами на самом дне Лондона, но никогда он не нес ответственности за безопасность своей спутницы.
«Петух и бык» — шумное, грязное заведение в самом центре рыбного рынка Биллингсгейт. Оно находится близ лондонских доков, поэтому там всегда полно матросов, портовых рабочих, торговок рыбой, покупателей, проституток, воров и контрабандистов.
Это не место для леди.
При необходимости Джек мог бы раствориться среди посетителей «Петуха и быка», и если бы его узнали, многие посетители таверны смотрели бы на него как на героя среди жестоких государственных обвинителей. Ведь ему удалось оправдать многих простых людей.
Но взять в такое заведение Эвелин?
Немыслимо.
Взгляд Джека остановился на ее лице. Золотистые волосы были собраны в пучок, но строгая прическа лишь подчеркивала необыкновенный разрез кошачьих глаз, мерцавших голубым светом.
Внезапно его охватила ярость к Рэндольфу Шелдону, за которого Эвелин собиралась выйти замуж.
— И все-таки я пойду один, — повторил Джек. — Когда вернусь, все расскажу.
Эвелин выпрямилась.
— Нет, я пойду с вами или одна.
— У вас нет выбора, Эви.
Она смело встретила его строгий взгляд.
— Вам должно быть известно, Джек, что я не люблю повиноваться нелепым приказаниям. Пусть это и опасно, но я хочу увидеть Рэндольфа. И увижу его.
Еще бы, подумал он. Эвелин согласна подвергать себя опасности, лишь бы помочь своему возлюбленному. У Джека заныло в груди. Ни одна из его бывших знакомых не стала бы рисковать собой ради него.
Неужели он ревнует?
Глупости! Просто он привык к жесткому, холодному миру криминальной юстиции, и ему сложно понять душевный мир Эвелин.
Должно быть, она посчитала, что он почти готов согласиться с ней, потому что вдруг перегнулась через стол и тронула его руку.
— Пожалуйста, поймите, Джек. Я не думаю, что это настолько опасно. Ведь там будете вы, Саймон и Рэндольф.
Джек перевел взгляд на ее нежные тонкие пальцы. Она все равно поступит по-своему. Она пойдет туда одна, а без него ей вряд ли удастся покинуть это гиблое место в целости и сохранности.
— Хорошо, — ответил он, — я, пожалуй, соглашусь, но лишь потому, что не хочу, чтобы ваш отец страдал, случись с вами что-нибудь плохое, если вы отправитесь туда одна.
Эвелин убрала руку, и на ее губах появилась загадочная улыбка.
— Все будет в порядке, Джек. Вот увидите.
Джек перевел взгляд с ее голубых глаз на пухлую нижнюю губу, изогнутую в чувственной улыбке, и кровь прилила к его голове. И уже в который раз он подумал, во что он ввязался. Стоит ли игра свеч?
Сложнее всего было выбраться из дома незамеченной. Эвелин заявила, что не очень хорошо себя чувствует, и после раннего ужина удалилась в свою комнату. Отослав служанку, она принялась беспокойно мерить шагами спальню.
За закрытыми шторами светило вечернее солнце, и на тумбочке горела одинокая свеча. На кремовые стены падали причудливые, призрачные тени.
Все в доме было подчинено строгому распорядку, которого много лет придерживался отец Эвелин. Знакомое поскрипывание деревянных половиц заставило ее остановиться и прислушаться к тяжелым шагам отца на лестнице. Лорд Линдейл направлялся в библиотеку, где примется за чтение научных книг, поужинает принесенной на подносе едой и останется до полуночи. Слуги, в том числе миссис Смит, Джанет и Ходжес, станут заниматься своими обычными обязанностями и до вечера не покинут кухни. Только слуга отца будет находиться поблизости, чтобы помочь лорду Линдейлу лечь в постель.
Эвелин еще пять минут походила по комнате, то и дело поглядывая на стоящие на каминной полке часы.
Четыре часа.
Убедившись, что ей наконец-то удастся выскользнуть из дома незамеченной, она бросилась к шкафу. Просунула руку за стенку и вытащила оттуда припрятанное заранее платье.
Вытряхнула прочную черную ткань и оглядела наряд. На миг ее охватило чувство вины. Однако мысль о Рэндольфе помогла ей взять себя в руки.
Платье принадлежало Джанет, и Эвелин стащила его из прачечной, пока никто не видел. К счастью, месяц назад, еще до того, как ей пришла в голову мысль позаимствовать наряд своей служанки, она купила ей несколько новых платьев. У Эвелин не было подходящей для «Петуха и быка» одежды, а ведь она пообещала Джеку нарядиться соответствующим образом.
